📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПолитика"Катынское дело". Проверка на русофобию - Виктор Илюхин

"Катынское дело". Проверка на русофобию - Виктор Илюхин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 79
Перейти на страницу:

Из других публикаций на интернет-ресурсах «Правда о Катыни», вызвавших большой интерес у читателей, следует отметить впервые выложенные в открытый доступ в Интернете сборники документов «Катынь. Пленники необъявленной войны» (М., 1999) и «Катынь. Март 1940– сентябрь 2000 гг.» (М., 2001), книгу Францишка Гаека «Катынские доказательства» (Прага, 1946) (переведена участниками проекта на русский язык) и монографию Фрэнка Фокса «Глаз бога» (Вестчестер, 1999), содержащую уникальные трофейные материалы немецких аэрофотосъемок территории Козьих гор и прилегающих районов 1941–1944 годов.

В планах редакции «Правды о Катыни» — публикация русского перевода «Официальных материалов массового убийства в Катыни», немецких материалов 1939–1940 годов о «Бромбергской резне», немецкого сборника 1943 года «Amtliches material zum Massenmord von Vinniza», сборника документов «Польское подполье на территории Западной Украины и Западной Белоруссии. 1939–1941 гг.» и др.

2. Свидетельства.

Вот несколько примеров наиболее содержательных свидетельств об истинных обстоятельствах Катынского дела, выявленных участниками независимого расследования:

Илья Кривой, 1921 г. р. В 1939–1941 годах — курсант Смоленского стрелково-пулеметного училища. Летом 1940 года и в начале лета 1941 года неоднократно встречал группы подконвойных польских офицеров на дорожных работах по ремонту Витебского шоссе в районе дер. Дубровенка и во время их перевозки по Витебскому шоссе на автомашинах в направлении Смоленска и обратно. По его словам, офицеры и политработники училища категорически запрещали курсантам общаться с пленными поляками и даже просто близко приближаться к работающим на Витебском шоссе группам польских пленных.

Ксенофонт Агапов, 1922 г. р. Бывший спектрометрист металлургического завода № 95 в Кунцево. С 31 октября по 26 ноября 1941 года ехал из Москвы до г. Верхняя Салда Свердловской области в одном эвакуационном эшелоне вместе с примерно 80 пленными польскими офицерами, сумевшими уйти из лагеря под Смоленском. Пленные поляки были сильно истощены, поскольку, по их рассказам, около двух месяцев пешком выходили из района Смоленска за линию фронта в советский тыл. В результате три польских офицера за время пути от Москвы до Свердловской области умерли от голода и болезней, их трупы были сняты с поезда и захоронены где-то на пристанционных кладбищах.

Кристина Щирадловская-Пеца (Krystyna Szczyradtowska-Реса), 1927 г. р., дочь польского полковника Бронислава Щирадловского из «украинского» катынского списка. В мае 1946 года репатриировалась из СССР в Польшу. Во время длительной остановки поезда с репатриируемыми поляками вблизи станции Катынь посетила вместе с другими пассажирами эшелона раскопки большой братской могилы с телами расстрелянных польских офицеров, расположенной к северу (!) от железной дороги Смоленск — Орша. Напомню, что Козьи горы находятся к югу от железной дороги, за Витебским шоссе. Смоленскими участниками проекта «Правда о Катыни» был выявлен живой свидетель, житель пос. Катынь, который будучи подростком наблюдал в мае 1946 года эксгумацию этого захоронения. По его словам, трупы после той эксгумации никуда не вывозили, а перезахоронили на прежнем месте.

Дарья Иванова, 1914 г. р. В 1930–1940 годах — работница Смоленского льнотреста. В 1943–1946 годах проживала вблизи смоленского льнозавода в пос. Серебрянка. Летом 1944 года лично присутствовала при начале эксгумации массового захоронения польских военнослужащих, расстрелянных немцами в августе 1942 года. Могила располагалась рядом с северной обочиной Витебского шоссе в 1–1,5 км западнее льнозавода. По словам Д. Ивановой, трупы из этой могилы после эксгумации перевезли и перезахоронили рядом с «общим большим захоронением на правом берегу Днепра» (так жители Серебрянки называли тогда урочище Козьи горы).

Вацлав Пых (Wactaw Pych), 1906 г. р. С 18 сентября 1939 года по июль 1941 года находился в советском плену. Содержался в Ровенском и Львовском лагерях для военнопленных, сотрудничал с лагерной администрацией. Весной 1940 года был завербован НКВД. По его словам, летом 1941 года после окончания конвоирования военнопленных поляков из Львовского лагеря в Старобельск был командирован в польские офицерские лагеря под Смоленск для организации их эвакуации. Прибыл в лагерь № 2-ОН за несколько часов до захвата его немецкими войсками. Вместе с другими польскими заключенными этого лагеря попал в немецкий плен. Через некоторое время был расстрелян немцами в Козьих горах, но случайно остался жив, сумел выбраться из общей могилы и, несмотря на огнестрельное ранение головы, добрался до расположения советских войск. Служил в армии Андерса. Утверждает, что в 1944 году в Италии польские контрразведчики застрелили как нежелательного свидетеля катынских событий его коллегу по лагерю № 2-ОН Роланда Мерского, попытавшегося сообщить английским властям об истинных обстоятельствах захвата немцами лагеря № 2-ОН, и пытались убить самого Пыха. Показания В. Пыха требуют критического отношения, поскольку через несколько недель после написания они были переписаны «задним числом», предположительно с целью исключения из них имен конкретных сотрудников НКВД и фактов, выходящих за рамки версии комиссии Бурденко.

Валентин Свидерский. Подростком пережил немецкую оккупацию. Когда в 1943 году немецкие оккупационные власти демонстрировали местным жителям пропагандистский фильм о Катыни, Свидерский, до войны увлекавшийся филателией, обратил внимание на попавший в кадр почтовый конверт, найденный в кармане трупа одного из польских офицеров, якобы расстрелянных весной 1940 года. На конверт этого письма была наклеена советская юбилейная почтовая марка, выпущенная в ноябре 1940 года к 20-летию штурма Перекопа Красной Армией. Рассказал о данном факте своим друзьям и знакомым, вместе с которыми потом много раз ходил на показы этого фильма, внимательно рассматривая вместе с ними марку и обсуждая увиденное. Слух о марке широко распространился среди местных жителей и стал известен немецкой полиции, после чего показы пропагандистских фильмов о Катыни сразу же прекратились.

Александр Богатиков. В 1943 году отбывал наказание в исправительно-трудовом лагере НКВД на Дальнем Востоке. По его словам, вместе с ним в этом же исправительно-трудовом лагере сидел поляк из Осташковского лагеря для военнопленных, рассказавший, как в начале 1940 года среди поляков в Осташкове отбирали специалистов по радиоделу, а остальных весной 1940 года отправили в Мурманск.

Нина Воеводская, 1927 г. р. В 1930–1940 годах проживала в пос. Катынь Смоленской области. В апреле 1940 года наблюдала на станции Гнездово эшелон из 15 тюремных вагонов с польскими военнопленными, улыбавшимися и махавшими ей рукой из зарешеченных окон. Весной 1943 года лично видела на улице в дер. Борок огромные металлические чаны, в которых местные жители под руководством немцев вываривали на кострах кости расстрелянных польских офицеров. По ее словам, найденные на трупах предметы и личные вещи в Борке складывали не в бумажные конверты, как в Козьих горах, а в небольшие деревянные ящички с надписями на немецком языке. По словам Н. Воеводской, тела возили в дер. Борок из Козьих гор на телегах. Трупы были хорошо сохранившимися, одежда целой, сукно не разложилось, особой белизной поражали шарфы на шеях погибших.

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 79
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?