📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыТалер чернокнижника - Виталий Гладкий

Талер чернокнижника - Виталий Гладкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 72
Перейти на страницу:

– Я узнал, что Лизавета не пришла домой, на следующий день, после обеда… от ее матери. До этого у меня и в мыслях чего-то подобного не было.

– Но вы могли позвонить мне!

– Мог. Но не позвонил. Объяснять, с каких соображений, или не нужно?

Ляхов взял себя в руки и уже более спокойно сказал:

– Не нужно. Ваше заявление положили бы под сукно… до поры, до времени.

– Вот и я об этом. А как вы вышли на мать Лизы?

Майор посмотрел на меня, как рублем одарил.

– Нам все известно, – сухо изрек он сакраментальную фразу, которая бытует в правоохранительных органах всех стран мира.

Я изобразил восхищение и речитативом пропел дифирамб:

– Как здорово работает наша доблестная милиция! Никогда бы не подумал, что у вас так хорошо все поставлено.

– Да будет вам… – Майор все-таки допил свой кофе и отодвинул чашку в сторону, словно мы собрались сыграть на кухонном столе в какую-нибудь игру. – Перестаньте ерничать. Вы далеко не Иванушка-дурачок…

– И на том спасибо, – поспешил я вставить и свой колышек в его забор.

– И понимаете, – продолжал Ляхов, не обратив ни малейшего внимания на мой выпад, – что не настолько наша служба беспомощна и слепа, как показывают ее в некоторых современных фильмах. У нас есть свои секреты и достаточно эффективные методы и приемы ведения следствия.

– Да верю я вам, верю… – Я улыбнулся. – Только не нужно запугивать меня нечеловеческой эффективностью нашей родной милиции. Кстати, словечко из ораторского арсенала президента слямзили? Эффективность – главный его тезис.

Похоже, топтун принадлежал к ментовской «конторе». Наверное, он подслушал мой разговор с матерью Лизаветы и проследил, где она живет. А потом на сцену вышел Ляхов…

У меня даже на душе полегчало – что все это время я был под присмотром правоохранительных органов. Какой, никакой, а все-таки телохранитель, вспомнил я, как мужичок ловко швырнул Ваську Штыка.

Пусть он и не встанет не мою защиту, когда на меня полезет с ножом какой-нибудь убивец, но хотя бы потом схватит его и сдаст, куда следует.

И тут же сообразив, что мне от такой «заботы» ни холодно, ни жарко, я вмиг поскучнел. А затем мне в голову полезли разные мысли.

Почему Ляхов прицепил ко мне наружное наблюдение? У него что, появились веские основания для этого? Но это же чушь! Я чист и прозрачен, как горный хрусталь.

Погодь, погодь… А не мог я сотворить что-нибудь такое-эдакое во сне?

Я похолодел. Мне приходилось читать о лунатиках, о раздвоении личности – собственно, как и почти каждому образованному человеку – и я знал, что люди помимо своей воли могут иногда вытворять такие вещи, что даже страшно подумать.

Нет, не может такого быть! Потому что не может быть никогда. До сих пор ни я сам, ни мои родные, ни окружающие не замечали во мне подобных наклонностей, так почему они должны были проявиться в ночь перед убийством Хамовича?

– Давайте не будем пикироваться, – миролюбиво заявил опер. – Мне нужно, чтобы историю с исчезновением вашей девушки вы изложили письменно. Писчая бумага у вас, надеюсь, имеются?

– И авторучка тоже.

– Вот и отлично. Опишите все, в мельчайших деталях…

Ага, сейчас! Напишу про нашу маленькую ссору, про беременность Елизаветы… Тогда я точно стану подозреваемым под первым номером. Версия сама напрашивается: не хотел жениться и тем более – иметь детей, а потому отвез свою ненаглядную подальше от города, грохнул ее и где-нибудь закопал.

Такие случаи были, по телеку показывали. Так что меня вполне могут посадить под замок, как подозреваемого, и мурыжить до тех пор, пока Лизавета не найдется.

Ну, а ежели она исчезла с концами (не дай Бог!), тогда можно только предполагать, сколько месяцев мне придется просидеть в СИЗО. Подобные истории не в новинку – когда безвинного человека отправляли в зону и даже подводили под «вышку». Сейчас дают пожизненное, но такое «послабление» мало кого вдохновляет…

Я сел и написал сочинение на заданную тему – как мог правдиво и со всеми деталями, которые могли интересовать следствие. В конце я указал телефон и фамилию таксиста, который приезжал на вызов, и едва удержался, чтобы не изложить версию похищения Лизаветы, придуманную Лехой.

Но здравомыслие переселило спонтанный порыв, и я не стал фантазировать – все-таки, бумага была официальной. В конце концов, от меня требовались только факты. А там пусть разбираются. Спецам дилетантские рассуждения ни к чему.

– Вот… – Я пододвинул к Ляхову исписанные листки. – Здесь все, что мне известно.

– Хорошо. Спасибо…

Майор внимательно прочитал мой опус, делая пометки огрызком карандаша, который он достал из кармана.

– А что думаете вы по поводу исчезновения Елизаветы? – вдруг спросил он, глядя на меня исподлобья.

Тоже мне, лейтенант Коломбо… Хочет сыграть на доверии и выудить из моего ответа несколько фактиков, способных вывести меня на чистую воду. Во-первых, я не преступник (в этом вопросе мне очень хотелось полной уверенности, но она вдруг куда-то испарилась), а во-вторых, не совсем дурак.

Чем больше перед ментами рассыпаешься в словесах, тем глубже садишься на крюк. Это аксиома. Ее нужно знать всем, кто ступил на скользкую тропу порока и противозаконных деяний.

– Ума не приложу… – Я огорченно нахмурился. – Непонятно…

– И все-таки? – настаивал опер. – Может, в ваших размышлениях есть рациональное зерно.

– Если я в чем-то и разбираюсь, то это только нумизматика, – ответил я, стараясь выглядеть совершенно искренним. – Даже та специальность, которую я получил по окончании института, для меня темный лес.

– Да ну? А как же вы осваивали науки, как сдавали экзамены?

– Сам не знаю. В основном выезжал на шпаргалках. И потом среди моих институтских преподавателей было несколько коллекционеров монет…

– Вы их подкупали, – с осуждением сказал мент.

– Знаете, чем отличается человек вашей профессии от обычного смертного?

– Нет. Просветите.

– Тем, что вы везде и во всем видите криминал. Даже глядя на чужого ребенка, который слывет в детском садике драчуном, вы предполагаете в нем потенциального преступника и гадаете, что он может совершить через десять-двадцать лет.

– Эк вы, батенька, загнули. Все, что вами сказано – неправда.

– Будем считать это моим личным мнением. А что касается преподавателей, то я просто с ними сдружился на ниве нумизматики. И они прощали мне почти все мои прегрешения перед учебным процессом. Ко всему прочему, на старших курсах я мог преспокойно прийти на кафедру с бутылкой, и меня принимали как равного.

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 72
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?