Нефритовая звезда - Кэтрин Коултер

— Капу был придуман лишь для того, чтобы ограничить свободу местных женщин. Они не имели права есть вместе с мужчинами, им запрещено было употреблять определенные продукты — бананы, кокосы, свинину, даже запеченное собачье мясо!

— Боже милостивый! — воскликнула мисс Мэри Аркворт. — Чем же они питались? — Мисс Аркворт уже много лет жила на острове Оаху и прекрасно знала ответ. Она могла бы добавить, что происхождение капу имело религиозный характер, но не стала: ей очень нравился восторженный рассказ миссис Моррис, и она не хотела его прерывать.

— Ну и ничего страшного, — вставил Натан Бенсон, — пусть едят пироги, если нельзя собачье мясо.

— Конечно, мистер Бенсон, — съязвила Джул, — надо всем этим очень легко подшучивать, но рассказывали, как пятилетней девочке, которая нарушила капу и съела банан, выкололи правый глаз. Вот такое наказание!

Послышались возмущенные восклицания, а Сент спросил:

— Неужели женщины не избавились от этого чудовищного запрета?

Джул одобрительно улыбнулась, как будто он был самым прилежным учеником, и кивнула.

— Дело в том, — доверительно начала она, — что после смерти короля Камегамега I его жена, королева Кагуману, заявила своему сыну, что будет вице-королем.

— Мудрая леди, — сказал мистер Бенсон.

— Очень, — согласилась Джул, — и к тому же отважная. Она съела банан в присутствии короля Лиголиго. А он, милый мальчик, не обратил на это внимания. Но королева на этом не успокоилась и съела у него на глазах сразу несколько запрещенных блюд! — Джул сделала драматическую паузу.

«Прирожденная рассказчица», — улыбнувшись, подумал Сент.

— И что же случилось? — забеспокоилась мисс Аркворт.

— Ничего, абсолютно ничего. Кагуману сломила его, и в конце концов на банкете король подошел к женскому столу и стал есть вместе с ними. Вице-король — женщина победила!

— А что с ней случилось потом? — спросила миссис Бенсон.

— Умерла от старости, — ответила Джул.

— Странно, — вставил Сент, — а я думал — от переедания.

Джул лукаво улыбнулась ему:

— Как и большинство гаваек, она была необыкновенно толстой. Ты же знаешь, что на островах ценится полнота.

— В наши дни, Джул, — продолжил разговор Сент, когда они остались одни, — на островах стали побеждать викторианские предрассудки, и очень многие гавайки стягивают свои пышные тела корсетами из китового уса. Так что ты рассказала не всю правду.

Джул печально кивнула:

— По-моему, цивилизация далеко не во всем приносит добро. А что касается правды, — добавила она с усмешкой, — то мне не хотелось ослаблять впечатление от моего рассказа.

Сент взял ее лицо в свои большие ладони.

— Вы истинная миссис Моррис.

— Истинная кто? — спросила Джул, глядя на его губы и испытывая странное ощущение, будто его руки согревали ее изнутри.

Сент почувствовал, что она подалась навстречу, и отпустил ее.

— Истинная рассказчица всяких небылиц. Прогуляемся по палубе?

— Думаю, прогулка не повредит даже истинным рассказчицам, — ответила она.

* * *

Сент стал видеть эротические сны, от которых просыпался в холодном поту и подолгу смотрел в темноту не в силах справиться с возбуждением. Несколько раз он вставал еще до рассвета, лишь бы не лежать рядом с Джул, не слушать ее ровное дыхание и нежные вздохи. Интересно, какие сны снятся ей. «Ясно, не эротические», — решил он. Скорее всего она снова испытывает страх и ужас перед мужчиной.

Оставалось всего четыре дня до их прибытия в Сан-Франциско, и Сенту все труднее становилось сдерживаться. Он допоздна засиделся в небольшой гостиной, курил и играл в карты, лишь бы не ложиться в постель рядом со своей молодой женой. Много выпив и проиграв сто долларов в «двадцать одно», он отправился к себе в каюту.

Джул лежала на боку, отвернувшись от него, накрытая простыней. Сент с облегчением вздохнул, разделся и лег рядом; она не пошевельнулась.

Он долго не спал, пока наконец не погрузился в полузабытье. Рядом с ним лежала Джейн Браниган; она дотрагивалась до него, смеялась, дразнила, и Сент думал, что умрет от дикого, безудержного желания. Он обнимал, гладил ее, приговаривая: «Джейн, Боже мой, Джейн». Сент прикасался к ее мягкой груди, чувствовал, как соски становились упругими. Он безумно хотел ее. «Джейн», — шептал он, целуя ее шею. Она почему-то была одетой: что-то накрахмаленное царапало ему губы. Не в силах противиться страсти, Сент скользнул рукой под ночную рубашку. Он сходил с ума от прикосновений к теплому телу: руки и губы ласкали ее грудь, живот. Он стонал, неистово прижимаясь к ее бедрам.

— Джейн, — шептал он трепеща от возбуждения, — я не могу больше ждать.

Раздвинув ее ноги, Сент почувствовал, что она не пускает его, не отвечает на его ласки. Он совсем обезумел.

— Джейн, — повторял он, — в чем дело?

Джул неожиданно проснулась. Она слышала, как Майкл повторяет чье-то имя, причем не ее, а какой-то Джейн. Она вдруг поняла, что на ней лежит огромный мужчина, всей тяжестью давит на нее; Джул вскрикнула, спросонья решив, что это Джон Бличер или Джеймсон Уилкс. Но что-то внутри нее всколыхнулось, не принимая ночного ужаса. Нет, она была с Майклом; это он лежал на ней, обнимая, сжимая изо всех сил.

Испуганная, ничего не понимая, она попыталась встать. Майкл стонал, умоляя ее расслабиться, отдаться ему. Что-то здесь было не так. «Умолял расслабиться Джейн!» Вдруг она почувствовала, как он ощупывает ее, надавливает на бедра.

Сент совершенно потерял голову от желания; злость переполняла его: Джейн отталкивала его. Он вдруг услышал ее жуткий крик:

— Майкл! Пожалуйста, не надо! Он проснулся.

— Джейн, — повторял он, затаив дыхание. При тусклом свете он увидел под собой беспомощную, охваченную страхом Джул. — Боже мой, нет! — Сент встал та колени, в ужасе схватился за голову. Он чуть было не изнасиловал свою жену, сам не осознавая этого.

— Майкл, — прошептала она.

— Прости меня, — выдавил он, ненавидя себя в этот момент больше чем когда-либо за всю свою жизнь. — Прости меня, Джул. Я не сделал тебе больно? С тобой все в порядке?

Она нахмурилась, лежа неподвижно и пытаясь понять, что произошло:

— Я не понимаю…

Сент встал с кровати и надел халат. Конечно, она не понимала. Боже, он и сам не понимал.

— Кто такая Джейн?

Обернувшись к Джул, он увидел, что она одернула ночную рубашку и лежит на подушке.

Сент подошел к кровати и сел с ней рядом.

— Я знаю, Джул, это трудно понять. — На мгновение он замолчал, не зная, что сказать. Наконец он продолжил:

— Я думаю, мне снилось что-то из-за того, что я вчера хлебнул лишнего. — «Лжец! Ты просто не можешь сдерживаться — еще бы! — спать со своей женой и не дотрагиваться до нее!» — Я не ведал, что творил. Джул, я ведь не сделал тебе больно?