Александр Михайлович. Несостоявшийся император - Александр Широкорад

— У тебя какой-то секрет? — с улыбкой спросил он меня. — Разве ты не видишь меня достаточно часто дома, чтобы тебе понадобилась официальная аудиенция?

Признаюсь, что я высказал причину моего визита не слишком красноречиво. Пристальный, слегка насмешливый взгляд государя лишал меня всякого мужества. Я заикался и бормотал. Фразы, которые звучали так красноречиво, когда я произносил их перед собой дома, не производили в этом маленьком уютном кабинете, наполненном портретами и картинами, ожидаемого эффекта.

— Дело относительно перевода на крейсер “Дмитрий Донской” обстоит весьма просто, — решил государь после минутного размышления. — Мне кажется, что это будет очень хорошо, если представитель нашей семьи передаст мою личную благодарность президенту Соединённых Штатов. Что же касается твоей просьбы руки Ксении, то мне кажется, что до меня ты должен был переговорить с нею.

— Я уже говорил с нею, и мы решили, что я должен просить у Вашего Величества аудиенции.

— Понимаю. Ну что же, принципиально я не против этого. Я тебя люблю. Если ты любишь Ксению и она тебя любит, то я не вижу никаких препятствий, чтобы вам пожениться. Но придётся немного подождать, императрица не хочет, чтобы Ксения выходила слишком рано замуж. Мы окончим этот разговор не ранее чем через год.

Я горячо поблагодарил государя и бросился к Ксении, чтобы сообщить ей результат нашего разговора. Мы надеялись получить согласие императрицы ранее чем через год.

Я отправился в Америку со спокойным сердцем».

Увы, на самом деле Александр III совсем не жаждал выдавать свою дочь за своего не очень любимого и бесперспективного родственника, ведь должность генерал-адмирала была занята ещё сравнительно молодым и здоровым великим князем Алексеем, а старшая дочь русского царя без особых проблем могла быть выдана замуж за наследника престола любого королевства Европы. Посему о «марьяжных хлопотах» Александра Михайловича следует поговорить поподробней. Но это будет потом, а пока мы отправимся вместе с Сандро в Америку.

Между тем крейсер «Дмитрий Донской», который должен был участвовать в юбилее, находился на пути из Японии в Кронштадт. На стоянке в порту Каломбо на Цейлоне командир крейсера капитан 1 ранга Гессен получил шифрованное телеграфное сообщение из Петербурга, согласно которому крейсер без захода в русские порты должен был идти в Нью-Йорк через Суэцкий канал. При этом при заходе 1 марта 1893 г. в Порт-Саид Гессен должен был сдать корабль новому командиру капитану 1 ранга Н.А. Зеленову. Александр III пожелал, чтобы Россию на празднествах представляло как можно меньше немцев.

11 марта во время стоянки в порту Алжир к крейсеру подошла российская яхта «Форос», принадлежавшая «чайному королю» А.Г. Кузнецову. Над яхтой развивался флаг Севастопольского яхт-клуба. На яхте был и командор яхт-клуба великий князь Александр Михайлович с шурином великим герцогом Мекленбург-Шверинским. Вечером 12 марта прибыл назначенный начальником эскадры Атлантического океана старший флагман 1-й флотской дивизии вице-адмирал Н.И. Казнаков. Подняв адмиральский флаг, корабль продолжал усиленно готовиться к 4000-мильному походу через Атлантику.

16 марта «Дмитрий Донской» покинул порт Алжир. Из-за встречного ветра и шторма в Средиземном море и проливе Гибралтар машины крейсера перерасходовали уголь. Адмирал Казнаков вспомнил былые времена, приказал гасить тонки и поднять паруса. Однако пассат продержался только три дня, и для пополнения истраченного в противоборстве со стихией запаса угля пришлось идти на остров Святого Фомы. Пополнив запасы угля, крейсер, вместо того, чтобы хотя бы в пути присоединиться к международной эскадре, пошёл прямо в Нью-Йорк, где очень довольный собой Н.И. Казнаков принимал салют пришедших следом за ним кораблей, «чтобы не быть обязанным салютовать первому, но чтобы получить салют от других».

По прибытии в Нью-Йорк международной эскадры из 34 вымпелов (русский флот на переходе представляли своевременно пришедшие на Хэмптонский рейд «Генерал-Адмирал» и «Рында») «Дмитрий Донской» занял в отряде своё флагманское место и принял на себя изнурительное бремя представительства. Все дни русские корабли осаждали толпы американцев, а приглашений с берега было так много, что нашим офицерам, чтобы везде поспеть, приходилось делиться на группы.

Фирме Эдисона был дан срочный заказ на специальные каркасы с электрическими лампами. И вскоре на «Дмитрии Донском» между фок- и грот-мачтами засветился императорский вензель с короной, а «Рынду» украшали сиявшие в ночи скрещённые русский и американский флаги со звездой.

Александр Михайлович был принят президентом Кливлендом. Великий князь принёс поздравления по поводу четырёхсотлетнего юбилея открытия Америки и поблагодарил президента от имени царя за помощь, оказанную в 1892 г.

Американская действительность вызвала у Сандро восхищение: «Так вот она, страна моей мечты! Трудно было поверить, что всего 29 лет назад здесь царил ужас братоубийственной войны. Напрасно искал я следы того страшного прошлого — на улицах царили веселье и благополучие.

Я думаю о моём деде, дяде и двоюродном брате. Они управляли государством, которое было больше и богаче этой новой страны, наталкиваясь на те же самые проблемы: громадное население, включающее в себя несколько десятков национальностей и вероисповеданий, колоссальные расстояния между промышленными центрами и районами земледелия, которые требовали железнодорожных линий большого протяжения, и так далее. Трудности, стоявшие перед американским правительством, были не меньше наших, но наш актив был больше. Россия имела золото, медь, уголь, железо; её почва, если бы удалось поднять урожайность русской земли, могла прокормить весь мир. Чего же не хватало России? Почему мы не могли следовать американскому примеру? Нам не было решительно никакого дела до Европы, и у нас не было никакого основания подражать европейским нациям, которые были вынуждены прибегать к соответствующим методам управления в силу своей бедности.

Европа! Европа! Это вечное стремление идти в ногу с Европой задерживало наше национальное развитие Бог знает на сколько лет.

Здесь, на расстоянии четырёх тысяч миль от европейских петушиных боев, взору наблюдателя являлся живой пример возможностей страны в условиях, сходных с российскими. Нам следовало вложить только немного здравого смысла в нашу политику.

И тут же, в те несколько минут, пока длилась моя прогулка в этот вечер, в голове моей созрел широчайший план американизации России.

Меня увлекали молодость и жизнь. Было радостно думать и повторять снова и снова, что старый, залитый кровью девятнадцатый век близится к концу, оставляя арену свободной для новой работы грядущих поколений».

После визита в Америку русская эскадра должна была зайти во французский порт Брест с визитом вежливости. Но из-за усталости команды визит был отменен, и в сентябре 1893 г. «Дмитрий Донской» бросил якорь в Кронштадте.

«— Когда же твоя свадьба? — спросил меня отец, когда я возвратился в С.-Петербург.