Врата ведьмы - Джеймс Клеменс

— Зачем? — устало ответил оборотень.

— Я… Я не знаю наверняка. — Ни’лан смотрела вдаль. — Но они угрожают самой земле. В их власти навести порчу на весь мир.

— Что же мы можем поделать? — задрожал Могвид.

— У нас есть лишь одна надежда, — отрешенно проговорила нифай.

— Что же именно?

— Гримы из Темной Чащи.

Могвид от неожиданности сел.

— Кровожадные призраки? Темные духи затронутого порчей леса? Ты что, с ума сошла? Как можно надеяться на помощь подобных тварей?

— Я надеюсь их убедить.

— Каким образом? Они служат Темному Властелину!

— Нет. — Ни’лан покачала головой. — Они — дикие создания, чья жажда убийств совпадает с интересами Черного Сердца. Но никто не управляет гримами.

— А ты, значит, рассчитываешь перетянуть их на нашу сторону?

Она надолго замолчала, а когда заговорила, то в ее словах звучала скрытая боль.

— Они меня послушают.

— Почему это? — продолжал настаивать Могвид.

— Потому что земля — жестокая хозяйка, — загадочно ответила нифай, отворачиваясь и замыкаясь в себе, как и раньше.

В полдень Мисилл стояла около трех холмиков свеженасыпанной земли, опираясь на заступ, которым вырыла три могилы. Разгромленный лагерь становился все более опасным местом. Стервятники кружили в вышине, призывая своих собратьев присоединиться к роскошному пиру. Скоро соберутся и наземные хищники. Но Мисилл не могла оставить сестер по мечу на съедение падальщикам. Ведь их связывала клятва.

Солнце начинало клониться к западу. У них еще оставалось время, чтобы к сумеркам оказаться отсюда как можно дальше. Отбросив лопату, Мисилл преклонила колено у могил. Запах свежевскопанной земли перебивал зловоние крови и выпущенных кишок от конских трупов, лежащих неподалеку. Воительница склонила голову.

— Я скорблю, сестры мои. Покойтесь с миром. Пойдите и отыщите своего владыку — короля Райя. Передайте ему, что я отомщу за смерть его сына.

Слезы потекли из ее глаз. Вот уже дважды она нарушила присягу. И когда не услышала призыв замка Мрил, атакованного жестоким врагом, и теперь, не сумев защитить последнего принца Стены от гибели.

Мисилл вытащила из кармашка позаимствованной одежды серебряную монетку. Изображение снежного барса, казалось, сияло ярче, чем утром. Она крепко сжала монету в кулаке.

— Я выслежу ваших убийц и сожгу их трупы, чтобы вы могли почувствовать силу моей мести. Клянусь!

Легкое покалывание в отдаленном уголке сознания — свидетель чужого присутствия — заставило ее обернуться. Она увидела на опушке леса Фардейла, которого, пока сама копала могилы, отправила искать следы напавших на лагерь.

Волчьи глаза сияли, словно расплавленный янтарь. Изображение, посланное им, показало в четверти лиги от поляны две свежие колеи, ведущие на север. Фардейл обратил внимание на глубину отпечатков колес. Вполне возможно, фургон загружен пленниками.

Значит, кто-то выжил? Мисилл позволила слабому огоньку надежды затеплиться в душе.

Новая картинка пришла от оборотня: два волка, один снежно-белый, а второй темный, идут по следу.

Воительница кивнула, поднимаясь на ноги. Нападавшие опережали их по меньшей мере на полдня, но волки могли передвигаться гораздо быстрее, чем неповоротливые д’варфы, связанные к тому же загруженным фургоном. Вот только отправиться в погоню в волчьем облике означало для Мисилл остаться безоружной и голой. Она потрогала рукоять одного из мечей, торчащую за плечом. Без клинков не стоит и надеяться освободить друзей. И тем не менее бросать соратников тоже нельзя. Должен быть какой-то выход…

— Нужно поторопиться.

Она взглянула на серебряную мриланскую монету на ладони и поклялась умереть, но не испытать неудачи вновь. Поднесла холодный кружочек металла к губам и поцеловала его, намереваясь оставить у себя монету как символ клятвы. Но чуть только ее губы коснулись гладкой поверхности, серебро потеплело, а по руке побежали мурашки, как от озноба.

Пака’голо зашевелился на ее предплечье, явно ощущая что-то необычное. Змейка подняла голову и пошевелила розовым языком.

Опустив ладонь с монетой, Мисилл внимательно осмотрела ее. Что же происходит?

Как будто в ответ на невысказанный вопрос, в ее голове зазвучал чей-то голос, напоминая обмен образами с Фардейлом. Едва слышные слова, будто шорох ветра в поле.

— Я слышу тебя. Горе твоего сердца воззвало ко мне через монету.

Она оглядела поляну, а потом наклонилась к серебряному кругляшку.

— К-кто ты?

— Я — Ксин, зу’ул. Друг Тайруса. Назови мне свое имя, чтобы я мог сделать связь более устойчивой.

Мисилл не понимала ничего, но вспомнила, что принц упоминал о чернокожих дикарях, которых он освободил из рабства. Кажется, он говорил, что их предводитель не чужд магии. И еще… Несколько дней назад, после первой стычки их отряда с блуждающими по лесу д’варфами, лорд Тайрус сидел у костра, сжимая в кулаке эту самую монету. Он утверждал, что может послать весть на восток, предупреждая об опасности и ширящихся слухах о гриффине. Но потом с расстроенным видом отложил серебряный диск и пробормотал: «Слишком далеко». Больше о монете он не вспоминал.

Но видно, кто-то все же услышал.

— Меня зовут Мисилл, — твердо произнесла она, сжимая серебро.

— Я понял твое имя, Мисилл из племени дро, — торжественно ответил голос. — Я хорошо знаю тебя со слов других. Мы спешим, чтобы помочь вам. Расскажи, где мы можем отыскать вас? Наша связь устойчива, значит, ты находишься не слишком далеко.

Воительница нахмурилась. Что же это получается? Ведь зу’улы отправились с Тол’чаком и Мериком искать Элену на Архипелаге, за тысячи лиг отсюда.

— Нет, я слишком далеко, — ответила воительница. — В глубине Западных Пределов.

— Мы это знаем. Мы летим над широким зеленым морем. Скажи, где тебя искать?

— Н-но как? — Мисилл прикинула на глазок высоту солнца, все еще не вполне понимая, что происходит.

— Элв’ин Мерик. Мы летим на его воздушном судне.

— Мерик?! — охнула она, вспоминая израненного элв’ина, едва живого после сражения с любимцем Темного Властелина.

— Он здесь, — продолжал голос. — Скажи нам, как тебя разыскать. Я теряю силы и скоро не смогу поддерживать связь.

Он не лгал. Шепот монеты стихал. Мисилл приходилось наклоняться все ниже и все крепче сжимать ее пальцами. Она глянула на восток, на каменную громаду, вздымающуюся к небесному своду.

— Камень Тора! — закричала она, опасаясь не успеть, поскольку монета становилась холоднее и холоднее. — Я буду ждать на вершине Камня Тора!

Ответа не последовало. Безжизненный кусочек металла лежал на ее ладони, ничем не отличаясь от обычного серебра. Сжав монету в кулаке, она попробовала подпитать ее магией.