Война - Александр Цзи

завилял, схватился свободной рукой за раненую и поспешил убраться подальше. Забыв при этом обо мне и дружке-эльфе.

— Вот так! — радостно заорал я. — Спасибо, бро!

Но Викентий уже был занят наседавшими на него другими россами. А у меня возникла возможность заняться эльфом как следует.

Церемониться не буду, сказал я себе. Никаких рефлексий и соплежуйства. Просто прибью тварь саблей и голыми руками — как получиться — и мешкать не буду. Себе дороже.

Я пошел на эльфа с саблей наголо, активировав все подавляющие психику Знаки. Они не то чтобы не действовали — я чуял, что они работают, но словно бы поглощаются неким экраном вроде того, что закрывал туннель. У россов есть защита от магии?

Эльф снова поднял арбалет, а я — руку с кожаным наручем, чтобы защитить лицо. Когда росс выстрелил — я определил это по еле заметно вздрогнувшему арбалету, — я нырнул вниз, наивно полагая, что это поможет уклониться от снаряда. Ага, как же. Короткая стрела, больше похожая на дротик, вонзилась мне в грудной доспех.

Но не пробила.

У стрелы (или дротика?) не было острого наконечника, только какая-то присоска, как на детских пластмассовых стрелках для дартса.

“Серьезно?” — успел подумать я за долю секунды до того, как все мое тело нешуточно встряхнул электрический разряд. Крайне неприятное ощущение — когда тебя бьют током. Все мышцы сократились, расслабились и снова сократились, сознание помутилось, и вот я снова лежу на земле, а надо мной грозовые тучи и льющийся дождь, переходящий в ливень.

Дротик бил электричеством короткими импульсами, не позволяя собраться с духом и силами и выдернуть проклятый снаряд. Поистине садисткое изобретение: и не убивает, и жить не дает!

Интерфейс перед глазами дрожал и двоился, как экран старого-престарого телевизора на электронных лампах во время бури. Допарты самопроизвольно включались и выключались. Я был как поврежденный Терминатор…

Между тем эльф подошел ко мне, беззащитному и подрагивающему от разрядов, и аккуратно уселся на живот. В этом поступке было что-то почти сексуальное. Он достал из ножен трехгранный кинжал и приставил к моему горлу. Мне оставалось лишь вращать зенками и наблюдать за всем этим безобразием.

— Что мне с тобой сделать, ведун? — пропел эльф на росском языке. Его серебристые волосы слиплись от дождя, вода стекала со лба и длинного носа. В больших сиреневых глазах не было злобы — лишь удовольствие и любопытство. — Ты сильный, сильней всех остальных, не правда ли?

…Включился допарт Глаза Урода.

Что от него толку-то? У россов есть магическая защита.

— Взять тебя в плен, что ли? Поизучать? Почему ты другой?

…Активировался допарт Морока — от него тоже пользы ноль. К тому же работает он лучше в сочетании с артефактами — такими как кольца и М-стикеры, с которыми я давно не заморачивался. Может быть, зря?

— Или ты слишком опасен, и надо с тобой быстро покончить?

Я попытался высказаться — получилось не очень. С губ сорвалось какое-то невразумительное кряхтенье.

— Что? — наклонился ко мне эльф.

— Давай уже… — выдавил я, сотрясаясь от ударов током. — Скорей! Дольмен, врубайся!

Эльф не понял, естественно. Но я и не пытался ему что-то объяснить, просто тянул время.

А допарт Дольмена все-таки подключился — раньше Знака Умбота, слава яйцам! Не хотелось бы, чтобы еще и Первая Ива сунула сюда нос.

Дольмен открывает врата между мирами (если считать миром виртуальную реальность, сгенерированную Единым) и дарит геркулесову силу и энергию. Мгновенно мускулы наполнились нечеловеческой силой, которая когда-то заставляла меня голыми руками выкорчевывать деревья в лесу. Я протянул левую руку и оторвал от доспеха чертов дротик. Правой вцепился в кисть эльфа — тот тонко вскрикнул и выронил кинжал.

Я перевернулся — сейчас эльф оказался внизу, а я сбоку и сверху. Сверху лило с такой силой, что вспомнилось наше с Витькой и Ивой путешествие по Поганому полю… Значит, дожди и здесь бывают! Ближе к горам и полноводной реке.

— А мне что с тобой сделать? — выдавил я.

Эльф смертельно побледнел после неожиданной камасутры. Он не ожидал такого во всех отношениях кульбита.

Оба мы совершенно забыли, что находимся посреди поля боя и вокруг идет сражение. И никто нам по странной прихоти судьбы не мешал.

Я схватил эльфа за ошейник и потянул в сторону. Тонкая шея согнулась. Небольшое усилие — и хрустнут позвонки.

— Не убивай меня! — просипел эльф. — Лучше возьми в плен!

— А на хрена ты мне там нужен? Кормить еще тебя…

— Договоримся!.. — выдохнул эльф, закатывая глаза.

Я ослабил давление.

Договоримся?

Он может знать полезные вещи, которые пригодятся в будущем. В крайнем случае обменяем его на наших пленных. На то, чтобы обменять его на Киру, надежды мало.

— Ладно, — согласился я.

И врезал кулаком по лицу. Не сильно, но росс моментально погрузился в глубочайший нокаут. Я и сам плохо осознавал свою чудовищную силу, подаренную допартом и собственным изменившимся организмом. И воздержанием вблизи самых сексуальных женщин (и биоботов) Поганого поля. Без преувеличения — я даже гриф олимпийской штанги согнул бы при желании.

— Полежи тут пока…

Я выпрямился, быстро огляделся. Удача — дама капризная, в любой момент может подвести. Пока на меня никто не обращает внимания, но долго это не продлится.

К удивлению, Отщепенцы держали позиции. Я уже разобрался, что наши стрелы не бьют током, но благодаря заостренным наконечникам пробивают плоть. Множество россов было ранено, с десяток улепетывало на байках, а Отщепенцы гнали их верхом. Несмотря на рев двигателя, байки имели “потолок” скорости, чтобы не превосходить лошадей. То есть наши возможности были примерно равны, несмотря на кажущуюся разницу в экипировке.

Кое-кто увлеченно фехтовал, кто-то бездыханными мокрыми грудами лежал на земле.

Если для россов эта договорная война — спорт, то спорт это в высшей степени экстремальный. В самый раз для пресыщенных от всего на свете россов.

Я потащил пленного за шкирку по траве — собирался положить его тихонечко возле малахитовой стенки и вернуться на поле брани. Глядишь, еще пленных возьму, и тогда у эльфа появятся соседи.

Пока доковылял до стенки, уложил эльфа и обернулся, ситуация в “соте” успела измениться. Отщепенцы, несмотря на кажущуюся неорганизованность, теснили врага, а россы отступали. Дождь к тому времени почти прекратился, черные тучи откочевали к горам, где угрожающе погромыхивал гром и посверкивали молнии. Выглянуло солнце, и стало душновато.

Я торжествующе завопил и побежал следом за бро и сис, размахивая саблей и высматривая своего коня.

И тут ситуация изменилась снова. Произошло замешательство среди Отщепенцев, они дрогнули и начали