Горечь пепла - Артем Каменистый

– Если все за, я не против. Но только немного и недолго. Завтра нам рано вставать, надо будет принимать переделанные доспехи.

– Ты сильно зажатый и мрачный, думай о пиве с колбасками, а не о железяках.

– За нами следят, – без эмоций произнесла Миллиндра. – Только не надо озираться.

Но этим людям не надо было говорить последние слова, никто не шелохнулся. Разве что Трой было дернулся, но тут же взял себя в руки. Остальным проще, у них инстинкты людей, которые повидали много чего незаконного, слежка для них – неотъемлемый атрибут тех, кто не чурается преступлений.

– Кто? – спросил Драмиррес.

– Сперва один был, чернявый, волосы будто завитые щипцами, до плеч опускаются. Головой все время вертел.

– Я видел его на рынке, тоже обратил внимание, – сказал Храннек.

– И я, – подтвердил Драмиррес. – Но он вроде пропал потом.

– Теперь за нами ходит белобрысый с пузом вперед. Когда он появился, то перемигнулся с чернявым. Они одна банда.

– Местные воры? – спросил Трой.

– Воры не станут связываться с рашмерами, – с сомнением протянул Бвонг. – Они не настолько тупые, ведь мы под церковью, а с ней ссориться – последнее дело. Тем более тут Краймор, тут почти все под клириками или теми, кто с ними тесно дружит. Да и зачем мы нужны ворам?

– Ходим по всему городу, покупаем дорогие вещи. Значит, мы при деньгах, а это уже интересно. Приказчики могли нас сдать.

– Нет, – заявила Миллиндра. – Первого я заметила еще в церковном квартале. Никто там не знал, что у нас есть деньги. Семнадцать марок – не настолько заманчивая сумма, чтобы выслеживать целый день. Да и воры не станут связываться с такой группой.

– Может, придушим его чуток и спросим, кто его послал? – предложил Бвонг.

Любые проблемы он предпочитал решать самыми простыми способами.

– А он скажет, что не понимает, о чем идет речь, и начнет звать городскую стражу, – заявил Драмиррес. – Мы еще и виноватыми останемся, а я не хочу сидеть в местной каталажке.

– Их мог послать Гнадобис, – сказал Храннек. – Когда мы шли за клириком от причала, он говорил с каким-то мужиком в черном плаще. Тот стоял в самом начале причала. И когда они говорили, Гнадобис посматривал на нас. То есть в сторону Троя. А тот тип в плаще потом куда-то пошел, и он быстро шагал, торопился куда-то.

– Зачем этому поганцу за нами следить? – удивился Айлеф.

– Ждет, когда ты опять сено пойдешь воровать, и схватит на горячем, – буркнул Бвонг. – Неужто непонятно? Мечтает, чтобы Троя прирезали на темной улочке. Трой у него будто заноза в заднице – ни присесть на твердое, ни штаны без помех натянуть. Очень хочется пивка, но лучше нам валить в казармы, пока остальная шайка не подтянулась. Пивко, конечно, дело стоящее, но реакция после него уже не та, драться лучше трезвым.

– Согласен, – кивнул Драмиррес. – Кто знает, какие возможности у этого урода. Вдруг мага наняли, я не хочу, чтобы от нас остались одни головешки.

* * *

Сумерки – не темнота, но на узких улочках это правило не везде работает. Внизу, в тени двух- и трехэтажных домов, достаточно темно. Одна радость, что мостовые здесь ровные и чистые, не надо бояться, что наступишь в яму или обо что-то споткнешься.

Начал задувать ночной бриз, принеся дым от металлургических печей и кузнечных горнов. От резкого сернистого запаха Трой поморщился и прищурился – начало пощипывать глаза. Второй город в его короткой новой жизни, и оба по-своему испытывали терпение его обоняния.

Нет, город – явно не для него. Лучше уж деревня, там так не воняет. Ну разве что мелочи вроде навоза, но такого добра и здесь хватает – лошадей ведь много, и нужду они справляют где приспичит.

Миллиндра, обернувшись на ходу, тихо спросила:

– Вы слышали?

– Что? – уточнил Трой.

– Будто крыса коготками цокала по камням. Быстро-быстро, человек так не ходит.

– А крысы цокают тихо, ты бы ее не услышала, – заметил Драмиррес.

– Давайте постоим, послушаем. Очень нехороший звук, мне он не нравится.

– А ну-ка постойте, – сказал Трой. – И держитесь за оружие, мало ли что. Только без звука и дышите потише.

Простояли минуты две в полной тишине, и Бвонгу это надоело:

– Это у Веснушки пустые женские страхи, такое с девчонками частенько случается.

– Кстати, белобрысый пропал куда-то, – заметил Драмиррес. – На улице ни души, все честные люди уже по домам попрятались. Может, и не было никакой слежки.

– Была, – возразила Миллиндра. – Вот! Слышали?! Опять!

– Тихо все! – рявкнул Трой.

Теперь и он услышал. Действительно, похоже на то, будто какое-то некрупное животное бегает неподалеку, с силой задевая коготками камни брусчатки. А в следующий миг тональность звука изменилась, будто по дереву прошмыгнула или по бревенчатой стене. И тут же опять по-другому зазвучало.

– Не знаю, что это, но оно приближается, – опасливо прошептал Храннек.

И без его слов понятно, ведь звук усиливается. Но как Трой ни напрягал зрение, ничего не разглядел, слишком темная улица.

Обернувшись, указал вперед:

– Там переулок и жировой фонарь светит, давайте быстрее туда. Попробуем рассмотреть, что это за дрянь за нами увязалась.

К счастью, до перекрестка рукой подать, и минуты не потеряли. Там чуть расслабились, уставились назад, прислушиваясь к нарастающим звукам непонятной погони. Ситуация, с одной стороны, улучшилась, но с другой – нет. Они теперь стояли на свету, и вглядываться во мрак отсюда бесполезно, он совершенно непроглядный. Так что, если оттуда что-то выскочит, заметят это в последний момент.

И по-прежнему ничего не понятно – на редкость неприятная ситуация.

Странные звуки стихли в тот миг, когда Трой уже потянул было меч из ножен. Он готов чем угодно поклясться, что до неведомого создания осталось не больше дюжины шагов и через миг оно должно было показаться на освещенном пятачке.

Но ничего нет, и улица стала абсолютно тихой. Ну, то есть не совсем, слышны отголоски ругани в одном из домов, где-то вдали монотонно бухает тяжелый молот по звонкому металлу, со стороны порта кто-то пьяно горланит пошлую песню, бессовестно перевирая слова, журчит что-то нехорошее в сточной канаве. Обычные городские звуки в поздний вечер.

– Куда эта цокающая гадина пропала? – задумчиво протянул Драмиррес. – Я готов на что угодно поспорить, что мы должны были ее увидеть.

– Может, померещилось? – спросил Айлеф.

– Да тише вы! – зашипела Миллиндра. – Я опять слышала. Цокнуло где-то почти под ногами. Оно тут, оно совсем рядом. – Девушка указала на брусчатку перед собой.

Все невольно попятились от этого места, а Храннек недоуменно произнес: