Твой (не) желанный наследник - Лана Пиратова

мне нужен отдых. Вперед, — и он указывает нам рукой направление.

У меня нет ни сил, ни желания спорить. Да и не хочу я выглядеть неблагодарной. Только сейчас я начинаю осознавать, как много сделал для меня Виктор в этот вечер. Ведь «скорая» так и не приехала. Что было бы, если бы он не отвез нас в больницу? Мне страшно думать об этом. Перед глазами сразу же всплывает картинка с тяжело дышащим Даней.

Виктор довозит нас до дома.

— Ирина, я сейчас, — говорю я тете и хочу еще раз поблагодарить Виктора.

Ирина, как мне кажется, хмурится, но уходит в подъезд.

— Спасибо вам еще раз, — благодарю я. — Не знаю, как бы я…

— Это сын твой, Каролина? — внезапно спрашивает Виктор и смотрит внимательно прямо в глаза.

— Да, — вздыхаю и опускаю взгляд.

Повисает тишина. Опять смотрю на Виктора, а он, нахмурившись, скользит взглядом по земле. Выглядит растерянным. Совсем как тогда, в моей квартире.

— Все в порядке? — спрашиваю я.

— Мэт знает? — звучит в ответ.

Зажмуриваюсь на мгновение.

— Нет.

— Кто отец ребенка? — ошарашивает он меня следующим вопросом.

20. Мэт

Еще будучи подростком, я знал, что меня ждет. В нашей семье интересы семьи всегда были выше личных интересов.

Так получилось, что я был единственным наследником мужского рода. А у деда и единственного владельца семейного бизнеса была идея-фикс: бизнес должен достаться только наследнику.

Девочки выйдут замуж и мужья не должны быть причастны к тому, что с таким упорством создавалось десятилетиями.

Поэтому я еще не окончил начальную школу, но уже знал, что унаследую империю.

У моих родителей больше не было детей. А у дяди — второго сына владельца бизнеса и моего деда — жена не могла иметь детей. Поэтому они удочерили девочку. Стеллу. Совсем маленькую. Но никогда не скрывали от нее, что она не родная.

Знали, что всегда найдется кто-то, кто расскажет ребенку правду. Так что, лучше уж сделать это самим.

Дядя с тетей очень любили Стеллу и переживали, что по условиям завещания ей ничего не достанется. И поэтому, как это принято в богатых семьях, решили поженить нас.

Родственниками мы не были. Зато бизнес остался бы в семье. Ведь Стелла была как родная.

Об этом решении нам с ней сообщили на мое шестнадцатилетие. Стелла была на пару лет младше меня.

Я был подростком и не отнесся серьезно к этой новости. Мне было плевать. В шестнадцать лет редко задумываешься о женитьбе. Много других проблем.

Тем более, что не было конкретного срока, когда мы должны пожениться. Это все казалось тогда чем-то нереальным и очень и очень далеким.

Меня больше интересовала тачка, которую мне подарили на мой день рождения.

К тому же, Стелла мне нравилась. Она была красивая. Смелая. Мы с ней даже поцеловались пару раз.

А потом я уехал в колледж. И забыл о ней. И о договоренности этой забыл. У меня началась самостоятельная жизнь. Девочки, тачки, новые друзья, учеба.

Со Стеллой мы виделись иногда. Когда я домой приезжал на каникулы. Так. Ничего серьезного. Она, правда, липла все время, но мне и без нее хватало девок. Я же понимал, что наш брак — чистый бизнес.

После очередных каникул мы вместе поехали в колледж. Она тоже туда поступила. Ну и не помню уже как, после очередной вечеринки я проснулся с ней в постели.

Не могу сказать, что меня сильно потрясло, но удивило — Стелла не была девственницей. Да, я, конечно, тоже не хранил ей верность эти годы, но как-то полагал, что она ждала меня. Ведь она постоянно об этом твердила.

Но я не стал долго задумываться над этим. Просто обозначил ей, что наш брак — это дань семье и я могу себе позволить других женщин, если захочу. Стелла обиделась. Я видел это по выражению ее лица. Но молча согласилась. Да у нее и выбора не было.

Так мы и жили. Окончили колледж, потом университет. Стали работать в компании деда. И все чаще за семейными ужинами нам намекали на брак.

К тому времени я окончательно свыкся с этой мыслью, поэтому просто кивнул, когда отец предложил дату свадьбы.

А потом мне пришлось приехать в российский офис. Мне здесь не нравилось. Я чувствовал себя чужим. Никого знакомых. На работе все смотрели на меня как на чужака. Мне было, конечно, плевать, но хотелось быстрее вырваться домой. И даже приближение даты свадьбы со Стеллой меня не останавливало.

Но все резко изменилось после одной короткой встречи. Как-то вечером я стоял в коридоре и читал сообщение от дяди и тут в меня влетела какая-то маленькая фигура. Прямо мне в грудь.

Тут же отскочила, пролепетала что-то там про извинения и убежала. Я запомнил лишь взгляд. Испуганный взгляд голубых глаз. Девчонка явно работала здесь, на меня.

Но я никогда не заводил романы с подчиненными. Даже с таким миленькими и стеснительными. И с этой бы, уверен, у нас ничего не получилось бы.

Но мы опять встретились. В лифте. Я подслушал ее разговор с коллегой или подругой. Не суть. И я понял, что у меня нет выбора.

Когда мы остались вдвоем в лифте, я хотел познакомиться с ней, начать как-то общение, а она вдруг в обморок упала.

Мне не оставалось ничего другого, как вынести ее на руках и приводить в чувство в своем кабинете. Я надеялся, что она пригласит меня к себе. Ну, хотя бы в качестве благодарности. Но нет. Она оказалась сложнее, чем я думал.

Вернувшись домой, я стал ругать себя. И зачем мне все это надо было? Скоро я улечу. Зачем мне сейчас эти сложности? Я могу сделать один звонок и приедут девочки получше. Без сложностей.

Брал телефон и понимал, что не хочу. Не хочу этих девочек. Хочу Каролину.

Имя такое странное еще. Нет, я привык к Каролинам там, в Америке. Но чтобы в России?

Я не собирался на корпоратив. Что мне там было делать? Но сейчас понимаю, если бы я тогда не сорвался и не вмешался вовремя, страшно подумать, что могло бы произойти.

Лина такая маленькая и такая беззащитная, что ее легко обидеть. Она была такой. Такой и осталась. Как бы ни хотела казаться сильной и самодостаточной женщиной.

В ту ночь она стала моей. И ее трепетность и стеснение как будто на что-то надавили во мне. У меня не было таких раньше. Девчонки сами прыгали ко мне