Созданы друг для друга - Робин Грейди

Шаг за шагом.

Бишоп женился на Лауре почти молниеносно. Несмотря на все, через что им пришлось пройти, он считал это наилучшим своим решением. И сегодня он намерен сказать ей именно об этом.

Бишоп медленно поворачивался, и вдруг в толпе, прямо перед ним, словно открылся путь. В дальнем конце зала стояла Лаура со своими серебристыми крылышками и в туфельках с помпончиками. Сверкающая маска, закрывавшая пол-лица, не помешала ей увидеть Бишопа. Их глаза встретились. Бишоп направился к ней:

— Время без тебя — только огромная пустота.

Вокруг шумели и свистели, но он не боялся, что Лаура его не услышит.

За сверкающей маской сияли полные слез зеленые глаза. Лаура слышала каждое его слово. Но когда Бишоп взял ее за руку, она отшатнулась:

— Не стоит. Особенно здесь. Мы уже все сказали два месяца назад. Повторяться нет смысла.

— Ты права. Никаких повторений. Хватит толочь воду в ступе. Мы должны покончить с прошлым раз и навсегда и двигаться дальше.

— Единственный способ покончить с прошлым — оставить его позади.

— Ты знаешь, что ни один из нас этого сделать не может.

— Мы должны. Разве ты не понимаешь? Нет иного решения.

— Такого я не приму. — Кажется, она перестала дышать, у нее слегка задрожала нижняя губа. — Пожалуйста, Бишоп, не надо. Я не смогу еще раз…

Подавляя волнение, он крепко сжал ее руки:

— Уезжая год назад, я был зол. Не на тебя, а на то, как все между нами сложилось. Ты слышала пословицу: «Чего больше всего боишься, то и случается». Случилось именно то, чего мы больше всего опасались. — Бишоп подступил ближе. — Мы потеряли ребенка.

У нее дрогнули плечи, она проглотила комок в горле. Он услышал сдавленные рыдания. Пальцы Лауры бессознательно впились в его руку.

— Я… я никогда не думала, что ты поймешь мои чувства.

— Я считал, что ты это преодолеешь, и тогда мы все начнем сначала. Но ты не захотела… вернее, не смогла, и меня это устроило. Потому что в глубине души я все-таки боялся: а вдруг это произойдет во второй раз, в третий? Что, если ребенок родится, но это окажется вариант моего брата-близнеца? Или возникнут проблемы с сердцем. Как я могу желать такое своему ребенку?

Лаура прикусила губу, явно сдерживая слезы.

— Тем не менее я не должен был бросать тебя, даже когда ты не желала меня видеть. — Бишоп прижал к груди ее ладони. — Я люблю тебя, Лаура. И буду любить до самого конца.

Из-под маски выкатилась слеза и поползла по щеке.

— Ты меня любишь? Все еще?

Он кивнул, улыбнулся и погладил ее по щеке:

— Я хочу дать тебе то, о чем ты меня всегда просила. Поверь в меня, Лаура. Ведь два месяца назад мы опять были влюблены. Я знаю, мы можем это повторить. — Он прижался к ней щекой и пробормотал прямо в ухо: — Я никогда не отпущу тебя. Я никогда не перестану любить тебя.

Он погладил Лауру по спине под крылышками и отпустил, всей душой желая, чтобы — благодаря силам небесным или подземным — все закончилось благополучно.

— Я никогда не перестану любить тебя, — повторил Бишоп. — Сколько бы мы ни прожили вместе — одну жизнь или десять.

Фейерверк раз за разом освещал ночное небо, в зале то и дело слышались крики и поздравления.

Бишоп хотел видеть лицо Лауры. Поэтому он подцепил край маски и снял ее. У него перехватило дыхание. Все было в ее глазах, чистых и ярких. И он заранее знал, что она хочет ему сказать.

— Я не могла не любить тебя. Даже когда не хотела. Я собиралась взять ответственность на себя, но, когда случилось несчастье, именно ты оказался сильнее, в то время как я… — У нее были мокрые щеки. Она прижалась к Бишопу. — Я перестала верить. Махнула на нас рукой… Теперь я больше не желаю отчаиваться. — Лаура вцепилась в рубашку Бишопа, помолчала, поморгала, и вдруг в глазах ее мелькнула тревога. — Но, Сэм, даже если мы сегодня выйдем отсюда вместе, это все равно не решит нашу проблему.

Проблема состояла в том, когда и как — и стоит ли — создавать семью.

Бишоп полез в кармашек рубашки. Когда он раскрыл ладонь, Лаура была потрясена. Она прижала пальцы к дрожащим губам, прикрывая недоверчивую улыбку. Потом робко взяла с его ладони золотые вещицы и поднесла их к лицу.

Крест, якорь и сердце. Вера, надежда и любовь.

Он сказал:

— Мы попробуем еще раз. Мы забеременеем. Но только если ты будешь готова. И что бы ни случилось, хорошее или плохое, я всегда, всегда буду рядом с тобой.

Лаура уже не плакала, но эмоции переполняли ее, и она не могла вымолвить ни слова. Молодая женщина молча кивнула и улыбнулась. Кажется, в этот момент в зале даже стих шум.

Бишоп пальцем приподнял подбородок Лауры и заглянул ей в глаза. И увидел в них только любовь.

— Полагаю, это подразумевает ответ на мой вопрос, — тоже улыбаясь, заметил он.

Она задохнулась:

— Какой вопрос?

Он охватил ее лицо ладонями:

— Ты выйдешь за меня замуж?

Опять ее глаза наполнились слезами — счастливыми, благодарными…

— А тебе не кажется, что нам нужно больше времени на обдумывание?

Она спрашивает или дразнится?

— Я знаю только, что не могу дождаться, когда ты снова станешь миссис Самюэл Бишоп. — Он чуть прикоснулся к ней губами. — Не могу дождаться, когда начнется наша «вся оставшаяся жизнь».

В то время как остальные гости уже заканчивали обмениваться поцелуями, Бишоп обнял свою единственную любовь. Он любил Лауру. И от всего сердца поцеловал. Этот поцелуй словно скрепил печатью их будущее и обещания, которых ни он, ни она никогда не забудут.

Бишоп с Лаурой сидели в гостиной дома в Голубых горах и смотрели свой самый любимый фильм. Голова Лауры лежала на плече мужа. Она то и дело вздыхала, потому что оператор постоянно отвлекался на панораму тихой скромной церкви и сотню улыбающихся гостей.

На экране гордый папаша Бишоп осторожно передал свою крошечную дочь священнику для совершения таинства. Лаура стояла рядом с ними, стиснув руки под подбородком, и глаза ее сияли такой любовью, какую вряд ли способно вместить одно сердце. У их малышки, Абигайл-Линн, были темные волосы папы и зеленые, в густых ресницах, глаза мамы. Она была одета в белое крестильное платьице, которое еще ее бабушка обшивала белыми ленточками и тесемочками двадцать пять лет назад.

Священник поддержал крошечную головку Эбби и осторожно помазал миром темечко. Защелкали фотокамеры. И по крайней мере одна видеокамера охватила все действо целиком, включая улыбки крестных родителей (этой чести удостоились Грейс и Уиллис) и одобрение приглашенных по обеим сторонам прохода. Родители Бишопа прилетели из Западной Австралии за день до торжественного события и планировали погостить несколько недель.