Венерин башмачок - Алина Знаменская

— Глупости, — оборвала Оксану Инна Викторовна. — Начиталась модных сказок. Я врач и хочу вернуть племянницу к нормальной жизни. И вижу, как она превращается в затворницу. В синий чулок. Того и гляди обложится книгами и засядет писать научный трактат. Только и слышу: тотемы, петроглифы… Кстати, что это у тебя?

Лариса сняла с шеи камень на шнурке и протянула тетке. Та взяла его и стала рассматривать. Оксана тоже повертела камень в руках.

— Трезубец какой-то. Лариска, сними и выкинь. Может, это магический знак?

— Да нет же! Это цветок! Скорее всего цветок. Его изображение попадается на обломках утвари, на стенах.

— Тот самый желтый цветок? — подскочила Оксана. — Я же говорила! Выходит, племя действительно существовало. И это было племя Желтого Цветка!

Совсем свихнулись девки, — подытожила Инна Викторовна. — Во-первых, не факт, что это цветок. На цветок и не похоже. А потом где доказательство, что это было материнское племя? У нас тут разве такие водились? А где тогда славные традиции? Если бы в наших краях когда-то существовал матриархат, у нас бы в генах это осталось! Мы бы этих мужиков… Они бы у нас…

— Я хочу это выяснить, — наконец подала голос Лариса.

Она сказала это тихо, но ее собеседницы обе тотчас обернулись и уставились на нее. Инна Викторовна сразу подметила блеск в глазах Ларисы. Блеск исследователя. Вот этот пунктик, о котором толковал доктор Иванов. Та самая точка, на которую надо нажимать в Ларисином лечении.

В Инне Викторовне мгновенно проснулся врач.

— Правильно! — одобрила она и забралась в кресло с ногами. — Я поручу Андрюшке откопать в своем компьютере справочник по лекарственным растениям.

— Я хочу съездить в университет к профессору. Покажу ему черепки, которые Прыткова нашла. И свой талисман.

— Конечно! — подхватила Инна Викторовна, сверкая глазами, и тут же спросила Ларису в лоб: — А своего университетского профессора ты помнишь?

— У меня остались лекции, фотографии. Я все перечитала.

Оксана переводила взгляд с одной на другую. Что это с ними? Ну, Лариска — понятно: в ней проснулся историк. А Инна Викторовна? То она опекает Лариску без меры, всего боится; то — здрасьте! — толкает ее все к тем же пещерам. Ничего не поймешь. Однако, поддержав племянницу хотя бы на словах, тетка добилась странного разворота: Лариса, бродившая до этого как во сне, вдруг ожила, раскраснелась, и в ее глаза будто подбавили блеска, как масла в огонь.

И вот посреди ночи, среди этих душевных разговоров, как гром среди ясного неба раздался телефонный звонок.

Телефон стоял здесь же. на Лизином письменном столе, и беззастенчиво выводил длинную трель.

— Стойте! — остановила Инна Викторовна своих собеседниц, которые обе протянули к аппарату руки. — Это международный. Брать только на третьем звонке!

И действительно, последовало еще два звонка. На третьем Инна Викторовна вцепилась в трубку дрожащей рукой.

— Лиза?! Дочка, как ты? Нет, не спим. Нет, хорошо, что позвонила! Я тоже не привыкну, что у вас другое время. Я вообще никогда не привыкну, что ты так далеко… Как ты, лапушка? Как мой внук? Толкается… Жарко ему там у вас… Ну а ты как? Ага, ага… Да я ничего… Я вся в работе, как всегда… Девчонки не дают скучать. Лариса?.. Инна Викторовна обернулась к племяннице. — Лариса лучше… Много лучше. Уже занялась научной работой. Лизонька, детка, а твой муж сейчас… где? Дома? Дай-ка мне его, я хочу с ним поздороваться…

Тон Инны Викторовна стал настолько масленым, густым, что и Ларисе, и Оксане стало немножко жаль далекого Умару. Они уже догадались, что предстоял за разговор, и обе, не сговариваясь, поднялись с Лизиной кровати и вышли из комнаты.

— Умару? Здравствуй, зять. Твоими молитвами, дорогой, твоими молитвами. — Тон— Инны Викторовны мгновенно сменился. Из тягучего превратился в стальной. — Ты меня разочаровал, зятек. Я на тебя в обиде. Как за что? Это что за женщина с вами живет? Ага, ага… Это ваши дела. Может, у вас в Африке так и принято. Неудивительно. Но у нас так не принято! Лиза не так воспитана, ты это понял?! Ты увез девочку к черту на кулички… Ничего, этого тебе не понять. Это русский фольклор. И ты же обещал мне, что сделаешь ее счастливой! И вместо этого там моя крошка слезы проливает?

Инна Викторовна пошла красными пятнами. Сама это почувствовала, стала гладить себе шею, пытаясь разогнать проклятые пятна. Еще не хватало нагнать себе давление и грохнуться, как прошлый раз, когда Кристина поведала ей о Лизином звонке. Нет, надо держать себя в руках. Она взяла холодную фарфоровую вазу и приложила ее к щеке И заговорила размеренно и твердо. Как она обычно разговаривала со своими подчиненными.

— Значит, так. Ты там как хочешь, но сделай, пожалуйста, так, дорогой, чтобы этой женщины в вашем доме не было. Да как угодно, этого я не знаю. Иначе я Лизу заберу Ты меня знаешь. Займи денег и купи этой женщине дом. Значит, хижину. Это твои проблемы. Я тебе обещаю: если в ближайшие дни ты этим не займешься, Лизу я заберу. Да плевать мне на ваши законы! — Последнюю фразу Инна Викторовна проорала и бросила трубку. А потом сразу поняла: с Лизой не попрощалась. И от обиды и бессилия заплакала. Но плакать долго и всласть себе не дала. Десятым чувством просекла: Умару испугался. Он всегда ее немного побаивался, и сегодня она его не на шутку напрягла.

Эта мысль немного утешила Инну Викторовну. Она отправилась на кухню, напилась валокордину и уснула в гостиной на диване, забыв выключить свет.

Оксана любила свой магазин. Вернее, это, конечно, был не ее магазин, она работала на хозяина, как и все продавцы. Но работать здесь ей нравилось.

Поначалу, когда пришлось уйти с завода по сокращению, боялась идти в торговлю — товар, деньги, ответственность. А потом втянулась. Она любила общаться с покупателями, советовать. Сама давно мечтала о большой квартире, поэтому разбиралась в деталях интерьера и стройматериалах. Сегодня покупателей было полно, да и неудивительно: лето — сезон отпусков, сезон ремонтов.

Оксана обслуживала пожилую пару. Супруги выбирали линолеум на кухню. Судя по всему, пенсионерам хотелось пообщаться, и они подробно рассказывали, какой линолеум лежит у их соседей и какое покрытие у детей. Оксана терпеливо их выслушала и развернула образцы.

— Вот достаточно недорогой, но утепленный, — объяснила она. — Рисунок легко подбирается на стыках. Можно так повернуть, а можно — так.

— А если зеленый? — засомневалась дама. — У нас на кухне занавески зеленые.

— А гарнитур — белый, — напомнил ей муж.

— Гарнитур — белый, — согласилась дама.

Оксана принялась расписывать достоинства линолеума и осеклась: в магазин вошел Игорь. Оксана сразу его увидела, хотя народу у самого входа толпилось предостаточно. Игорь был не один. Он был вдвоем с женщиной. Женщина возраста Оксаны была недурна собой. Оксане даже показалось, что она где-то видела ее раньше. Да и неудивительно — город-то маленький.