Долгий путь к маленькой сердитой планете - Бекки Чамберс

СЛЕДУЮЩИЕ ПРЕДМЕТЫ МОГУТ ПРИЧИНИТЬ ВРЕД ТЕХНИКЕ,

БОТАМ, ИИ, МОДИФИЦИРОВАННЫМ РАЗУМНЫМ ВИДАМ И РАЗУМНЫМ ВИДАМ, ИСПОЛЬЗУЮЩИМ ПЕРСОНАЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ ПОДДЕРЖАНИЯ ЖИЗНИ. НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ПРИНОСИТЕ ЭТИ ПРЕДМЕТЫ В ПЕЩЕРЫ. ЕСЛИ ОДИН ИЛИ НЕСКОЛЬКО ТАКИХ ПРЕДМЕТОВ ИМПЛАНТИРОВАНЫ В ВАШЕ ТЕЛО, ПОЖАЛУЙСТА, ОТКЛЮЧИТЕ ИХ ПЕРЕД ТЕМ, КАК ВОЙТИ.

Внизу была приписка от руки, только на клиппе:

Когда Дженкс проходил мимо аандриска, тот приветливо кивнул, и его сдвоенные глазные имплантаты сверкнули в ярком искусственном свете. Каждый магазин и лавка в пещерах имели свой собственный неповторимый механизм освещения, чтобы отличаться от остальных. В пещерах господствовал циклон небесной синевы, переливающихся радуг, искусственных восходов, проецируемых на потолок и стены звездных скоплений. Внутри каждого магазина можно было насладиться каким-нибудь одним отдельным освещением, однако в коридорах между ними накладывающиеся друг на друга световые эффекты образовывали беспорядочную смесь красок и теней. Это было все равно что оказаться внутри пьяного калейдоскопа.

Дженкс чувствовал себя в пещерах как дома, и не только из-за бесконечных рядов аккуратно разложенных товаров. Здесь было много закоренелых модификантов, существ, готовых ампутировать собственные конечности ради того, чтобы заменить их искусственными протезами. Прогуливаясь по пещерам, можно было встретить металлические экзоскелеты, ожившую татуировку, выполненную с помощью наноботов, и неестественно совершенные лица, говорящие о слабости к генной модификации. Лица-наклейки, вживленные порты, самодельные имплантаты. В окружении подобных нелепостей маленький рост Дженкса не производил особого впечатления. Трудно чувствовать себя не таким, как все, там, где все не такие, как все. Дженкс находил в этом утешение.

Он ходил по коридорам, мысленно отмечая те места, куда нужно будет заглянуть позднее. Дженкс был ветераном порта и знал, что есть только одна точка, с которой можно начинать швырять кредиты.

Витрина магазина, перед которой он остановился, была далеко не такой красивой, как некоторые. Над ней висела вывеска, сделанная из старых печатных плат, к которым были приклеены куски всякого хлама, образующие буквы. «Ржавое ведро», – гласила вывеска, под ней буквами поменьше: «Ремонт и обмен техники», а еще ниже совсем мелко: «Перчинка и Синий, владельцы».

Дженксу пришлось приподняться на цыпочки, чтобы заглянуть поверх прилавка. Перчинка стояла спиной к нему, склонившись над верстаком, и что-то бормотала себе под нос. Оторвавшись от работы, она почесала затылок своей лишенной волос человеческой головы, оставив пятно машинного масла. Если Перчинка и заметила это, похоже, ей не было никакого дела.

– Эй, хозяйка! – рявкнул Дженкс. – Не знаешь, где я могу раздобыть кое-какие стимоботы?

Перчинка обернулась, даже не стараясь скрыть свое раздражение по поводу столь глупого вопроса. Однако когда она узнала того, кто этот вопрос задал, лицо у нее прояснилось.

– Дженкс! – воскликнула она, вытирая руки о фартук и обходя прилавок. – Какого черта ты здесь делаешь?

Наклонившись, она по-дружески обняла карлика. Объятие было теплым, однако руки у Перчинки были тощие. Слишком тощие. Сколько Дженкс знал Перчинку, ее объятия неизменно вызывали у него порыв сочувствия.

Перчинка и ее компаньон Синий были беженцами с окраинной планеты под названием Аганон, одного из последних бастионов движения «Усовершенствованное человечество». Полностью отрезанные от Диаспоры и Галактического Сообщества, «усовершенствованные» колонии выращивали свое население в инкубаторах, определяя генотип в соответствии с прогнозами относительно того, кто будет нужен обществу, когда эти младенцы достигнут зрелого возраста. Их гены подправлялись до неузнаваемости с целью совершенствования физической силы, ума и общественных навыков – какие понадобятся им в тех профессиях, которым им будет суждено посвятить свою жизнь. Физическим трудом занимались те, кто не подвергался генной инженерии, за исключением двух моментов: их делали бесплодными и лишали волосяного покрова (чтобы они становились заметными). Усовершенствованные были настолько убеждены в своем превосходстве над рабочим классом, что оказались совершенно не готовы к беспрецедентному исходу Перчинки, которое началось со счастливого бегства с завода, выпускавшего технику, совершенного еще в юности, и достигло кульминации на огромной свалке, ставшей ей временным домом. Там, среди бескрайнего моря разного хлама, выброшенного за ненадобностью, Перчинка нашла настоящее сокровище: архаичный меж-звездный челнок. Используя имеющийся под рукой мусор, она залатала челнок, возвращая его к жизни. Ей потребовалось больше шести стандартов, чтобы поднять его в воздух, а затем еще почти целый стандарт, чтобы наворовать достаточное количество горючего. За свободу Перчинке пришлось заплатить страшным недоеданием, что едва не погубило ее. Наконец ее, изможденную и обессилевшую, подобрал патрульный корабль ГС. Перчинка жила в Порт-Кориоле вот уже восемь стандартов, достаточно долго, чтобы стать символом местной общины модификантов, и все это время о ее здоровье всячески заботились. Но хотя она любила хорошо поесть (свое имя она взяла после того, как распробовала все прелести кулинарных специй), ее организм просто не мог наверстать упущенное. Ее тощему телу не суждено было располнеть.

То обстоятельство, что Дженкс и Перчинка могли стоять рядом – она была родом из мира, где генная инженерия являлась обязательной, его мать начисто отвергала традиционное здравоохранение, – являлось наглядным свидетельством открытости Порт-Кориоля, а также непостижимости человечества. Возможно, именно поэтому Дженкс и Перчинка прекрасно ладили между собой, и неважно, что за этим стояло, сочувствие или просто желание повеселиться. Ну, а кроме того, обоюдная бесконечная любовь ко всем цифровым штучкам. Вне всякого сомнения, это было очень кстати.

– Как «Странник»? – спросила Перчинка.

Она неизменно начинала с этого вопроса, и дело тут было не в пустой вежливости. Ее искренне интересовало состояние корабля – точнее, всех кораблей.

– Летает, как всегда, гладко, – ответил Дженкс. – Только что совершили слепой пробой в Ботас-Велим.

– Это ведь новая аэлуонская колония, да? – спросила Перчинка.

– Ага.

– Как все прошло?

– Как в учебнике. Вот только наша новая секретарша плохо перенесла пребывание в подслое. Бюэээ, – он красноречиво изобразил извержение изо рта.

– О, я хочу услышать все сплетни! – рассмеялась Перчинка. – У тебя будет время на кружку мека после того, как мы покончим с делами? Я сделала мековарку, которая изменит твою жизнь.