Илион. Книга 1: законы алхимии - Евгений Сысоев

это обычное дело. Что-то легонько уколет тебя, не больно, как будто зацепился за что-то острое на чужой одежде или сумке, и через несколько секунд ты начнешь задыхаться, руки и ноги сведет судорогой, сердце начнет бешено колотиться, а через минуту остановится навсегда. Никогда еще юноша не был так напряжен.

В поезде, за восемь часов пути стало легче. Торн занял место у входа, чтобы за спиной была стена, и весь вагон хорошо просматривался. Осложняла ситуацию постоянная смена пассажиров, бывало вагон пару часов был почти пуст, в такие моменты Лагол позволял себе расслабиться, но через пару остановок ситуация кардинально менялась, поезд набивался людьми под завязку и парню опять приходилось напрягать все свое чутьё, чтобы не пропустить роковой удар. Такие качели очень утомляли. Но время шло, люди входили и выходили, за окном сменялись станции и населенные пункты, а ничего плохого с юношей не происходило.

Патала также встретила Торна мирно. Он без помех добрался до явки. Это был аккуратный домик на окраине города. Лагол забрал оттуда письмо и отправился искать место для ночлега. Без труда снял номер в маленькой уютной гостинице в торговом районе, умылся, переоделся и только потом сел читать сообщение. Письмо было короткое, в нем говорилось о его новых обязанностях. В течение следующих двух недель Лагол должен был присоединиться к охране загородной резиденции мэра. Прекрасно. Отличный шанс реабилитироваться. Охрана объекта — одно из самых популярных заданий у сумеречных. Во всяком случае, старейшины чаще всего давали одобрение на такие миссии. Лагола это всегда раздражало. Сумеречных обучали как профессиональных убийц, но задания на устранение человека они почти никогда не брали.

Поскольку Торн приехал в Паталу раньше намеченного срока, у него оставалось еще три дня на подготовку. Чем он и воспользовался. Денег с аванса за первое задание оставалось предостаточно, поэтому Торн решил прикупить все необходимое для дальнейшей работы, благо в таком большом городе с этим не должно быть проблем. Вылазки из номера поначалу совершал осторожно. В первый день обновил гардероб, купил короткий меч и отдал его на балансировку. На второй день закупился расходниками и немного погулял по городу, проверяя не почувствует ли слежки. На третий день забрал клинок — гораздо хуже своего, но лучше, чем ничего, и пошел обедать в недавно приглянувшееся кафе недалеко от центра города. К этому времени он уже совсем успокоился. Как бы Торн ни запрещал себе расслабляться, то есть, думать о том, что ему удалось уйти от преследования, нужно было признать: удача повернулась к нему лицом, за неделю ни намека на погоню. Юноша выбрал столик на террасе, быстро пообедал и сидел, лениво попивая кофе, глядя на прохожих.

Он появился из ниоткуда. Вышел из потока людей, как будто сразу оказался рядом, отодвинул стул, сел. Торн даже не успел испугаться.

— Здравствуй, Лагол.

Юноша не ответил, лишь зачарованно следил за побрякушкой в волосах Вереска, избегая смотреть ему в глаза.

— Перейду сразу к делу, — голос ментора был, как всегда раздражающе спокойным. — Ты наломал дров. О многом старейшины пока не знают и не узнают, если ты добровольно пойдешь со мной, — Вереск, сделал паузу, давая парню обдумать сказанное.

Торн молчал.

— За то, что самовольно взял задание, тебя, разумеется, ждет наказание, — так же спокойно продолжал ментор. — Не слишком страшное: отстранение от полевой работы на какой-то срок и, что-нибудь еще, по мелочи, — он опять сделал паузу.

Торн молчал.

— Не упрямься, многие из нас совершали глупости. Ты довольно быстро реабилитируешься, с твоими-то способностями. Но, если к первому твоему нарушению прибавится все то, что было после, наказание будет суровым и ни я, никто-либо еще помочь уже не смогут, — Вереск снова сделал паузу, на этот раз значительно длиннее.

Торн молчал.

— Что ж, — кивнул ментор, вставая со стула, — завтра в восемь утра я буду ждать тебя у восточного въезда в город. Прими верное решение, — он немного постоял, пристально разглядывая Лагола, развернулся, сошел на улицу, и через секунду Вереска уже нельзя было различить в толпе.

Торн почувствовал боль и испугался. Неужели?! Но нет, это болели руки, он так сильно сжал в кулаки ладони, что начали ныть суставы. Лагола охватила злость. Никто никуда его не отпускал и не терял след, юноше просто дали время. Обдумать все, растеряться испугаться, затем поверить в успех, зародить в себе надежду и в этот момент показать, что никакого выбора нет, что в любой момент его достанут, где бы он ни был и куда бы не пошел.

Хотелось со всей силы ударить по столу. Торн сдержался, ядовито усмехнувшись. «Наказание? — подумал он, — хотят посадить меня на цепь, чтоб я до конца жизни выполнял самые примитивные поручения и всегда был под присмотром. Нет уж. Мы еще посмотрим!»

***

Утро выходного дня привокзальная площадь встречала излишней, даже по ее меркам суетливостью. Огромное количество народу толпилось в недоумении перед вокзалом, ожидая новостей от громкоговорителя, который полчаса назад сообщил, что все ближайшие поезда задерживаются, а вокзал, до особого распоряжения правительства закрыт. Затем через центральный вход проследовали роты гвардейцев, две из которых — редкое зрелище в Верисии, были гренадерскими. Поняв, что идет подготовка военного эшелона, для учений или какой-то операции, народ на площади в большинстве своем роптать перестал, во-первых, потому что такие ситуации были редки и многие понимали их важность, во-вторых, власть в герцогстве побаивались и уважали.

Эмилия прибыла на вокзал за час до намеченного отправления поезда. Всё здесь уже кишело военными. Тысяча триста человек не так много для вокзала, способного вместить в три раза больше, но оружие, рюкзаки с амуницией, походное снаряжение, полевая кухня и прочее, занимали так много места, что, казалось, зал набит под завязку.

Эмилия чувствовала себя в этой грубой солдатской толчее неуютно, и дело даже не в грубых криках, громком смехе и похабных шутках, просто она не знала, куда себя деть и чем заняться. Девушка почти сразу обнаружила Лекса, он стоял в группе офицеров и со спокойной улыбкой о чем-то рассказывал, солдаты принимали его, как старого знакомого: смеялись, хлопали по плечу, предлагали табак. В общем, Эмилия не решилась подойти к группе, чувствуя, что будет лишней. Так и простояла час возле закрытых касс, до