Книга вампиров - Вадим Деружинский

7. Призрак воздействовал на стенометр.

Подводя итоги своих экспериментов, Дюрвилль делает следующий вывод: «Раздвоение человеческого тела есть достоверный факт, непосредственно доказываемый опытами. Эта двойственность показывает, что сила независима от материи, и что наша индивидуальность состоит из материального тела и духовной души».

Книга Дюрвилля оставляет впечатление правдоподобности во многом благодаря непредвзятому, объективному подходу исследователя к вопросу; вместе с тем, результаты опытов кажутся настолько невероятными и значение их столь велико, что остается совершенно непонятным, почему они не замечены наукой и почему никто из современных ученых не пытается повторить эти эксперименты и проверить выводы Дюрвилля.

Пока открытие Дюрвилля не подтвердится новыми исследованиями, будет естественным относиться к нему осторожно, с известной долей скептицизма; однако ясно, сколь важны эти исследования для вампирологии. Если опыты Дюрвилля удастся повторить, то представление о вампиризме как о реально существующем феномене выхода «астрального тела» перейдет из разряда гипотез в разряд научных истин.

В средние века существовал лишь один способ борьбы с эпидемией: профилактика. На большее наука никогда не была способна. Именно она, великая профилактика, и стала в свое время победительницей европейской эпидемии вампиризма. Иных путей борьбы с вампиризмом (так же, как и с чумой) в арсенале науки не находилось. Зараженный был обречен. Нужно, однако, оговориться, что зараженный вампиризмом обречен и сегодня, поскольку эта болезнь на карте современной медицины остается обширным белым пятном.

Итак, профилактика. Очень интересный вопрос — кто первый додумался ее проводить? Кто первый додумался уничтожить тело вампира? Не знаю, известно ли имя человека, который в целях профилактики чумы первым провел дезинфекцию, сжигая зачумленный труп. Как он догадался это сделать? Видимо, было много разных методов, проб и ошибок; когда попался какой-то подходящий способ профилактики, постепенно его стали использовать повсеместно.

Проводить профилактику вампиризма оказалось делом несложным: достаточно было прийти и вскрыть могилу того, кто являлся пить кровь, и найти его там неразлагающимся — что становилось подтверждением жалоб потерпевших; затем надо было уничтожить лежащее в могиле тело вампира. На этом профилактика заканчивалась.

Таким способом действовали всюду — он был действительно эффективен. Применяли его как сами жители деревень и потерпевшие, так и специально посылаемые экспедиционные отряды и суды. Профилактическая кампания проводилась широкомасштабно, с размахом; результаты она дала самые положительные.

Однако то тут, то там время от времени появлялись рецидивы инфекции, что было вполне естественным; вести о них быстро распространялись в обществе, внимание которого в ту эпоху было обращено к вампиризму. Политики, просветители и монархи ополчились — каждые из своих побуждений — на гласность этих сведений и на профилактику вампиризма; причин тому было множество, и первая из них — невежество и зазнайство молодой науки эпохи Просвещения.

С одной стороны, профилактические меры оказались эффективными, и случаев вампиризма стало наблюдаться гораздо меньше, если они и встречались, то с ними разбирались по-тихому, без лишнего шума; с другой стороны, на вампиризм была введена повсеместная строгая цензура, а вампирология оказалась под запретом. Когда оба фактора сошлись в оптимальном сочетании, общество стало забывать о вампиризме, и он вытеснился из его сознания на самые задворки — в область сказок.

Сработал и еще один фактор: кремация. Она стала распространяться в это время повсюду, особенно в густонаселенных областях Европы. Всякий труп после похорон кремировали, а там — вампиром он был, вампиром ли не был — никого уже больше не интересовало.

Но в деревнях продолжали наблюдаться случаи вампиризма; о них рассказывали шепотом, в интимном кругу, опасаясь необъяснимого явления, а еще более опасаясь огласки и осмеяния. В вампиризм в это время верили те, кто предпочитал помалкивать о нем — жертвы, их родственники и редкие свидетели ужаса. Вампиризм замыкался в семейном кругу, становясь проклятием рода. И вместе с тем, над вампирами проводились казни — редкие, скрытые.

Так продолжалось до середины XX века. До тех пор, пока на деревенских улицах не прозвучала уверенная поступь цивилизации.

Поступь эта для вампиризма заключалась лишь в одном: в обязательном патологоанатомическом вскрытии умершего гражданина. Это и погубило окончательно заразу. Если человек, заразившийся вампиризмом, впавший в кому и сочтенный умершим, ложился на патологоанатомический стол — он уже не мог рассчитывать на то, что сможет потом преспокойно лежать, не разлагаясь в своей могиле. После того как патологоанатом разрежет его на разные составные части, ему оставалось лишь одно — честно сгнить. А если иметь в виду, что почти все, заразившиеся вампиризмом, впадают в кому так быстро, что это кажется скоропостижной смертью, — становится ясно, что всякий такой «скоропостижно скончавшийся» от вампиризма человек станет предметом скрупулезного вскрытия, то есть, попросту говоря, убийства.

В вопросе профилактики вампиризма важным является знать, когда и при каких условиях передается инфекция. Поскольку деятельность вирусов вампиризма лежит в области «астральной» сферы, можно было бы предположить, что разложившиеся останки вампира не заразны и лишены этих «астральных» вирусов, как лишены они и самого «астрального тела»; заразен же неразложившийся вампир. В какой степени справедливо такое соображение — на это можно ответить только после соответствующих исследований.

Но может быть и так, что инфекционные агенты вампиризма передаются человеку (помимо других путей) и от мяса съеденных им лесных животных, больных вампиризмом (на это указывали некоторые факты, приводимые вампирологами). Если это так, то следует признать, что вампиризм существует и в животном мире.

Кроме того, есть инфекции, обладающие исключительной стойкостью почвенных очагов. То, что вампиризм можно отнести к этой группе болезней, доказывают многочисленные свидетельства того, что люди, опасающиеся заразиться вампиризмом, пожирали землю с могилы вампира. Пример подобной инфекции — сибирская язва: в тех местах, где захоронены трупы погибших от сибирской язвы животных, всегда существует опасность повторных вспышек болезни. В Сибири, например, есть место, где всякое животное, попавшее туда, заболевает сибирской язвой: легенда гласит, что в этом месте некогда была стоянка войск Чингисхана, болезнь сгубила всех лошадей и захваченный у противника скот; это огромное кладбище еще многие столетия будет оставаться мощнейшим источником заразы.

Ученым, намеревающимся исследовать вампиризм (если таковые найдутся), следует тщательно соблюдать все правила асептики, которая требуется при работе с особо опасными инфекциями. Широко известен печальный пример ученых, вскрывших в 1922 году гробницу фараона Тутанхамона и исследовавших египетские мумии. Ученые умирали мучительной смертью от неизвестной болезни; полагают, что некий грибок становился причиной раковых заболеваний. Умерло тринадцать членов английской экспедиции 1922 года, два члена экипажа, доставлявшего мумию фараона Тута из Каира в Лондон в 1972 году, двенадцать членов польской антропологической экспедиции, исследовавших в 1973 году гробницу другого фараона. Сорок музейных работников, изучающих египетские находки, болеют в настоящее время в Германии; причина болезни — смертоносные споры.