Счастливые люди читают книжки и пьют кофе - Аньес Мартен-Люган

— Она изменилась.

Он собрался развернуться и уйти, но я придержала его за куртку:

— Ты в этом уверен?

— Хорошего тебе вечера.

Я его отпустила, он посмотрел на меня в последний раз и направился к двери.

Вернулся он не поздно. Я поняла, что он закрылся в своей фотолаборатории, когда увидела просачивающийся из-за ставен красный свет. Похоже, Меган проиграла.

На следующий день я снова пала духом. Они были вдвоем на пляже. Я следила за ними, спрятавшись за занавесками своей спальни. Она льнула к нему и, я уверена, улыбалась, хлопая ресницами. Однако он держал некоторую дистанцию. Потом они поднялись вверх в сторону коттеджей, и он проводил ее до машины. Они стояли, повернувшись друг к другу. Я различала замкнутое лицо Эдварда. Она положила ладони ему на грудь. Он покачал головой и отстранился. Меган поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. Потом села в машину и уехала. Он закурил и вошел в дом.

Через несколько часов ко мне постучали. Я открыла дверь и увидела Эдварда.

— Можно войти?

Я посторонилась, и он прошел в гостиную. Он казался взвинченным, ходил по комнате кругами.

— Ты что-то хотел мне сказать?

— Я уезжаю.

— Как это, ты уезжаешь?

Он обернулся и подошел ко мне:

— Всего на несколько дней. Хочу взглянуть на все со стороны.

— Понимаю. А Меган, что с ней?

— Она останется в отеле.

Я погладила его по заросшей щетиной щеке, провела пальцем по черным кругам под глазами. Усталость на его лице становилась все заметнее. Он был на пределе.

— Будь осторожен.

Он не сводил с меня глаз. Я этого совсем не ожидала, но он вдруг обнял меня, привлек к себе и уткнулся головой мне в шею. Я вцепилась в него и не сумела сдержать слез. Он поднял голову, поцеловал меня в висок, отпустил меня и вышел, не сказав ни слова.

Вскоре после его отъезда на меня нахлынула тоска. Я бродила по дому как неприкаянная.

Дни, похожие один на другой как две капли воды, сменяли друг друга, напряжение спадало. Я не выходила из коттеджа. Не хотела встречаться с Меган и ввязываться в очередную детскую ссору. Не удивительно, что Эдвард сбежал. Он не подавал признаков жизни, и в этом для меня не было ничего неожиданного. Часами я просиживала в кресле лицом к бухте Малларанни. Перебирала воспоминания: смерть Колена и Клары, мой приезд в Ирландию, встреча с Эдвардом.

Однажды днем зазвонил телефон. Феликс. Несколько мгновений я колебалась, отвечать ли.

— Привет!

— Еще не утонула в пиве?

— Каким же ты бываешь дураком. Что нового в Париже?

— Да ничего особенного. А у тебя?

— Тоже ничего.

— У тебя странный голос. Что-то случилось?

— Нет, нет, все в порядке.

— А что ты сейчас делаешь?

— Размышляю о своем будущем.

— Ну и?..

— Пока все в тумане, но я надеюсь вскоре найти ответы.

— Не забудь сообщить мне.

— Обещаю. Ладно, давай прощаться.

Я отключила телефон и закурила.

После отъезда Эдварда прошла неделя. И всю эту неделю я рассматривала ситуацию с разных сторон, не отвергая ни один более или менее вероятный сценарий. Когда ближе к вечеру раздался стук в дверь, я поняла, что настал момент истины.

На пороге стоял Эдвард. Его лицо было серьезным. Он заглянул мне в глаза, и я испугалась. Сердце отчаянно застучало. Не говоря ни слова, он вошел и встал перед большим окном. Я последовала за ним и остановилась на несколько шагов позади. Он потер рукой лоб и глубоко вздохнул:

— Когда приехала Меган, я растерялся. Испугался того, что на меня свалилось. А ведь уже тогда у меня имелись ответы на все вопросы, причем давно. Будь я честен с собой с самого начала, можно было бы избежать всего этого цирка.

— Что ты пытаешься мне сказать? — спросила я дрожащим голосом.

— Я попросил Меган уехать, вернуться к себе в Дублин.

— Ты уверен в своем решении?

— Она ушла из моей жизни раз и навсегда. Все кончено. Теперь мы с тобой вдвоем. Мы вдвоем, и больше никого.

Я онемела. Смотрела на него и видела, что он спокоен и расслаблен, как никогда. Он улыбнулся мне, подошел, обнял за талию. Я вцепилась в его рубашку, чтобы не упасть, — ноги меня не держали. Его взгляд был таким напряженным, что я не смогла его выдержать. Он прижался лбом к моему лбу.

— Диана… я хочу что-нибудь построить с тобой… Я тебя…

Я положила палец на его губы. Комната погрузилась в тишину, я слышала, как стучит мое сердце. Я смотрела на свои ладони на его груди, кожей ощущала его дыхание. Потом осторожно выскользнула из его объятий, сделала шаг назад и упала на диван. Он двинулся ко мне, сел на низкий столик напротив и взял меня за руки.

— Мы начнем все сначала, — сказал он. — Не паникуй.

Я заглянула ему в глаза. Нежность и любовь, которые я в них прочла, оглушили меня. Я не могла больше молчать.

— Выслушай меня, пожалуйста!

Он улыбнулся мне, я сжала его ладони. Глубоко вдохнула, прежде чем начать.

— Я не думала, что мне будет так тяжело… Пока тебя не было, я много размышляла обо всем, что с нами приключилось. Ты вошел в мою жизнь, я снова захотела бороться, смеяться, жить… Ты стал так много значить для меня, наверное, ты теперь важнее всего, что есть у меня… я в это поверила… я так в это поверила… Но на самом деле я тешила себя иллюзией, будто ты заполнишь всю пустоту внутри меня… и что я смогу… смогу снова полюбить…

Эмоции захлестнули меня. Я не пыталась сдержать слезы. Руки дрожали, я все сильнее вцеплялась в него. В его взгляде отразилась боль, которую я ему в этот момент причиняла. Но я должна была дойти до конца.

— Только я еще не готова… за мной слишком много призраков. Я не могу отодвинуть в сторону Колена, как ты Меган. Если мы с тобой будем вместе, однажды я упрекну тебя в том, что ты — не он… что ты — это ты… А я этого не хочу. Ты не костыль и не лекарство, ты заслуживаешь того, чтобы быть любимым по-настоящему, не как средство спасения, а сам по себе. И я знаю, что… люблю тебя не так, как надо. Во всяком случае, пока. Я должна заново собрать себя по кусочкам, снова стать сильной, окрепнуть, чтобы больше не нуждаться в помощи. И только после этого я смогу снова полюбить. Безраздельно. Понимаешь?

Он отпустил мои руки, словно они жгли его, челюсти сжались, заходили желваки. Я глубоко вздохнула и отвела взгляд, перед тем как нанести последний удар:

— Я уезжаю, потому что не могу жить рядом с тобой.

Ни вдали от тебя, подумала я. Слезы текли непрерывно, мы смотрели друг другу в глаза.