Слово и Чистота: Отражение - Александр Зайцев

Единственный, кто готов действовать, это Майя, я чувствую это по напряжению её мышц. Нет, только не она! Зная её характер, да еще с отягощением от чувства вины — нет и еще раз нет. Выпрямляюсь, отпускаю девушку, собравшись с силами и призвав всю доступную храбрость, что у меня есть, делаю шаг вперед.

Фокус внимания незнакомца переключается на меня, и его револьверы опускаются. Вот просто взял и опустил оружие.

— Никто не призывал Тьму. — Стараясь не закашляться от першения и сухости в горле, произношу я. — Это Тьма приходила за мной.

— Искушение… — Это слово человека в рясе падает, как мешок с песком в дорожную пыль.

Не обращая внимания на все остальное: на автоматы в руках «близнецов», на застывшего Созидающего, на посланников Дома на Холме — незнакомец прячет револьверы под свои одеяния и в десять широких шагов подходит ко мне. Его капюшон настолько глубок, что лица не разглядеть, в этом он напоминает мне Дарт Сидиуса. И не только в этом… Из-под его капюшона едва заметно, на грани восприятия, клубится непроглядная ночь.

Пять долгих секунд он всматривается в мой лицевой щиток, будто пытается разглядеть за ним что-то известное только ему одному, после чего опускается на одно колено.

— Си… Сэр. Миледи. — Склонив голову передо мной, произносит незнакомец. Он обращается исключительно ко мне, хотя и маскирует это, будто таким образом приветствует и Майю. — Огромная честь для меня.

Завершив свой непонятный ритуал, он поднимается на ноги. И у меня получается разглядеть его необычный крест на груди. Бронзовое горящее распятие.

Те, кто выжигает Тьму в душах.

Инквизиция…

Будто мне одной Ладони Бодхидхармы мало было!

— Я не в праве требовать от вас… — Такое ощущение, будто посланец Святого Престола на миг теряется, подбирая нужные слова. — Рыцарей Излома. — Наконец-то он находит подходящее определение, что вообще-то странно. Почему он замялся-то в столь простом вопросе? — Какого-либо отчета. — Почему мне кажется, что обращаясь к нам двоим, он, тем не менее, говорит только со мной? Что-то у меня сегодня с восприятием неладно, видимо. Все мерещится, будто я — центр внимания для всех. — Но, тем не менее, смиренно прошу пояснений.

Смиренно, ну да, как же! Смирения этого самого в его голосе вообще не чувствуется. Этот инквизитор странный, с одной стороны, он будто сошел со страниц книг о внушающих страх и трепет слугах церкви, с другой же — есть в нем какая-то инаковость, не подобрать даже другого определения. Его окружает темнота, он буквально сросся с ней, и тем не менее, когда он вот так стоит рядом, я не чувствую от него ни малейшей угрозы. Наоборот, будто что-то подталкивает доверять этому человеку. Наваждение? Жаль, праны почти нет, и не запустить защиту ауры, чтобы проверить. К тому же, не думаю, что кто-то решился бы на подобное экстрасенсорное воздействие, когда рядом Созидающий. Кстати о Зан Кхеме, несмотря на то, что инквизитор убрал оружие, сенс по-прежнему стоит, не двигаясь. А его группа находится в полной готовности к бою, ждет только приказа или какого-то знака от своего командира. Ничего не понимаю. Боевые группы монастырей и инквизиториум вроде как союзные организации, так почему сейчас возникла подобная ситуация? Конфликт интересов? Возможно. Но из-за чего этот конфликт?

Мысли бегут галопом, а молчание все затягивается. К тому же, не хочется настраивать против себя такую могущественную организацию, да и, вроде, одно дело делаем. Это с одной стороны, а с другой — это вроде как первая «официальная» встреча Рыцарей Излома и инквизиции, и, следовательно, надо держать лицо.

— Вы знаете, как обращаться к нам, но мы не знаем, как обращаться к вам. — Мой тон холоден, и в нем мелькает вырвавшееся наружу раздражение.

— Легат Абель де Диас. — Доносятся просто слова из-под капюшона без восточных поклонов и прочей вежливой атрибутики.

Легат? Причем тут давно устаревшее звание, принятое еще во времена древнего Рима? Стоп. Я торможу. Видимо, имеется ввиду «папский легат», то есть полномочный представитель Святого Престола на какой-либо территории. Что-то вроде спецпосланника, выполняющего определенную миссию.

— Легат Абель, выражайте свои мысли четче. Пояснения чего вы хотите услышать? — Меня откровенно бесит, что здесь присутствуют и Созидающий, и представители официальной власти, а отвечать приходится почему-то именно мне! Отсюда и мой выпад, о котором я как обычно пожалел сразу же, как только слова сорвались с языка.

— Кхе… — Донеслось из-под капюшона немного удивленно. Видимо, не привык обладатель горящего распятия к таким ответам. — Меня интересует всплеск Тьмы невероятной мощи, эпицентр которого находится здесь. Настолько сильный выброс, что я его почувствовал, находясь в центре Вилфлееса, а это почти три десятка километров отсюда.

— Локальный, аномальный Прорыв. Излом изверг могущественного Темного адепта. Прорыв закрыт. Тьма ушла.

— Это не все. — Инквизитора совсем не смутили слова о Прорыве, хотя тут трудно сказать точно, так как за темнотой капюшона не разглядеть даже его глаза. — Я не враг, сэр Маэстро.

Кажется, понимаю, о чем он. Но стоит ли проявить свою догадливость или полезть в «бутылку»? Все же нет, раздражение и злость — не самые лучшие советчики в переговорах, поэтому отвечаю прямо.

— Мне предлагали Силу и Власть, я отказался.

— Искушение Тьмой. — Кивает легат. — Но и это не все.

— Мне предлагали Знания и Путь, я отказался.

— Искушение Светом. — Мне показалось, или инквизитор рад услышать и об этом моем отказе. — Я понял. Я принял. Спасибо за ответы.

— И это все? — Наконец-то подает голос Зан Кхем, — а как же допросы с пристрастием?

Человек в капюшоне делает знакомое мне из фехтования движение ногами и становится так, чтобы видеть и меня, и Созидающего.

— Как мне обращаться к тебе, мальчик? Каким именем тебя нарекли на эту миссию, глава Третьей Ладони?

От подобного вопроса сенс немного смутился, всего на мгновение, но все же ответил.

— Зан Кхем.

— Так вот, Зан Кхем, слова того, кто предпочитает именоваться Маэстро, для меня более чем достаточно. — с чего это для меня такая честь? Или инквизитор знает о Рыцарях Излома что-то, что пока неизвестно мне? Или, будучи осведомлен о свойствах моих клинков, знает, что я не могу соврать? — А вот к тебе у меня есть вопросы. — Выдержав паузу, инквизитор добавил. — Профессиональные.

Сенс не дрогнул, хотя эти слова явно несли в себе намек на тот самый «допрос с пристрастием».

— Не место и не время. — Созидающий выдержал давление инквизитора, его голос спокоен и одновременно тверд.

— Здесь я решаю, когда время и где место. — Отрубает, будто топором, папский легат. Затем, совершенно не интересуясь ответом Зан Кхема, он поворачивается к посланникам герцога. — Мистер Рок. — Куратор, к которому обратился инквизитор, вытянулся по стойке смирно. — Вам самое время оглохнуть.