Король казино - Фридрих Незнанский

Примерно. Черных — под корень, жидов — в Израиль, коммуняк — в лагеря!

Мужички землю пашут, император — вор в за­коне, — продолжил Турецкий.

Все может быть, Саня, — серьезно заметил Гряз­нов. — Все схвачено. Не успел пернуть — уж донесли!

Да, — припомнил Турецкий. — Обрати внима­ние на двух «афганцев», что Саргачев подсуропил, — и, отвечая на вопросительный взгляд друга, добавил: — Был разговорчик. Темнит... Ну, я пошел.

Счастливо.

Джек Кан оказался именно таким человеком, каким представился Турецкому после памятного разговора с Саргачевым на Патриарших прудах. Он был высок рос­том, сухощав, светловолос, с живыми черными глаза­ми. Принял гостей радушно, с истинно русским разма­хом, но, памятуя о встрече с господином Би, от креп­ких напитков Турецкий отказался, пил лишь сухое ис­панское вино, чем немало удивил хозяина. У Турецко­го создалось впечатление, что Кан искренне любит рус­ских, переживает за состояние державы, но твердо верит, что Россия с честью выйдет из равнодушной, страшной по своей сути спячки, придет наконец человек, кото­рый выведет страну на путь благоденствия и процвета­ния. «Православие, монархия, народность. Царь нужен матушке-Расее», — не раз повторял Кан.

Турецкий особо не интересовался монархическим дви­жением, но припомнил, что в мае, в день восшествия на престол, будет открыт памятник самодержцу рос­сийскому Николаю Второму. «Тряпка! Тупой баран! Пья­ница! — взорвался Кан. — Подписать отречение?! От­дать страну на растерзание?! И это царь?! Павел не под­писал, умер, но не подписал и тем сохранил монархию! А он был в худшем положении, чем Николай! Кто зна­ет, что с ним вытворяли Пален, Бенигсен, разные там Зубовы?!» Турецкий слушал Джека Кана, а сам с горе­чью раздумывал о том, как этот человек, по-видимому, действительно по-своему любящий Россию, может в лю­бой момент продать атомную мини-бомбочку, и бомбоч­ка эта рванет не где-нибудь, а в России. Позднее разго­вор перешел на родословную Кана, и Турецкий узнал, что предки хозяина — обрусевшие немцы, приехавшие из Германии еще во времена. Петра Первого, пра-прапрапредок в царствование Елизаветы получил дво­рянство, а родословная по линии матери чисто русская, идет от древней дворянской фамилии Матвеевых. Кан показал несколько редких фотографий главнокоманду­ющего Колчака, оригиналы его письменных распоря­жений, дневник известного солидариста профессора Гинса, заместителя главнокомандующего. Одним словом, встреча прошла вполне респектабельно, взаимно веж­ливо, но она ничего не дала Турецкому в смысле непос­редственного дела, кроме того, что он своими глазами увидел крупного мафиози.

Турецкий позвонил господину Би. Тот предложил встречу наедине. И через несколько минут Саргачев остановил машину возле здания спецслужбы. Видя, что Турецкий находится в некотором смущении, Ва­лерий открыл дверцу и улыбнулся:

Иди. Переводчик тебе не нужен.

Первым делом после приветственного рукопожа­тия Турецкий возвратил господину Би папку с доку­ментами.

Надеюсь, прочли внимательно? — спросил шеф.

По крайней мере, старался.

И что можете сказать?

В Москве есть люди более компетентные в этих вопросах, — уклончиво ответил Турецкий.

В таком случае можете показать эти бумаги в Москве.

Очень признателен, господин Би, — искренне поблагодарил Турецкий.

Мы заняты общим делом, господин Турецкий. Я говорил и еще раз повторяю: нас очень беспокоит сра­стание гонконгского и русского наркобизнеса. На наш взгляд, из какого-то отдела российских спецслужб идет утечка информации.

Какой информации?

Исходящей от нас.

Предположение довольно серьезное.

Мы не предполагаем. Мы утверждаем.

Кого вы подозреваете конкретно?

А вы?

Так мы с вами ни до чего не договоримся.

Но мы же старались, — похлопал по папке шеф.

Выкладывайте свои козыри, а я выложу свои.

Конкретно мы подозреваем полковника ФСБ Ана­толия Павлова.

Я бы мог согласиться с этим предположением, если бы располагал конкретными доказательствами.

Важно уже то, что наши мнения совпали, — об­легченно проговорил господин Би.

Да, все это требует тщательной проверки, — ска­зал Турецкий.

Что касается заграничных вояжей господина Пав­лова, мы имеем о них некоторое представление. Извест­но, например, что с госпожой Стрельниковой он по­знакомился несколько лет назад в Лондоне.

Мало ли с кем могла познакомиться госпожа Стрельникова...

Однако после этого знакомства начался стреми­тельный политический взлет Ларисы Ивановны. Вы правы, люди знакомятся и расстаются, иногда на вре­мя, чаще навсегда. В данном случае, мягко скажем, дружба из года в год крепчала. — Господин Би вскрыл конверт, вытащил фотографии, протянул Турецкому. — Полюбопытствуйте.

Фотографии были сделаны в ресторане, где сиял улыб­кой Ваня Бурят, и в гостиничном номере, где Павлов и госпожа Стрельникова находились в весьма откро­венных и недвусмысленных позах.

Страстная женщина, — развел руками Турец­кий. — Что поделаешь?

Мы тоже так считаем, а потому и не придаем значения сексуальной жизни госпожи Стрельниковой.

Но это компромат, и очень серьезный.

Господин Би аккуратно сложил фотографии, сунул

их в конверт и подвинул собеседнику.

Они могут пригодиться в Москве людям более заинтересованным в данном сраме, чем вы, господин Турецкий. Пожалуйста. — Шеф закурил, несколько раз затянулся дымом. — И последнее, чтобы уже не возвращаться к данному вопросу... В одном из швей­царских банков на имя господина Павлова открыт счет. Порядка десяти миллионов долларов. — Господин Би умолк, проверяя по лицу Александра произведенное впечатление от сообщения. Но, поскольку он ничего особенного не прочел, решил добавить: — А у госпо­жи Стрельниковой счет на шесть миллионов амери­канских долларов.

Разрешите? — потянулся к пачке сигарет Ту­рецкий. — Хотел отвыкать, да где там... — Он прику­рил от зажигалки, предупредительно зажженной ше­фом, с наслаждением вдохнул ароматный дым„ — Све­дения, конечно, точные?

Можете не сомневаться.

Вам известно, где сейчас находится господин Павлов?

В Соединенных Штатах. — Господин Би хитро­вато прищурил глаза. — И тоже непонятно, какая связь может существовать между полковником безопаснос­ти и обычным карточным шулером?

Казино входит в сферу его деятельности, — при­помнив слова Саргачева, ответил Турецкий.

Да, конечно, — легко согласился господин Би. — Вас не удивила моя просьба побеседовать наедине?

Не особенно. Я действительно очень старался быть внимательным при чтении документов, но, к сожале­нию, не нашел ни строчки о встрече Саргачева с гос­подами Каном и Ивановым.