Моя война. Чужой - Виктор Мишин

– Что, у тебя имени нет?

– Да уймись ты уже, как следователь из особого отдела. Говорю же, не надо тебе знать, кто я. Поняла? Ты кто по званию, Алена?

– Лейтенант.

– О, молодец. Так что случилось на фронте-то, откуда вы оказались здесь?

– Так общее наступление… – девушка чуть задумалась, но продолжила: – Прорвали фронт на север от Воронежа, нас на штурмовку бросили, перерезать пути резервам врага. Наши вот-вот из-под Сталинграда ударят, немцам будет туго! – а глаза горят, как у первоклашки после первого урока.

– Это хорошо. Давно пора.

– Ты, – она пожевала губами и вновь спросила: – ты разведчик?

– Считай так, все равно не скажу. Ты лучше расскажи, как там? Как Москва, Ленинград? Настроение у людей какое?

– Ага, сам не хочешь ничего говорить, а с меня спрашиваешь! – игриво бросила Алена.

– Так нечего мне тебе сказать. Я тут сама видишь с кем, а семья там… – я указал на восток.

– Значит, все же разведчик! – безапелляционным тоном произнесла девушка.

– Диверсант я, устраивает? – буркнул я.

– Я слышала о таких. Только почему ты один? Вас вроде группами забрасывают? Я в дальней сначала летала, приходилось парашютистов сбрасывать.

– Сбрасывают дерьмо в канаву. А нас десантируют, – уточнил я, и девушка засмеялась. Правда, тут же схватилась за нос и запищала от боли.

– Как же больно-то! – пожаловалась она сквозь слезы, голос был хлюпающим.

– Терпи, лейтенант, генералом станешь. Пора топать. Ты как, не сможешь?

– Найди палку, попробую, не прыгать же мне на одной ноге.

С палкой ничего не получилось, хотя и подбирал ей такую, чтобы как костыль можно было использовать. Пару дней полежать бы ей, может, тогда бы и смогла, но пока сделает только хуже. Порывшись в ранце, что прихватил с одного из фрицев, когда трофеи собирал, нашел небольшой сверток с лекарствами. Найдя среди них аспирин, дал девушке две таблетки и фляжку. Та молча их выпила и через десять минут хлопнулась спать.

Пройдя этот лесок насквозь, остановились на окраине. Нужно что-то придумывать с техникой, иначе мы так будем пару месяцев идти. Приготовив веревку, срезал стропы у парашюта, и по очереди связал пленных. Рассадив их по отдельности, привязал к деревьям. Чего раньше не догадался? Только бы не замерзли.

– Лейтенант, остаетесь в охранении. Фрицев никуда не пускать, самой к ним не подходить. Будут проситься по нужде, нехай в штаны валят. Болтать, думаю, тебя и так отучили в армии…

– А ты далеко?

– Найду транспорт и вернусь. Я не знаю, что тут и как. Где немцы, где наши. Нас тут собирались передислоцировать, но карты еще не получил, так что да, неизвестно пока, что тут в округе.

Я ушел. Немцы, правда, возмущались тому, что я их связал, да еще и к деревьям привязал, но я их успокоил тем, что рассказал, зачем иду. Им ведь тоже надоело тут по лесам бродить, да еще и вражескую летчицу таскать. Но ведь отказаться они не могут, так что терпят. Холодно им, конечно, но кому сейчас легко? Идти решил на север, там местность более подходящая для скрытного передвижения. Хотя в этом был и минус, можно протопать очень много и ничего не найти. На запад, в сторону Курска, было бы более практично прогуляться, хотя движение пехом по снегу – то еще удовольствие, хорошо хоть его пока немного. Но в ту сторону опасность попасться возрастала многократно. Можно найти транспорт, а можно и приключений на задницу, мне их как-то и так уже хватает. Фрицев надо срочно передавать нашим, это кровь из носу. Да и вернуться ведь еще надо, правда, не знаю, как объясняться стану, где я пропадал. Но на этот счет есть мыслишки. О возвращении я не просто так, дело есть, причем серьезное.

Пошел снег, стало немного теплее, градуса три-четыре мороза. Вообще, в последнее время погода радовала, чаще светило солнце, чем было пасмурно, но даже при облаках снег выпадал редко. А сейчас вот потекло, блин. Под ногами уже зачавкало, было неприятно, никогда не любил дождь и холод, а уж как тут оказался, возненавидел всеми фибрами. Постоянная грязь, сырость, холод, это когда идут дожди или снега, конечно, утомляла и напрягала. Уже через полчаса я был сырой, не до исподнего, но промок сильно. Эх, плащик бы, которые у мотоциклистов немецких есть, в том бы еще походил, хоть он и тяжелый и неудобный для боя, но, блин, под ним хоть сухо.

«Это еще что такое?» – впереди был мост, а под ним еще не замерзшая река. Небольшая «говнетечка», каких у нас в стране много. Но то, что происходило рядом с мостом, меня заинтересовало. Там были фрицы, и было их мало. Точнее, всего отделение, во главе непонятно с кем, то ли унтер там рулит, то ли фельдфебель, отсюда не поймешь. Я сидел в кустах, метрах в ста от моста, и наблюдал, боясь при этом даже чихнуть. У немцев был грузовик и что-то еще. Суета же на мосту меня привлекла тем, что фрицы бегали как наскипидаренные. Ладно, надо выходить, как еще тут что-то узнаешь. Вопросов лишних я не боялся, тут не так и далеко от моего как бы места службы, километров двадцать. Но все же могут и докопаться, чего я тут делаю, да еще и один. Все же отбрехаться я, скорее всего, смогу, все же я целый лейтенант вермахта, а не рядовой.

– Что здесь происходит? – начал я разговор командным голосом, авось прижму им хвосты сразу. Заметили меня, когда я вышел на открытое место возле самого моста. До этого пробирался кустами, пусть и голыми, но густыми. Делая вид, что отряхиваю сапоги и штаны от налипшего снега, поглядывал на немцев в полглаза.

– Господин обер-лейтенант, фельдфебель Газзен! – отрапортовал командир этих фрицев. – Мы транспортируем орудие, настил моста был поврежден колонной, мы шли последними, и орудие опрокинулось в реку. Занимаемся подъемом…

– Все ясно, фельдфебель. Мой водитель не знал об этой переправе и поехал к реке ниже по течению, там еще летом был разведан брод. Конечно, мы застряли, снегу уж очень много на склонах. Пока солдаты возятся с машиной, я решил прогуляться и увидел вас. Нужна ли вам помощь?

– Мы справимся, господин обер-лейтенант, скоро закончим. Разрешите поинтересоваться, вы сами-то откуда?

– Двигались из соседнего городка, выполняли приказ командира полка. На нашу часть сегодня утром был совершен налет русских самолетов.

– Мы тоже слышали об этом, выходит, мы двигались именно к вам. Батальон ушел дальше, наш командир, гауптман Хорст приказал догонять как можно быстрее.

– Ясно, а вы сами откуда будете?

– Мы шли из Курска, выехали с самого утра.

– Я не хотел бы вам мешать, фельдфебель, но если потребуется помощь, то мои солдаты будут готовы вам помочь. Мы примерно в километре на юг. Солдатам я разрешил отдохнуть, когда закончат с машиной.

– О, это добрый знак, господин обер-лейтенант. Но, думаю, мы справимся…

– До свидания, господа! – я откозырял и пошел обратно, двигаясь в направлении, которое сам указал фрицам. Надо дать им возможность продолжить заниматься своим делом, а потом и действовать. Да-да, я собирался напасть в одиночку на этих непуганых идиотов. Солдаты были так увлечены своей работой, что не заметили меня, когда я подходил. Да это и немудрено, из всего отделения, занятого подъемом орудия из воды, на берегу, точнее на мосту, был как раз один фельдфебель, остальные или на льду, или на берегу. Оружия у них нет, только командир с пистолетом на поясе, у остальных оно, видимо, в кузове грузовика. Кстати, тентованного.