Реглан для братвы - Дмитрий Черкасов

Самому «приватизатору» на выборах ничего не светило, электорат прокатил бы его со свистом, Лиходей же был управляем, как томагочи. Главное, нужно было его вовремя подкармливать и подчищать выделения в виде постоянно оставляемых им следов незаконных коммерческих сделок. А в остальном – губернатором он бы мог стать ничем не хуже пристнопамятного Толика Стульчака, при котором растащили по сусекам почти половину городского имущества.

Продвижение Андрея Никифоровича на пост питерского градоначальника взяли на себя московские политтехнологи, совершенно справедливо полагая, что, ежели за дело возьмется сам Лиходей, то он непременно провалит всю избирательную кампанию и ухнет в никуда направленные на нее деньги.

Однако самонадеянный гендиректор «Питер-Энерго» не пожелал быть просто пешкой в руках Рыжего и К. В тайне от приставленных к нему политтехнологов экс-математик развил свою собственную предвыборную деятельность, должную, как ему казалось, «поспособствовать» успеху и привести к «неоспоримой победе». Лиходей проплатил тупые агитки на страницах газет «Секретный советчикъ», «Невское семя» и «Час треф», в которых повышение тарифов на электричество выдавалось за путь к процветанию города, несколько раз выступил в прямом эфире региональных каналов, критикуя все выдвинутые действующим губернатором программы строительства жилья и ремонта дорог, и подписал договор с типографией на печать десяти миллионов нужных ему листовок, текст которых ему пообещал сочинить знакомый автор бардовской песни.

Но всё вышеперечисленное было довольно стандартным и, по мнению Андрея Никифоровича, мелковатым. Так действовали все кандидаты.

Устроив мозговой штурм, в процессе которого Лиходей сосал виски «Johny Walker red Label» и атаковал свое собственное серое вещество, гендиректор «Питер-Энерго» пришел к показавшейся ему гениальной мысли зафиксировать свой образ в большом кино и тем самым обставить других претендентов на губернаторское кресло.

Андрей Никифорович поводил жалом, быстро обнаружил кинокомпанию «Акын-фильм», снимавшую телесериалы по заказу ОРТ, и вступил в контакт с ее владельцем Никодимом Авдеевичем Подмышкиным.

В общем, два придурка нашли друг друга.

Подмышкин с энтузиазмом воспринял предложение Лиходея и тут же предложил тому ввести персонаж «супермужественного главы питерской энергетической компании» в сюжет снимаемого им боевика с незатейливым названием «Герои русского спецназа». Сценарий фильма был так же прямолинеен, как и рабочее наименование фильма – группа чеченских террористов по заказу лидера «Талибана»[116]шейха Омара ибн Гюльчатая собиралась взорвать в центре Санкт-Петербурга украденный с близлежащей военной базы ядерный заряд, и тем самым срывалось празднование трехсотлетия города. Разумеется, что главным объектом покушения был Президент России, прибывший на берега Невы для участия в торжественных мероприятиях.

Прогиб перед кремлевской властью был настолько очевиден, что фильм заранее обрекался на успех и прокат по всем центральным телеканалам. Причем, не по одному разу.

Герой, прототипом которого должен был послужить гражданин Лиходей, срывал все планы террористов путем отключения электропитания центра города и тем самым обесточивал цепи детонаторов бомбы. Террористы были столь тупы, что аккумуляторов и иных запасных источников энергии не предусмотривали, и подсоединяли ядерное устройство к обычнейшей бытовой розетке.

Вернее, тупым был сам Подмышкин, выступивший в качестве автора сценария «Героев русского спецназа».

Андрею Никифоровичу задумка понравилась и он согласился частично профинансировать съемку «блокбастера». При условии того, что тот появится на экранах не позднее, чем за год до выборов губернатора...

– А вот там помчаться аква-мотоциклы со спецназовцами! – владелец «Акын-фильма» широко взмахнул рукой, указывая на водную гладь между стрелкой Васильевского острова и Петропавловской крепостью. – Потом – ба-бах! Взрывы, спецэффекты, дым. И тут мы показываем вашего героя – в белом костюме, наблюдающего за этой картиной из окна розового «роллс-ройса»!

– «Роллс-ройс» не надо, – поморщился Лиходей. – Не стоит бесить зрителя.

– Хорошо. Тогда – «кадиллак» или «линкольн», – Подмышкин, сам не представлявший, где взять «роллс-ройс» столь необычного колера, легко пошел на попятную.

– И розовый цвет... – Андрей Никифорович замялся.

– Розовый – обязательно! – коротышка-продюсер подпрыгнул на месте. – Это подчеркнет чистоту ваших помыслов!

– Ну, если подчеркнет...

– Несомненно! – воскликнул Никодим Авдеевич. – Это мое ноу-хау! А теперь пройдемте к воде, я вам покажу место, с которого ваш герой в финале будет смотреть на праздничный салют...

* * *

Вазелиныч проследил взглядом за направившимися к спуску гранитной набережной Подмышкиным и Лиходеем, и повернулся к задумчивому Клюгенштейну.