Я - сталкер. Охотники за артефактами - Андрей Левицкий

– Замолчи, а то я разозлюсь.

Самкин и Труба в перепалку не вмешивались. Я то и дело сверялся с компасом, не забывал поглядывать и на счетчик Гейгера – пока все было в пределах нормы. Все, кроме того, что тридцать килограммов за спиной тянули к земле. Обидно признавать, что твой организм изнашивается, и ты начинаешь сдавать позиции. Еще немного, и придется применить радиоактивную «облегчалку».

– Привал, – скомандовал я, скинул рюкзак, отстегнул флягу и сделал глоток красного вина, затем отстегнул контейнер, но вместо того чтобы достать арт, схватился за «Крис», потому что вдалеке между стволами уловил движение.

Донеслось едва заметное «ц-ц-ц-ц» – цокот коготков?

Возможно, нам придется убегать, потому я все-таки активировал «облегчалку» и скомандовал:

– Цель слева. Будьте готовы.

«Ц-ц-ц-ц» донеслось уже с другой стороны.

– Отступаем, – скомандовал я. – Не знаю, кто это, но нас окружают.

Засиделись мы часов до трех ночи, бар уже закрылся, точнее, Полковник его закрыл своей волей, мы остались единственными посетителями и изрядно проредили пивную коллекцию нового товарища. Впрочем, никто не напился. Полный вдохновения, я взял такси и отправился домой. Даже мысли о Зоне помогали мне, безнадега отступила, появился азарт охотника, собирающегося на кабана. Или сталкера, идущего за хабаром.

Во сне я уже был в Зоне, почему-то с Химиком, и сидели мы в каком-то овражке, мокрые, грязные, комары нас доедали, а по краю, треща кустами, бродила какая-то пакость – комья влажной земли сыпались сверху, слышно было, как хрипит и хрюкает, втягивая воздух, отродье Зоны, у Химика было очень бледное, отчаянно-веселое лицо с застывшей улыбкой смертника, и я чувствовал тот же кураж, ту же готовность умереть хоть сейчас, без сожаления. Комары зажирали, пищали все громче, я открыл глаза в собственной спальне – и не мог понять, что происходит.

Во-первых, почему (посмотрел на часы) я проснулся в шесть тридцать утра. Во-вторых, что меня разбудило. В-третьих, где моя жена?!

Смерть Дени. Автобус в Крым и горячие губы Леси. Подготовка к экспедиции… Стоп, так это мой телефон на виброрежиме так зудит! Вот что меня разбудило!

Я принялся шарить по тумбочке, сшибая все. В ушах стучало: что-то с детьми, что-то с детьми!

– ЧТО?! – рявкнул я в трубку, даже не посмотрев, кто звонит.

– Э… Никита… Э… – кажется, на Литвинова наорали впервые в жизни, и он оторопел. – Кхм. Никита Ильич, важное дело у меня к вам. Безотлагательное. Можете меня принять?

– За кого? – вместе с адреналином вытекли все мысли, оставив ватную слабость в теле и мозгах.

С семьей все в порядке, это Литвинову неймется.

– Кхм. Я понимаю, час ранний. Я внизу, у вашего парадного. Консьерж отказался звонить вам в квартиру и пускать без приглашения. Не велено. Впустите меня, пожалуйста.

Что ему надо в такую рань? Отобрать пропуск, потому что Серый-Борода настучал? Вероятнее всего… только это меня не остановит. Ходил я в Зону безо всяких Литвиновых, схожу и в этот раз. И оружейники его мне не нужны – своими контактами с мужиками обойдемся.

Но я не угадал. Литвинов прошел на кухню, смиренно принял из моих рук черный кофе и сообщил:

– Никита Ильич, у меня появилась возможность помочь вам с маршрутом. Не посылать наугад. В мои руки попала информация, что окопавшийся в Зоне наркокартель посылает свою экспедицию, цель которой – совершенствование, если можно так выразиться, наркотика.

Кулаки сами собой сжались. Вот гады.

– И у меня есть старый контакт… я его сейчас поднял и расконсервировал… он будет вам сливать маршрут. Вы немного отстаете, просто по времени – они вышли сегодня утром. Но я надеюсь, что, если вы выйдете не позже, чем завтра в обед, вы их догоните.

– Как именно он «сливать» будет?

– Элементарно: на ПДА. Вы набрали команду?

Не хотелось мне контроля Литвинова, не хотелось перед ним отчитываться – но деваться некуда. Если нам нужно выйти уже завтра – у меня нет времени искать обходные пути, придется действовать по его указке, по крайней мере, до Периметра. Потом-то до меня Литвинов не дотянется. Хотя одно же дело делаем, а вот с души воротит с ним работать.

– Набрал. Слушай… те. Есть ли какие подробности: кто идет, зачем и куда… И кому на ПДА, – я потряс головой, закружившейся от обилия информации. – Кому на ПДА будут приходить контакты? Да, и главное – вам какая с этого выгода? Чего вдруг взялись помогать, посреди ночи приехали? Ради справедливости? Не верю.

Литвинов смотрел удавьим немигающим взглядом, будто бы решая, говорить мне или нет. Сплел пальцы на столе, поджал губы, помолчал с полминуты и выдал:

– Все гораздо хуже, чем думалось сначала. Работает не просто группировка в Зоне, работает, не убоюсь этого слова, мафия.

Начало попахивать тарантиновщиной, и я невольно хмыкнул. Мог бы слово посерьезнее подобрать.

– Насколько понял, ты с Соловьевым об этом деле не успел поговорить.

– Только с Кваснюком.

– Это очень хорошо, потому что… Есть подозрения… – Литвинов уставился на меня выжидательно.

– Соловьев?! – я почувствовал, как глаза лезут на лоб.

– Только подозрения. Есть ряд причин, по которым я не могу ему полностью доверять. Причем «Руна» эта так прячется, что даже мне с моими связями сложно выяснить детали. Вот мой интерес – выяснить, причастен ли Соловьев к этим убийствам, и если это так, то как такому человеку доверить партию?

Навалившаяся было усталость схлынула, я откинулся на спинку стула. Литвинов продолжил:

– Ты нужен мне, я нужен тебе, никто никому ничего не должен. В Зоне ты более компетентен, карты тебе в руки. Насчет подробностей. Есть информация, что существует сборка, которая усилит действие наркотика в разы, он перестанет быть смертельным, станет даже скорее полезным, но люди будут управляемыми. Так вот, вчера из Клина выдвинулась экспедиция за артефактами для сборки. Конечная точка маршрута – Талдом, промежуточная – Автополигон, мой человек еще не отписался о деталях, сам понимаешь, опасно. ПДА, куда будут приходить сведения, получишь при предъявлении пропуска.

– Нда-а-а, – протянул я, протопал к холодильнику, налил молока и поймал себя на мысли, что не могу отделаться от тошного ощущения, что меня предали, причем дважды. Причастен ли Соловьев? Вполне возможно, он власть любит.

Артефакты, сборки, экспедиция… Кто у нас специалист по сборкам? Твою ж мать! Не сдержав злости, я ударил рукой по столу, поставил напротив Литвинова стакан молока, осушил свой. Причастен ли Химик? Кто его знает. Начнем с того, зачем это Химику? Он совсем свихнулся и теперь проводит опыты на людях? Не похоже это на него.

– Спасибо, но мне лучше кофе. – Литвинов вытянул шею, как гриф, следящий за добычей. – Что-то случилось?