Средневековье. Большая книга истории, искусства, литературы - Паола Волкова

Величайший собор мира — это Реймсский собор. Это главный собор, в нем венчались на престол. Здесь тоже есть роза, а галерея королей вынесена наверх. Не случайно Клод Моне постоянно писал именно этот собор. Здесь все такое ажурное, и не видно, где кончается архитектура и где начинается скульптура.

Надо еще отметить, что французская церковь рогата: у нее два рога наверху, которые соответствуют алтарной части. А в готических соборах Англии, Шотландии, Ирландии это звонницы, там находятся колокола. Именно там жил Квазимодо, герой романа Виктора Гюго. И еще нам всегда кажется, что они не достроены — все соборы, даже очень разные между собой. Почему нам так кажется? Потому, что не достроены колокольные башни. Только их достроить нельзя. Башню достроить нельзя: башня познания не достраивается.

Совершенно не верится, что все это не просто придумано, продумано и, конечно, выстроено. Кто придумал такую архитектуру — без стен, с вынутыми стенами и сводами, внутри ни одной подпорки? Лучше всего сказал Мандельштам:

Стен нет нигде, они заменены витражным стеклом. Почему? Что такое витражное стекло? Стекло пропускает цветной свет, и в соборе всегда стоит радуга. И этот эффект называют эфирным телом, которое является двойником физического тела. Душа, дух, тело и эфирное тело — четыре элемента собора. И это проходит через цветные витражи, которые несут на себе все, что можно изобразить по закону восьмого Вселенского собора.

Так кто же строил эти соборы? Мы не знаем этих людей, они анонимны. До нас дошли очень интересные документы-чертежи, потому что соборы и все их элементы были вычерчены и размерены циркулем. Остались толстые книги с чертежами. Если посмотреть на эти фрагменты, то все в них достойно удивления — все вычерчено. Но дело не только в вычерчивании, оно имеет некую очень глубокую внутреннюю магическую силу и волю. Одного чертежа мало. Сколько бы раз вы ни были в этих соборах, вы не можете сказать, что вы их рассмотрели. Прежде чем строить собор, нужно было выстроить университет. Так была построена Сорбонна. В Шартре был знаменитейший университет. Кто его строил? Если обратиться за ответом к книгам, ничего узнать не получится. Однако попробуем ответить на этот вопрос. В Западной Европе все делали цеховики: строили, делали, пекли, шили, красили сукна, валяли сукно. Запад создал цеховую систему. И эта система, цеховая демократия, держит мир до сих пор.

Мы знаем одно, что идея собора — это тайный план. Это идея Розы и Креста. А строили соборы так называемые каменщики, был такой цех. Многие считают, что это делали масоны, но на самом деле никакого отношения масоны к строительству соборов не имели. Масоны по отношению к каменщикам самозванцы. Мы называем себя демократами, но это не демократия. И те тоже называли себя масонами, но каменщики тут ни при чем. И пользовались масоны атрибутами каменщиков. Цех каменщиков — это был цеховой орден, так же как был орден иоаннитов. И каменщики прежде всего были великими учеными. Если сравнить с музыкой, то можно сказать, что этот цех состоял из одних Рихтеров. Они были гениальными учеными и архитекторами. Кто изобрел и построил в Шартре огромные фабрики стекла? А иначе где можно было бы взять такое количество стекла? Тут нужна индустрия, а чтобы создать ее, нужна инфраструктура. А сколько нужно материала, хотя бы того же самого кирпича!

Тот, кто делал кирпич, не знал, что с ним будут делать, и тот, кто клал его, не знал, что он строит. Над этим всегда стоял кто-то, кого называли Мастер, с большой буквы. Любой глава цеха, даже если он красил сукно в красный цвет, тоже назывался Мастер. Мастер Иоганн, Мастер такой или сякой… А как его на самом деле звали, никто не знал. Мастер всегда анонимен. Откуда он? Ниоткуда. Он из какого-то пространства. В эпоху рассыпанного культурного кода Мастер всегда сидит в сумасшедшем доме, потому что он и его свидетельства об истине никому не нужны. Мастером называли Альбрехта Дюрера. Немцы вообще подсчитали и решили, что он шестой доктор Фаустос. Многие из них и сейчас так думают. И все те люди, которые строили, назывались мастерами. Почему они так назывались? Потому что для них был важен Бог-Отец, то есть Творец. Мастер должен был не только многое знать, но и быть анонимным. Мастера строили, брали себе учеников, поэтому и возводились университеты (надо иметь в виду, что это не были университеты в современном понимании слова). Когда ученик получал звание Мастера, он тоже мог взять себе ученика. И эти соборы строились веками.

Собор — это музыкальный инструмент, а точнее, орга́н. Соборы сделаны по принципу органа. Орган находится в западной стене, там же, где и галерея королей, это называется линией хора. Звук должен подниматься и обрушиваться впереди. В соборах достигали потрясающего акустического эффекта. Бах писал музыку в первую очередь для церкви, а мы его воспринимаем как композитора. Благодаря тому, что сама по себе идея строительства по своей задаче изначально была очень сложна, то была стерта и грань между искусством религиозным и светским. Она не могла не стереться, так как строили ученые. А ученые в те времена назывались алхимиками. Все католические соборы выстроены алхимиками. Они были очень разными, но одно их объединяло — строительство. Алхимия вообще наука синтезированная: они должны были знать математику, архитектурное построение, химию, теологию.

Откуда у них были эти знания? Латинская образованность в западной культуре никуда не пропала. Римляне были гениальными строителями. И основой образования всегда являлись математика, геометрия, богословие, риторика и латынь — это средняя школа.

В 855 году женщина стала римским папой — знаменитая папесса Иоанна. Она занимала это место в течение трех лет, до 858 года. Правда, потом ее вычеркнули из списка пап. Про нее все известно: умная, мужеподобная, как Жанна д’Арк, пристроилась в университет в Оксфорде, познакомилась с испанцем, который потом взял ее в наложницы. И никто понятия не имел, что она женщина, а не мужчина. Она стала настоятелем доминиканского монастыря на целых десять лет. Она сделала прекрасную ученую карьеру. Ее в этом монастыре боялись страшно. Такая нравственность, мощь, злость, дисциплина! Но когда она уже заняла папский престол, пока она сидела и смотрела, как ей ноги целуют, испанцы прислали человека, который ее узнал и стал шантажировать. Женщина есть женщина. После нее для пап придумали стул с дыркой, чтобы больше не ошибаться. На этот стул садится претендент на папский престол, и трое человек входят и смотрят, мужчина это или женщина.

До середины IX века, разумеется, в основе формирования цеха каменщиков стоял уклад. Была специально выделенная группа больших ученых, которых финансировали работу, а иначе как это все построишь? Какая индустрия!