Новые приключения Майкрофта Холмса - Куинн Фосетт

Холмс терпеть не мог, когда его вынуждали открывать свои карты, однако он знал, как ответить:

– Повторяю, Адмиралтейство беспокоит вовсе не ваша жена, а ее спутники, а также те, к кому они намерены присоединиться здесь, в Лондоне. Мы получили сообщение, весьма и весьма достоверное, о том, что «дядюшки» состоят в Братстве.

Я был поражен тем, что он в подобной компании вдруг взял и выложил все напрямик. Я надеялся, что это хитрая уловка, а не отчаянная попытка внезапной атакой вывести преступника на чистую воду. Заговорит ли он о Викерсе или Браатене или оставит эти сведения при себе? Мне невольно подумалось, что он уже сказал слишком много.

Сэр Камерон недоверчиво уставился на Холмса:

– В Братстве? Чушь! Это люди высокопоставленные и состоятельные. Им совершенно нет смысла связываться с бессовестными мерзавцами. У них все есть. Что может дать им Братство? – Он взглянул на барона фон Шаттенберга, желая найти у него поддержку.

– Возможно, им нужна власть, – спокойно ответил Холмс и обратился к барону: – Прошу простить меня за столь неожиданные откровения. Я не хотел вот так вываливать все это на вас.

– Вы меня озадачили, – ответил барон. – Я не могу поверить этому. Если вы толкуете о подрывной организации, известной под названием Bruderschaft[17], то я должен заявить, что ваша информация неверна. Их цель – свержение законной власти. По крайней мере, так считается. Члены Братства – все, без исключения – негодяи, беспринципные и коварные. Неужели родные леди Макмиллан могут участвовать в этой дикости? Верх нелепости – полагать, будто они сотрудничают с подобным сбродом. Ее дяди много сделали для Германии и для немцев – для всех немцев, а не только для своего класса. Они родовиты и богаты, пользуются блестящей репутацией и занимают видное положение в обществе. У них нет причин связываться со столь недостойной компанией. – Он медленно покачал головой. – Что вам наговорили, чтобы вы поверили в эту опасную ложь?

– Человек, рассказавший об этом, поплатился за правдивость своих сведений жизнью. Вскоре после того, как он связался с нами, его обнаружили мертвым. Он встретил ужасную смерть. – Холмс тяжело вздохнул. – Простите, но я высоко ценю жертву, которую принес наш агент. Он выслеживал этих людей больше года, прежде чем они разоблачили его и наказали за то, что он сделал. Если вы желаете иметь копию его отчета, я позабочусь о том, чтобы вы ее получили.

Предложение Холмса ошеломило меня. Я спрашивал себя, чего он добивается.

– Да, – сказал барон. – Я бы хотел взглянуть на этот ваш отчет.

– Завтра же непременно пришлю его вам, хотя будет воскресенье. Я знаю, что эти факты подлинные, и полагаю, что они заслуживают вашего неотложного внимания. Когда вы найдете время изучить их, то, возможно, поймете, отчего меня так беспокоит свита леди Макмиллан, а может быть, сами захотите принять меры в отношении этих людей. – Он бросил взгляд на окно: ставни были уже закрыты на ночь. – Возможно, вы не сочтете нужным разделить мое беспокойство, но я хотел бы, чтобы вы поняли мои резоны.

– Я кое-что знаю о Братстве, – вставил сэр Камерон. – В большинстве своем это низкие твари. Очень не хочется, чтобы они ошивались вокруг. Не думаю, что моя жена позволит такое…

Тут в дверь постучал дворецкий.

– Прибыл старший инспектор Прайс, – доложил он.

– Пусть войдет, – ответил Холмс, опередив барона фон Шаттенберга.

Патрон сделал мне знак подойти; я тут же повиновался. Откровенные заявления Холмса по-прежнему тревожили меня. Подобное было не в его стиле. Мне пришло в голову, что убийство может придать вес тому, что он узнал о предполагаемых спутниках леди Макмиллан. По крайней мере, он не обмолвился о поездке Браатена и Викерса в Ирландию: эти данные лучше было приберечь на потом.

Дверь распахнулась, и в гостиную вошел старший инспектор Вон Прайс. Среднего роста, худощавый, лет тридцати пяти, с мужественным лицом, он казался куда дружелюбней инспектора Лайонела Фезерстоуна. Оглядевшись кругом, инспектор произнес:

– Добрый вечер, господа. Я вижу, тут кое-что случилось. Как это произошло?

Он выделялся из общей массы полицейских хорошей речью и безупречным костюмом. Я слыхал, что его мать, чью фамилию он носил, была актрисой, а после вышла замуж за какого-то захудалого графа с Севера и вызвала в семье своего мужа единодушное осуждение. Это ли сказалось на мрачном выражении его лица или же циником его, как и многих других, сделала работа в полиции?

– Значит, вы – старший инспектор Прайс? – сказал Холмс. – Мой брат не раз упоминал о вас. Я – Майкрофт Холмс. Работаю на Адмиралтейство.

– Холмс, Холмс… – произнес инспектор. – Кажется, знаю я вашего братца: высокий, умный малый, сыщик что надо.

Обычно Холмс возражал против столь уничижительных характеристик, даваемых его брату, однако теперь он только заметил:

– Да, он именно таков.

– Он уже побывал здесь? – спросил Прайс. – Мне об этом не говорили.

– Увы, нет. Эта подозрительная смерть, возможно, имеет отношение к дипломатическим делам. Должно быть, именно поэтому расследование поручили вам, – многозначительно произнес Холмс. Он знал, что в последнее время старшему инспектору Прайсу доверяли дела, связанные с преступлениями в высших слоях общества.

– К дипломатическим делам? – переспросил Прайс. – Как это?

Ему снова ответил Холмс, опередив остальных:

– Видите ли, старший инспектор, этот дом принадлежит немецкому подданному Дитриху Амзелю. Покойный также немец. Он служил у барона фон Шаттенберга. Мы все собрались здесь, чтобы обсудить предстоящий визит леди Макмиллан… Вы, разумеется, знаете сэра Камерона?

– Наслышан, – сказал Прайс. – Счастлив познакомиться, сэр Камерон.

– Вы очень любезны, – дежурным тоном ответил Макмиллан.

Последовала долгая неловкая пауза, наконец старший инспектор Прайс заметил:

– Так вы собрались здесь, чтобы обсудить визит леди Макмиллан. И вдруг этот человек рухнул на пол?

– Почти что так, – сказал барон, словно до него только теперь дошло, что его секретарь мертв. – Он выпил чаю и упал.

– Угу, – пробубнил инспектор. – Отчего?

– Отчего он упал? Судя по всему, в чае был яд, – ответил Холмс. – Быстродействующий, паралитический. Возможно, аконитин. – Он кашлянул. – Мы ничего здесь не трогали.

– Понятно, – протянул инспектор. – Кто-нибудь из вас заметил что-то необычное перед тем, как этот человек… упал?

И опять ответил Холмс:

– Пока мы ждали вас, я попросил каждого из присутствующих записать, что́ происходило в минуты, предшествовавшие смерти герра Криде. Мой секретарь Гатри передаст вам эти записи.

Я открыл портфель и вынул оттуда листы с показаниями.