Кирилл Царев. Черные львы - Елена Рейн

– И что тут происходит? – ядовито пропела Кагорова, щурясь при этом.

– Вы кто? – грубо произнес мужчина, так и не обернувшись.

– Я та, кто откроет глаза брату…

– Ирина, успокойся! – выдохнула, желая закричать. Вот зачем этот цирк?

– Ты… поедешь со мной!

– Мы уже закончили. Я сама доберусь.

– И что закончили? – женщина ехидно оскалилась, при этом сгорбившись, а затем процедила. – А это случайно не тот номер…

Она знала. Как обычно, в курсе всего. Каждый в городке отчитывался перед ней. Имела большое влияние. И если случайно перейти ей дорогу, то заклюет со своей стаей помощников. Странно, что меня не трогала. Имела в виду травлю. Ирина в этом профи. Но почему-то думала, что это благодаря заботе отца Кагорова, который работал пастором в церкви, и моего жениха. Мать рано умерла, и Ирина, тогда еще десятилетняя девочка, стала матерью своему брату и отцу.

И да, она особенно не любила оборотней. Поговаривали, что она устраивает в церкви собрания, проклиная проклятых нежитей.

Как-то так в целом про нее. Неприятная особа.

– Тот, – буркнула и спросила у Кирилла: – Все осмотрели?

– Да, – выдал он и повернулся, сложив руки на груди, придирчиво изучая гостью.

– Ммм… я думаю, что не так поняла, – слишком наиграно начала она свою обычную игру «идти на попятную».

Я подошла ближе и проговорила:

– Думаю, вам стоит уйти.

– С тобой! Или еще не все?

– Нет, не все. Остался лес. Но думаю, стоит утром заглянуть.

– Лес? Знаете, я не понимаю, почему вы беспокоите замужнюю…

Кирилл за две секунды оказался рядом с ней. Некоторое время пытал взглядом, а потом зловеще выдал:

– Мне плевать. Фарида мой помощник. Если я приказал, значит, нужно выполнить. Понятно?

– Я буду жаловаться.

Тут мужчина довольно свирепо пошел на нее. Наклонился и лениво произнес:

– Думаю, вам не стоит кричать о святости, когда купаетесь в грязи.

– Что? Да вы… – она задыхалась от возмущения. – Как смеете? Да что вы себе позволяете? Я…

– Убирайтесь. Я обязательно выражу свое недовольство по поводу вашего вмешательства.

– Это я буду жаловаться!

Отвернулась, чтобы никто не видел, как я улыбалась. Ну надо же… небольшой бонус к моему ужасному настроению. Еще никто не ставил эту наглую женщину на место. И вот…

Задумалась и пропустила момент, что именно сказал Кирилл женщине, через секунду выбежавшей из номера со словами «Проклятый нелюдь!». Это было нечто. Завтра каждый будет его шарахаться. Мелькнула мысль, что Кириллу будет тяжело работать в такой обстановке и он уедет отсюда.

Хотя… о чем я? Конечно, нет. Цареву плевать на мнения других.

Медленно пошла к выходу, когда услышала:

– Фари.

Неужели хочет задержать, чтобы дальше продолжить свои проверки? Издевается?! Обернулась и довольно «мило» уточнила:

– Полагаю, все?

– Да.

– Отлично! Я домой, – сообщила и, наблюдая, как он последовал за мной, выставила руку, предупреждая не подходить. – Я сама доберусь. Не хочу неприятных встреч с будущими родственниками в твоей компании. Да и вообще: можно было обойтись без всего этого. Не правда ли?

– Ты так считаешь?

– Да. Не желаю играть ни в чьи игры. Оставь меня в покое. Я выхожу замуж и мне не нужны проблемы. Я уважаю своего мужчину и не планирую унижать его. То, что сегодня произошло – ужасно. Я… – сжала руки в кулаки и продолжила: – Я не хочу повторения. Прошу уважать мое мнение. Возможно, тебе все равно, но мне нет. Понимаешь? Мне не все равно! Постараемся общаться, только если это действительно необходимо. Только при крайней необходимости.

Решила, что высказала все, и пошла вперед, удивляясь, что не услышала едкого комментария. Неважно. Пусть думает что хочет. Я не питала надежд в том, что Кирилл так просто отстанет, когда его тянет ко мне, но все же надеялась на его понимание.

Черт! Как же мне было стыдно за свое поведение, не описать словами. Проклятая связь оборотней. Как озабоченная самка реагировала.

Злилась, с каждым шагом двигаясь все быстрее и быстрее. Почти бежала. Открыла входную дверь и случайно столкнулась с официанткой. Она держала графин, который вылетел из ее рук, обрызгав меня с головы до ног.

– Простите, я не хотела, – повторяя одно и то же, пытаясь вытирать платком мою одежду, говорила девушка. Чувствовала ее страх и сожаление.

Я же смотрела на платье, прилипшее к телу, понимая, что сегодня не мой день. Удивительно, что в лужу не села при нашем столкновении и не получила графином по голове.

– Не переживайте. Все равно дождь на улице, – успокоила ее, поднимая голову, встречаясь с виноватым взглядом девушки, которая нас обслуживала за столиком. Надо же…

Она виновато пожала и прошептала:

– Чувствую себя плохо, поэтому все из рук падает.

– Бывает… – выдавила, отступая на шаг. – Все нормально.

– Еще раз простите, – пробормотала она и побежала в клуб.

На улице уже было темно и довольно прохладно. Ветер неприятный, продирающий до костей. Еще платье промокло.

Огляделась по сторонам, слыша смех выпивших, где-то бессвязные бормотания, а там дальше стоны. Ну, что и следовало ожидать в столь злачном месте.

Устремила взор в темный лес, находящийся слева, ощущая прожигающий взгляд. Кто-то наблюдал за мной. Я точно знала. Там… за тем могучим деревом, раскачивающимся в стороны от сильного ветра. Сглотнула, чувствуя дрожь по коже. Сделала шаг, когда оказалась прижата к груди мужчины.

– Я слышу как минимум трех невменяемых мужчин, встреча с которыми тебе не понравится. Но если хочешь, можем прогуляться.

Повела головой, чувствуя слабость. Совсем уже потеряла чувство грани. Конечно, я бы справилась, но… зачем вступать в бой, когда для всех – я человек. Без силы оборотня девушке с тремя точно не справиться.

Молчала, но ответа и не требовалось. Царев потянул за собой, перехватывая за руку, и лишь отпустил, когда вышли на стоянку, где за черным пикапом стояла Ирина, усердно прячась от нас. На колени встала, чтобы уж точно не заметили.

Подошла к задней двери, но тут услышала:

– Вперед садись.

– Нет.

– Тебе помочь? – Кирилл не спрашивал, давал понять, что через минуту я все же окажусь на пассажирском кресле.

– Я могу добраться на такси.

Уставилась на мужчину и застыла на месте, отмечая на его лице решимость и предел. Однозначно, он наступил. Только вот когда и на что?