Бывшая жена мажора - Злата Романова

class="p1">– Кир… – неуверенно, даже почти испуганно выдыхает Ася, отстраняясь, и я быстро сажусь обратно на табуретку.

– Не обращай внимания, это типичная мужская реакция, – говорю легкомысленно. – Мне сейчас совсем не до этого, всего лишь физиология.

– Ну да, – хмыкает она, садясь на корточки и стягивая штанины с моих ног.

Потом берет пленку и начинает тщательно обматывать ее вокруг гипса с обманчиво бесстрастным видом, но я вижу, как участилось ее дыхание и румянец расползся по шее. Моя же ты девочка! Есть у нее Володя или нет, но на меня она реагирует так же, как и раньше.

– Готово! – бодро говорит Ася, закончив с гипсом и встав на ноги. – Теперь начнем с твоей головы.

Она закрывает дверь душевой и обходит меня, чтобы встать за моей спиной, беря в руки лейку и настраивая воду. Когда первые струи касаются моей головы, я понимаю, что температура идеальна. Она даже это помнит, что рождает на моем лице широкую улыбку.

– Ты чего лыбишься? – усмехается Ася, запуская пальчики свободной от лейки руки в мои волосы.

– Да так, вспомнил кое-что.

Она не спрашивает, что именно, видимо боится, что я заговорю о наших прошлых игрищах в ванной, поэтому молча берет с полки мой шампунь и начинает втирать его в голову, массируя кожу так приятно, что я не сдерживаю довольного стона.

– Тебе бы в салоне работать, мне так хорошо голову еще никто не мыл.

– Нет уж, спасибо, – фыркает Ася, продолжая свое дело.

Смыв шампунь, она наносит его еще раз, а потом переходит на шею и плечи, такими же массирующими движениями пальцев двигаясь вниз, до самого пояса боксеров, а потом снова беря в руки лейку. Я едва держу себя в руках, потому что ситуация настолько острая и сводящая с ума, что мне кажется, я сдохну, если она перестанет меня касаться.

Когда Ася смывает всю пену, то протягивает мне лейку и осторожно обходит меня, чтобы не слишком намокнуть, но я беру ее за руку, останавливая от открытия двери душевой.

– Ну что еще? – нетерпеливо смотрит на меня вредина, явно желая побыстрее сбежать.

– Помоги мне хоть с верхней частью груди, а? – умоляюще смотрю на нее.

Она колеблется, нахмурив брови и отводя взгляд в сторону, но в конце концов тяжело вздыхает и забирает у меня лейку.

– Ты мой большой должник, Кир, так и знай.

– Одно твое слово и сделаю все, что захочешь, – обещаю я, глядя на нее снизу вверх.

Закатив глаза, Ася берет гель и уже более энергично, чем спину, начинает тереть мне шею, предварительно как следует облив меня водой.

– Не три так ниже, а то там болючие синяки, – предупреждаю я.

Это, наконец, заставляет ее посмотреть на мою грудь прямым взглядом, чего она избегала ранее. Ася замирает, осматривая мою усеянную синяками кожу и кажется, расслабляется. Наклонившись, уже в осторожном и спокойном темпе, она мягко проводит пальцами по моей груди, размазывая гель, а потом, даже без моей просьбы, переходит на живот, скользя по кубикам четко очерченного пресса до пупка и останавливаясь с закушенной губой и неуверенным взглядом, направленном на мои все еще туго натянутые боксеры.

Чувствуя ее колебания, я протягиваю руку и высвобождаю ее нижнюю губку из плена зубов, задерживая на ней большой палец и обводя им нежную мякоть. Ася поднимает глаза и встретившись со мной взглядом, замирает, тяжело дыша и крепко сжимая пальцы на моем бедре. Поддавшись искушению, я проталкиваю свой палец ей в рот и прикрыв веки, она всасывает его, обводя языком, а потом резко останавливается, испуганно глядя на меня широко раскрытыми глазами.

– Продолжай, – отдаю команду и моя девочка не сопротивляется.

Инстинктивно продолжает посасывать мой палец и когда я заменяю его своим ртом, притянув ее к себе за шею, жадно отвечает на поцелуй с тихим обреченным стоном, прежде чем отстраниться, тяжело дыша.

– Это нехорошо…

– Ага, – соглашаюсь, притягивая ее снова и чмокая в раскрытые губы. – Только еще немного…

Да, еще немного. Немного поцелуев, немного прикосновений к ее чувствительной груди через футболку, немного ласки, подаренной ее маленькой ручкой, и мы перемещаемся в спальню, едва не падая в процессе. В конце концов я все же оказываюсь спиной на кровати, практически голый, а Ася устраивается верхом на моих бедрах, продолжая целовать меня, пока я лезу рукой под ее белье, которое она соглашается снять к чертям после того, как ласка моих пальцев доводит ее до состояния, близкого к взрыву.

– Садись на меня, девочка, – шепчу в ее губы, хватая за круглую попку и направляя вниз.

Ася медленно опускается, соединяя нас вместе, и хнычет в мой рот, который я не отрываю от нее.

– Кир, подожди, ах…

– Вот и все, детка. Давай, потихоньку. Вот так, – направляю ее движения, откинув голову назад и глядя как ее сочная грудь подпрыгивает вверх-вниз, пока она скачет на мне. – Моя красивая девочка… Бери то, что тебе нужно.

Ася дрожит и стонет на мне, из-за чего приходится закрыть ей рот ладонью, чтобы не разбудила Фиму, но это не мешает ей двигаться, закатив глаза и наслаждаясь собственным стремительным удовольствием, которое приводит к финишу и меня. Я аккуратно опускаю ее рядом с собой, чувствуя, как горят чертовы ребра, но нисколько не жалею о произошедшем, потому что это лучшее, что случалось со мной за последний год. И мне не терпится все повторить, но на этот раз дольше и обстоятельнее.

* * *

Я чувствую сожаление, как только сладкая дымка удовольствия растворяется. Лежу на спине, все еще неровно дыша и уставившись невидящим взглядом в потолок, и чувствую, что совершила огромную ошибку. Потому что лучше бы это был кто угодно, хоть первый встречный с улицы, только не Кир!

– Мелочь… – приводит меня в чувство голос бывшего мужа и я вздрагиваю.

Не столько от прикосновения его руки к обнаженному бедру, сколько от старого прозвища, которое он не использовал слишком давно и которое бьет по мне больнее, чем я могла ожидать.

– Не надо! – рявкаю со всем гневом, который горит внутри меня.

Вскочив с кровати, я подбегаю к своему костюму, который повесила на вешалку, и сорвав его, надеваю на голое тело, чтобы не выпутывать нижнее белье из той мешанины мокрого тряпья, которое валяется на кровати и на полу.

– Ася, что ты, по-твоему, делаешь? – таким тоном, словно я взбесившийся ребенок, спрашивает Кир, на которого я даже взгляд боюсь поднять.

– Я не хочу обсуждать это Кир, никогда! – заявляю безапелляционно, справившись с брюками