Мистер Солнечный Cвет. Первая часть - Ким Ынсук

Заметив девушку, ученик мастера, Гога, окликнул ее:

– Госпожа, учителя сегодня нет.

– Я знаю. Просто принеси все, как обычно.

Пока Гога и Эщин переговаривались, Юджин почти не дыша наблюдал издали за Эщин. Она, конечно, ни при чем, но она связана с его врагом.

– Как приятно видеть вас так рано! – идя ему навстречу, сказала Эщин.

Ночная прогулка с Юджином бок о бок оставила в ее сердце глубокий след. Юджин задумчиво смотрел на Эщин и молчал. Другой дороги не было. Чтобы пройти мост, нужно было миновать девушку.

– Что же привело вас сюда? – спросила Эщин.

– Ваше предложение все еще в силе?

– О чем вы?

– О том, в чем вы попросили вам помочь. Я принял решение.

Юджин смотрел прямо на девушку, его ресницы подрагивали. Между ними возникло странное напряжение. От волнения Эщин часто заморгала, ожидая, пока Юджин договорит.

– Давайте попробуем. Love. Вместе.

Даже сам Юджин не до конца понимал значение слова love. Свидетельствовало ли его решение о начале мести или конце ревности? Эщин была удивлена и некоторое время молча смотрела на Юджина, а затем широко улыбнулась:

– Конечно!

Улыбка Эщин была лучом света, рассекающим облака и проникающим прямо в грудь Юджина. Там было так темно, что свет ослеплял.

– Надеюсь, это продуманное решение, раз на раздумья ушло столько времени. И что теперь?

– Давайте представимся, – ответил Юджин после небольшой паузы.

– Вот как. Я – Эщин из семьи Ко. А ваше имя я уже знаю. Чо Юджин. Скоро я даже смогу прочитать его.

– Чхве Юджин.

Впервые за тридцать лет он произнес свое корейское имя.

«Юджин!»

«Беги далеко-далеко, как можно дальше отсюда!»

Последние слова матери всплыли в его памяти, и глаза Юджина загорелись.

Эщин посмотрела на Юджина, который что-то пробормотал про себя. Он выглядел очень печальным.

– Когда вы жили в Чосоне, вас звали так же?

– В Америке имя не поменялось. Американцы просто произносят его немного иначе.

– Ясно. Мне предстоит еще многому научиться. Так что же дальше?

– Рукопожатие.

Юджин протянул Эщин руку:

– Американское приветствие. Рукопожатием ты даешь другому человеку понять, что не держишь в руках оружия.

Эщин сказала, что ей нравится такое толкование, и взяла Юджина за руку. Когда-то ее рука показалась ему маленькой и жесткой, а сейчас, наоборот, она была мягкой и теплой. Небольшие мозоли на ладонях, которые можно было почувствовать, только если крепче сжать ладонь, были у обоих. Они оба упорно тренировались в стрельбе.

– Love – не такая сложная наука, как я думала. Сложен лишь первый шаг, верно? – сказала взволнованно Эщин.

Такую Эщин Юджин видел впервые. Там, где в сердце обычно были границы и сомнения, сейчас царила невинность, сияющая, как драгоценный камень. Взгляд девушки ошеломил Юджина.

– Когда мы отпустим руки?

– Когда захотите взять в руки оружие.

– Сейчас я этого не хочу.

Эщин улыбнулась, все еще крепко сжимая руку Юджина. Дул ветер, который уносил листья и опускал их на землю. Время шло, но сейчас Юджину хотелось, чтобы оно остановилось хотя бы лет на сто. Однако это желание было невыполнимым.

Вернулись Хонпа и Гога с корзинкой за спиной. Эщин отпустила руку Юджина.

– Что ж, я не должна заставлять себя ждать.

Юджин слегка ей поклонился:

– Всего хорошего. Не углубляйтесь в английский слишком сильно.

Девушка поклонилась и последовала за Хонпой.

Хонпа сидела в лодке, а Эщин держалась за бортики. Это все из-за того, что они начали love? Небо, облака и горы так красиво отражались в реке. Сердце девушки трепетало, как река в солнечном свете. Она посмотрела на свою руку, которая еще помнила рукопожатие Юджина. Казалось, что грубоватая, но невероятно теплая рука этого мужчины держала теперь сердце Эщин.

Юджин направлялся в свою комнату, но нахмурился, заметив Хисона, который стоял перед своей дверью и почему-то не заходил внутрь. Хисон дергал дверь, но попытки провернуть ключ были тщетны. Юджин прошел мимо него к своей двери и вставил ключ, который не повернулся ни вправо, ни влево в замочной скважине. Он посмотрел на номер на ключе.

– Похоже, наши ключи перепутали.

Проверив номер на ключе, Хисон подошел к двери Юджина, вставил ключ, повернул, и дверь со скрипом открылась.

– Свою дверь откройте уж сами, – процедил Юджин сквозь зубы и бросил ключ в сторону Хисона.

Ключ упал на пол, а Хисон стоял и смотрел на него.

– Думал, поймаете.

– Вы меня ненавидите, потому что я потомок своего отца или же деда?

– Вы просто мне не нравитесь.

– А, вы с самого начала меня невзлюбили. Рад это слышать, – сказал Хисон и слегка улыбнулся.

Юджина задела такая реакция на его слова.

– Почему вы все время такой довольный и радостный? К чему эта постоянная улыбка?

Хисон горько улыбнулся в ответ:

– Бывают дни, когда ее вовсе нет. Просто в такие дни вы меня не видели. Не хотите рассказать мне, что случилось? Кто вас так обидел, мой отец или дед?

– Почему вы спрашиваете? Если вам так интересно, то спросите об этом своих родителей. Я думал, вы ездили навестить их. Значит, у них вы боитесь спросить, а у меня – нет? Ваши родители… они здоровы?

Сказав это, Юджин немедля зашел в свою комнату и громко хлопнул дверью прямо перед носом Хисона. Хлопок передавал боль Юджина. Словно шип в руке, который каждый раз напоминает о себе. Но не он один жил с болью в сердце.

Хина сидела внизу и смотрела на лестницу, постукивая пальцем по столу.

– Даже подмена ключей не заставила его прийти ко мне. Боже, какая я жалкая, – сказала она, пожав плечами.

Мысленно она отмахнулась от сожалений и отвернулась от лестницы. Вдруг прозвенел звонок у входной двери, и вошел Ванык. Хромая, он прошел через пустой холл. В больших глазах Хины вспыхнуло удивление, а затем оно сменилось презрением.

– Не беспокойтесь о нем. Он здесь ненадолго, – сказала Хина горничной, которая поприветствовала гостя и предложила ему присесть.

Горничная слегка поклонилась и скрылась. Ванык осмотрел холл.

– Этот гостевой дом явно больше, чем я слышал. Как поживаешь? – спросил Ванык, обращаясь к Хине.