От ненависти до любви... - Сюзанна Энок

Игра закончилась, красавицы скрылись – обитатели Мейфэра, громко обсуждая сегодняшний вечер, по двое и по трое потянулись к выходу.

Вот и окончен прием, которого Диана ждала, к которому готовилась больше года. И окончен успешно. Можно вздохнуть с облегчением.

Однако руки ее дрожали, а внутри все тряслось при мысли о том, что следующие сутки ей придется провести с человеком, с которым она два года назад недолго делила ложе. По какой-то непостижимой причине это волновало куда сильнее, чем успешное начало ее предприятия.

Когда покинул клуб последний из гостей, Диана вместе с Джульеттой закрыла и заперла входную дверь. Затем поспешила наверх, в большую гостиную над кухней, из которой в последний момент сделала комнату отдыха для персонала. Почти все девушки ждали ее там, оживленно болтая и громко смеясь.

– Леди, – сказала Диана, входя в комнату, – поздравляю вас всех! Отлично потрудились! – По ее сигналу девушки в ливреях раздали всем бокалы шампанского. – Послезавтра начинаем работать по расписанию. А сегодня хочу сказать: я вами всеми очень довольна. Завтра начинаем в полдень. Распоряжаться здесь будут Дженни и Маргарет, по всем вопросам обращайтесь к ним. А теперь отдыхайте.

Со всех сторон послышались радостные возгласы и слова благодарности. Диана торопливо ушла к себе и там принялась мерять спальню шагами, то и дело поглядывая на часы.

Без двух минут четыре она задула свечу у кровати, натянула перчатки и спустилась вниз, в опустевший темный клуб. «Я справлюсь, – говорила Диана себе. – Ничего сложного. Меня преследовали кредиторы, я знала нищету, одиночество – и со всем справилась. Всего двадцать четыре часа. За это время можно вытерпеть что угодно. Даже Оливера Уоррена».

На площадке у его дверей она остановилась, сделала глубокий вдох. Будь он джентльменом, зашел бы за ней сам. Но Диана прекрасно знала, что за человек маркиз Хейбери. Кем-кем, а джентльменом его точно не назовешь. Еще раз глубоко вздохнув, она постучала.

Тишина.

Вот это уже странно. Даже если он забыл и сейчас греет постель какой-нибудь своей любовнице, то открыл бы кто-нибудь из слуг. «Что ж, считаю до двадцати пяти», – решила Диана. Хорошее число. Если на «двадцать пять» ей не откроют, она решит, что свои обязательства выполнила.

На счете «семнадцать» дверь открылась.

Оливер стоял на пороге и смотрел на нее. Он сбросил сюртук и закатал рукава белой льняной рубашки. Выглядел расслабленным, словно на отдыхе, и в то же время очень… внушительным. У Дианы перехватило дыхание: если до того она сходила с ума от волнения, то теперь, увидев его вблизи, едва устояла на ногах.

– Не пригласишь меня войти? – поинтересовалась Диана, из последних сил стараясь придать голосу спокойствие и холодность.

Оливер шагнул назад и растворил дверь шире.

– Заходи.

Расправив плечи, Диана переступила порог.

– Давно ли ты начал сам открывать дверь?

– С тех пор как приказал слугам скрыться с глаз и не появляться, пока не позову.

Дверь захлопнулась у нее за спиной, и звук этот прошел морозом по коже.

Диана не знала, чего ждать. Может, Оливер прижмет ее к стене и начнет свое дело прямо здесь? Но вместо этого он повел ее в задние комнаты.

– Хочешь вина? – спросил Оливер, обернувшись через плечо. – Или чего-нибудь покрепче?

Может быть, стоит напиться? Тогда, если повезет, она даже не запомнит, что произойдет за эти сутки. Но это трусость. Диана это знала – конечно, поймет и он.

– Нет, спасибо. Знаешь, я очень устала и предпочла бы поскорее со всем этим покончить.

– Да, понимаю, – согласился он. – Сюда.

В нервном напряжении есть и хорошая сторона – оно помогает бороться с усталостью. Не будь Диана так взвинчена, быть может, упала бы прямо здесь и уснула мертвым сном.

– Лучше бы ты выбрал более удобное время. Не знаю уж, какие у тебя планы, но, боюсь, в процессе я засну.

– Хм…

Оливер распахнул дверь – и взору Дианы предстала огромная латунная ванна, наполненная водой. Вода была усеяна розовыми лепестками, и вместе с паром по комнате распространялся аромат роз.

– Утопить меня решил? – поинтересовалась Диана, стараясь не поддаваться соблазну полежать в горячей ароматной ванне.

– Не сейчас. Залезай. Я скоро вернусь. – Он вышел, закрыв за собой дверь.

Переведя взгляд с ванны на свечи, горящие на столике, Диана нахмурилась. Оливер Уоррен, знакомый ей по Вене, был… страстным. Нетерпеливым. Те две недели они, можно сказать, почти не вылезали из постели. А лорд Хейбери, знакомый ей по Лондону, надменен, насмешлив и не упускает случая взять над ней верх. Ванна, полная розовых лепестков, как-то не сходилась ни с тем человеком, ни с этим.

«Что ж, об этом можно поразмыслить и сидя в ванне», – подумала Диана и сбросила туфли.

Ванна выглядела очень соблазнительно. Диана опустила туда руку, пошевелила пальцами в воде. Горячо, пожалуй, даже слишком. И сколько же роз на это ушло! Жаль будет, если такие труды пропадут зря.

Медленно Диана завела руки за спину, расстегнула три пуговки на спине. Позволила платью соскользнуть с плеч и черным облаком опуститься у ног. За платьем последовала сорочка. Затем, бросив взгляд на закрытую дверь, Диана шагнула в ванну и с наслаждением опустилась в благоухающую воду.

Устроившись поудобнее и опустив голову на латунный бортик, она не смогла сдержать стон наслаждения. Как хорошо! Она бы, наверное, так и заснула, если бы не мужчина, что стоял по ту сторону двери и наверняка подглядывал.

Дверь отворилась. Оливер вошел с подносом: тарелка пирожных и земляники, два бокала белого вина.

– Удобно? – спросил он, прикрывая дверь ногой.

– Как ни странно, да, – ответила Диана. – Я же сказала, что не буду пить.

– А я налил заранее. Не хочешь – не пей. – Поставив поднос на пол, Оливер подтащил к ванне кресло и низкий табурет, поставил поднос на табурет, а сам опустился в кресло.

– Значит, так ты собираешься использовать свое время? Признаюсь, я приятно удивлена, но часы-то тикают.

Оливер взял пирожное, откусил и принялся с аппетитом жевать.

– Не всегда у тебя было такое каменное сердце, – заметил он.

– Да? Видишь ли, после того как меня предали дважды, даже трижды, если считать моих родителей, то я перестала беспокоиться о чьем-либо благополучии, кроме своего собственного.

Оливер наклонился вперед, провел пальцем по ее обнаженному плечу.

– Значит, я разбил тебе сердце? – спросил он.

«Может быть, все-таки выпить?» – спросила себя Диана. Эта мысль казалась все более привлекательной.