Против течения. Книга 3 - Кирра Уайт

велико, что Мира перестала осознавать, где находится. Она как будто провалилась в чёрную дыру, края которой пульсировали: «Я упустила последний шанс. Всё напрасно. Опять всё напрасно!»

Маги вели её закрученными лабиринтами коридоров, переходам и лестницам, а она повторяла одно:

— Всё напрасно. Опять всё напрасно!

Они остановились. Будто сквозь плотный слой ваты до Миры долетали слова магов. Каждое слово было понятно, но общий смысл утекал, как вода сквозь пальцы.

— Вы ещё можете заставить её... Ваши жизни зависят от неё... Она не хочет, чтобы вы стали свободны... Ей нужны ваши муки...

Затем магические оковы упали. Сосредоточившись, Мира вернулась в беспросветное настоящее. Она увидела, что стоит, держась обеими руками за решётку, а по коридору удаляются фигуры магов в мантиях. Напротив была пустая камера — с распахнутой настежь дверью она особенно сильно напоминала загон для скота. Мира вспомнила, что в прошлый раз эта камера была забита мокрозявами. Она прижалась лицом к решётке так, чтобы рассмотреть как можно бОльшую часть коридора. Так и есть — другие камеры тоже были пусты.

«Мокрозяв становится всё меньше», — подумала Мира.

Тишина за спиной была живой, и Мире не хотелось оборачиваться. Она представляла, кого увидит и что ей угрожает.

Тем, кто за спиной только подарили и тут же отобрали надежду на свободу. И предъявили ту, которая в этом виновата. Она чувствовала, как в камере нарастает буря.

«Если я сама не повернусь, они заставят меня сделать это, — подумала Мира. — От нападения их удерживает только страх перед моей магией».

Мира медленно разжала пальцы, выпустила прутья решётки и также медленно повернулась. У неё появилось странное ощущение, что Башня поворачивается вместе с ней, словно Мира была осью. Перед ней стояли люди в рубищах. Их лица сливались в одну серую массу, а в глазах светилось всё то же ожидание, какое было на Острове Серой Хмари и на Больших кочках.

«Спасение! — выстукивали их сердца. — Дай нам спасение! Отдай себя — полностью, без остатка. Мы хотим быть счастливыми. Просто быть счастливыми. Все. Разом».

Не встречаясь ни с кем взглядом, Мира прошла между людьми к стене. Они пропускали её без охоты, но и не задерживали. Они пока не понимали, что она будет делать дальше, и тоже ничего не предпринимали. Дойдя до стены, она остановилась и сказала, глядя в пол и обращаясь сразу ко всем но в тоже время, ни к кому:

— Я была уверена, что Великий Хранитель бросится спасать мир. Но его как будто даже жизнь собственного сына перестала интересовать. А ведь он отправлял нас в Лес для его спасения. Что-то изменилось за то время, пока нас не было в Элсаре. Я всё поставила на его чувство патриотизма, на любовь к родному миру, но ошиблась. Грубо, фатально ошиблась. Что же изменилось? Он получил армию кукров. Но причина его равнодушия к судьбе Азара не может быть только в этом. Ещё Окато что-то говорил... Да, точно, он что-то сказал в ответ на мою пламенную речь... (Она сжала виски). Бедная девочка. Точно, именно так. Он сказал бедная... Вернее не сказал, а подумал...

Её грубо толкнули в плечо. Мира подняла голову. Над ней нависала женщина-гора. Огромные груди, мощные руки, монументальный торс, слоновьи ноги. На её лице тоже всё было крупным: толстые губы, большой нос.

— Мексиканка! — воскликнула Мира.

Она совсем не изменилась, разве что кожа стала ещё более смуглой, а на щеке появилось несколько родинок, напоминающих гречку. Как не дико прозвучит, Мира была рада видеть эту женщину. Хоть одно знакомое лицо! Пусть даже воспоминания, с ней связанные, были из тех, какие хочется забыть.

Мира заметила, что другие узницы Башни сбились в кучу, будто стая волчиц, и даже их приглушённые голоса напоминали теперь звериное рычание.

Мексиканка властно и сурово взяла руки Миры в свои и сжала, так что у той хрустнули кости.

— Не думала, что когда-нибудь вновь увижу тебя, — сказала Мексиканка.

— А где мадам Олсен? — спросила Мира, взволнованно осматривая толпу. — Я её не вижу.

По лицу Мексиканки прошла тень.

— Она стала кукром. Этот мир сразу был не для неё, — глаза женщины наполнились слезами. Она часто заморгала, и щеки прочертили дорожки слёз.

— Соболезную, — тихо сказала Мира. — Она была хорошим человеком.

Из толпы раздался женский голос:

— Здесь много хороших людей!

Мексиканка цыкнула на выкрикнувшую, приказывая замолчать.

— Так странно, — произнесла Мира. — Только сегодня я вспоминала слова мадам Олсен, что нужно верить в любовь. И вот, оказывается, её нет. Вы правы — этот мир слишком беспощаден, чтобы в нём выживали чистые души. Он будто специально создан для убийц, подлецов, насильников.

Мексиканка приблизила к Мире лицо и сказала очень тихо, чтобы услышала только она:

— Я хорошо отношусь к тебе, но не смогу их удержать. Слышишь?

Она красноречиво провела ребром ладони по своей шее. Да уж, куда понятнее?

Мира посмотрела ей за спину — озлобленные худые лица наркоманок, живущих от транса до транса, пока вода не заберёт их души.

Освободив руки из тисков Мексиканки, она громко сказала, обращаясь к толпе:

— Вас всё равно не отпустят!

Мексиканка взглянула на неё с тревогой.

— Вы сейчас совершаете ту же ошибку, какую совершила я, вернувшись в Элсар: верите обещаниям подлого старика! — продолжала Мира. — Не верьте, он их не сдержит. Вам сказали, что вас всех отпустят, а воду для всего Элсара буду добывать я. А вы думали, что будет, если я заболею и умру? Или моя способность пропадёт так же внезапно, как появилась? Запасы воды опять закончатся, а кроме вас других мокрозяв нет. Поймите же наконец — вас не выпустят отсюда в любом случае! Великий Хранитель никогда не останется без запасного варианта!

Но зря она пыталась пробиться к их здравому смыслу: её не слушали. Для этих людей она стала сосредоточением зла. Вся их ненависть, накопленная за годы заточения, ждала возможности выстрелить. И Мира стала идеальной мишенью.

Коренастая шатенка с заплетёнными во множество мелких косичек волосами достала спрятанную за спиной тарелку и метнула Мире в голову. Ожидавшая чего-то в таком духе, Мира взглядом отбила тарелку в стену. Тогда шатенка кинулась неё, визжа как взбесившаяся кошка. Мексиканка перехватила её, но следом за первой женщиной, на Миру бросились остальные.Чьи-то ногти оцарапали ей лицо и шею, чьи-то пальцы вцепились в