Секрет зеленой обезьянки - Екатерина Вильмонт

– Конечно, нет! Я вот ничего не заметила…

– Ну, может, мне приснилось…

– Где же ты эту обезьянку видела?

– В красной «Мицубиси».

– А номер не заметила?

– Почему, заметила. У-232 ка.

Это был номер машины, принадлежащей Додоновой.

Вот уж поистине, «покой нам только снится»!

– Аська, ты чего побледнела?

– Я не знаю… Разве я побледнела?

– Еще как! Тебе что, эта машина знакома?

– Номер знаком, а вот обезьянку я не замечала…

– А чья это машина?

– Мотька, это машина… Додоновой.

– Что? – ахнула Матильда. – Додоновой?

– Да.

– Ты уверена?

– Уверена!

Мотька подавленно молчала. Потом произнесла каким-то неживымголосом:

– Я думала, такое только в кино и в книжках бывает…Господи, Аська, неужели она так меня ненавидит, что хочет убить?

– Мотька, но ведь с тех пор ничего не было… Скореевсего это случайность… Знаешь, как бывает… На нас чуть не наехала краснаямашина, и у Додоновой красная… Вот и все. В Москве, знаешь, сколько красныхиномарок.

– Нет. Теперь я твердо знаю, это она… Сводит счеты. Какстрашно, Аська…

– Моть, погоди паниковать, про нее все неплохо говорят,и мама, и Митька.

– При чем тут Митька?

– При том, что Додонова близкая подруга его тетки.

Он ее хорошо знает.

– Это еще ничего не значит. А вот что ты скажешь…

У нас в театре сегодня тоже кое-что случилось, и теперь я,кажется, понимаю…

– Что случилось? – холодея, спросила я.

– Мы репетируем в декорациях… И там на заднем планеесть мостик, такой красивый кружевной мостик.

И по ходу спектакля я на нем стою, а потом начинаютанцевать…

– И что?

– А то, что он подломился. Хорошо, я успела спрыгнуть.Меркулов так орал на рабочих сцены… Дядя Леша, это один из них, сказал, что..,кто-то, видимо, подпилил доску. А Меркулов сказал, что это бред, что они простохотят оправдать свою нерадивость…

– Я тоже думаю, что это бред. Неужто ты считаешь, чтоДодонова пробралась в театр и подпилила доску? Да еще и машину возле театраоставила? Да если б она это сделала, никто бы ее машину не увидел!

– А если она именно на это и рассчитывала. Мол, если яоставлю машину, никто меня не заподозрит!

– Ну, это уж слишком… Матильда, помнишь, когда мыходили на «Бешеные деньги», ты тоже приметила эту машину?

– Ну?

– Обезьянка была?

– Не помню. Но я тогда не обратила внимания…

– Ладно, я узнаю!

– Как ты это узнаешь?

– Валерку спрошу. Он наверняка ее заметил, если бы онабыла.

– Понимаешь, я как ее увидела, меня будто что-тостукнуло… И я вспомнила. Ладно, подруга, я пойду.

Мне и вправду надо отдохнуть, выспаться, может, все ипройдет. Наверное, я так боюсь премьеры и вообще…

Мне уже невесть что мерещится. Ведь в жизни из-за роли неубивают, правда же?

– Конечно! А я что говорю!

На этом мы расстались. Дома я первым делом позвонилаВалерке. И спросила, была ли на лобовом стекле зеленая обезьянка.

– Была! – твердо ответил он. – Такая смешная,с длинными руками… А ты ее не заметила?

– Я? Нет. А вот Матильда утверждает, что заметила еееще тогда, когда машина мчалась прямо на нас.

Я, правда, не знаю, как там можно было что-то заметить, но…

– Знаешь, говорят, что в момент большой опасностичеловек невольно многое замечает, но потом просто не помнит. А вчера Матильдаувидела обезьянку и вспомнила. Аська, мы должны заняться Додоновой. Пока непоздно!

Я рассказала ему о происшествии в театре.

– Ну, что я говорил! Мы обязаны спасти Матильду!

– Валер! Ты случайно горячку не порешь?

– Я? Неужели ты сама не видишь? Для меня как будтопоследняя картонка в паззл легла на место. Понимаешь, что я хочу сказать?

– Да, но…

– Никаких но! Завтра с утра встречаемся…

– Погоди, завтра же понедельник, тебе в школу…

– Школа без меня не зачахнет. А Матильда – может!

– Валерик, Додонова же на машине ездит, –напомнила я ему.

– Это, конечно, хреново… Слушай, а помнишь этого вашегознакомого, с машиной? Сыщика-любителя?

– Михал Михалыча?

– Ну да! Может, брякнешь ему? Вдруг он согласитсяпомочь?

– Но он же работает… Нет, Валерка, я позвоню Олегу! Вконце концов, судьба Матильды ему не может быть безразлична! У них же любовь!Да и вообще… Да, я сейчас же ему позвоню.

– А потом мне, хорошо?

– Обязательно! – пообещала я и положила трубку.

Затем набрала номер Олега.

Он, к счастью, был дома.

– Аська? – обрадовался Олег. – Ну, какмосковская жизнь?

– Плохо!

– Почему? – испугался он. – Что-нибудь сродителями?

– Нет, у родителей, слава богу, все в порядке, а вот уМотьки…

– Что? Что у Мотьки? – всполошился Олег.

– Олежек, тут такое… Нужна твоя помощь!

– Да в чем дело, ты можешь не говорить загадками?

– Хорошо. Тогда слушай – похоже, что Мотьке грозитопасность. Серьезная опасность! На нее уже покушались…

– Как покушались? Кто? Почему?

– Есть подозрение, что это актриса, у которой Мотька,так сказать, отбила роль…

– Как?

– Вот так. Два случая еще можно считать бредом, но двауже почти не оставляют сомнений. Один раз на нас с ней чудом не наехала машина,а второй раз – сегодня утром мостик на сцене, где по ходу спектакля Матильдапляшет от радости, подломился, и рабочие сцены утверждают, что доску кто-топодпилил…

– Аська, но тогда надо просто обратиться в милицию!

– Нет, Олег, рано! Ты же знаешь, как бывает, все уликипротив кого-то есть, а потом выясняется, что он ни при чем. Мы должны сами вовсем убедиться!

– Ты так считаешь? А кто эта женщина?

– Одна актриса…

– Ты ее знаешь?