Похищение Бет - Ребекка Маддимен

— А ты думала, что видеть ее раз в две недели для меня достаточно?

— Но… Ты никогда ничего не говорил… Мы с тобой обговаривали это, мы принимали решение вместе. И тогда ты не хотел этого.

— Нет, Эбби, это ты не хотела этого для меня.

Для Эбби это было как удар ножом. Почему он говорит это только сейчас? Почему раньше молчал?

— Только есть одно «но», — сказала она.

— Это ты не хотела уходить от Пола. Ты не хотела, чтобы у Бет был приходящий отец. Ты посчитала, что так будет лучше. Вот я и согласился. Да, возможно, я действительно думал, что ты права насчет того, что я редко бываю здесь, но это не означает, что я не хотел попробовать.

— Но ты ведь согласился…

— Ради тебя. Ради тебя и Бет, потому что ты так хотела. Я люблю тебя, — сказал он, но потом поправился: — Любил. Я хотел того, чего хотела ты. Если бы ты сказала мне, что хочешь, чтобы мы с тобой стали семьей, я бы сделал это. Но ты выбрала Пола, и я отпустил вас с Бет.

Саймон встал и повернулся к ней спиной.

Эбби тоже встала. Она даже не догадывалась, что он мог относиться к этому таким образом. Она чувствовала себя мерзкой и отвратительной, потому что сломала жизнь другого человека. Может быть, это справедливо, что у нее забрали Бет?..

Саймон обернулся, и она почувствовала, как по телу побежали мурашки. Она понимала, что это невозможно. Или, по крайней мере, раньше думала, что это так. Но…

Она набрала побольше воздуха.

— Ответ я уже знаю, но все равно должна задать тебе этот вопрос, — сказала она.

Саймон сделал шаг назад.

— О чем ты? — спросил он.

Эбби смотрела на свои руки, пытаясь собраться с силами, чтобы произнести это вслух.

— Ты хочешь спросить… Ты думаешь, это я забрал ее?

— Нет, я знаю, что ты этого никогда бы не сделал, — сказала Эбби, чувствуя, как живот сводит спазмом.

— Тогда почему ты спрашиваешь? — прошептал он.

Эбби подняла голову и заметила в его глазах слезы.

— Я просто хотела, чтобы ты сам сказал мне это. Мне нужно было услышать это от тебя. Я не знала, что ты так ко всему этому относился… Мне просто необходимо было убедиться…

Саймон отшатнулся и взял свою куртку со стула.

— Господи…

— Прости меня. Я не хотела. Сама не знаю, почему решила задать этот вопрос. Это было глупо.

Саймон открыл дверь и, шагнув на улицу, попытался захлопнуть ее, но Эбби помешала.

— Пожалуйста, не уходи, — умоляющим голосом прошептала она. — Прости меня!

Саймон дошел до конца дорожки и остановился там.

— Позвони мне, если что-то узнаешь, — сказал он и, вытирая на ходу лицо, ушел, оставив Эбби одну на пороге.

Гарднер стоял, глядя на красную дверь дома Саймона, в которую постучал уже дважды. До этого он успел переговорить с Джен Харви. Было в этой женщине что-то странное. Он расспрашивал ее о похищении ребенка лучшей подруги, а она в это время пыталась с ним флиртовать. Конечно, это могли быть просто нервы. Некоторые люди именно так реагируют на стрессовые ситуации, но это все равно выводило его из себя. Когда же до нее наконец дошло, что он обращается с ней как с потенциальной подозреваемой, она тут же остыла и практически слово в слово повторила то, что до этого ему сказал Пол Хеншоу: какого черта она стала бы делать с этим ребенком? Похоже, что Пол Хеншоу ее тоже не интересовал. Если Джен говорила искренне, то сейчас она считала Пола высокомерным придурком и вообще не могла понять, что нашла в нем в свое время. Она вела себя с ним прилично исключительно из-за Эбби.

Он обратил внимание, что строителей в доме уже нет, и она объяснила, что те уехали. Расспросы полицейских, когда ты просто пытаешься как-то заработать на жизнь, очевидно, отпугивают некоторых людей. На всякий случай он взял их координаты, после чего ушел, сказав, что еще свяжется с Джен, и оставив ее продолжать поиски новой бригады.

Выждав немного, он постучал еще раз, а затем отошел чуть подальше, оглядывая окна первого этажа. Большое окно было закрыто занавесками, а в окне поменьше, которое было приоткрыто, он заметил детский мобиль со свешивающимися, видимо, уточками, которые слегка раскачивались на пробивавшемся сквозь щель сквозняке.

Услышав звук поворачивающегося в замке ключа, Гарднер снова переключил внимание на дверь, которая распахнулась, и на пороге в длинных трусах, жмурясь от яркого солнечного света, появился Саймон.

— Мистер Эббот, — сказал Гарднер, — можно мне войти?

Саймон прикрыл глаза ладонью.

— Конечно.

Он протер глаза и отошел в сторону, открывая дверь пошире. Когда Гарднер уже был в прихожей, Саймон внезапно встрепенулся и словно вернулся к жизни.

— Что происходит? Что-то случилось? Вы получили результаты экспертизы?

Гарднер стоял у двери и, оглядываясь по сторонам, прислушивался к малейшим признакам присутствия в доме Бет. Интуиция подсказывала, что перед ним невиновный человек. Начать с того, что большинство похитителей не стали бы открывать дверь непонятно кому да еще в заспанном виде и в нижнем белье. Саймон скрестил руки на голой груди. Когда стало понятно, что он не собирается закрывать дверь и приглашать гостя в дом, пока не узнает, в чем дело, Гарднер заговорил:

— Нет, новостей пока нет. Я просто хотел задать вам несколько вопросов, — пояснил он.

Саймон кивнул и захлопнул входную дверь.

— Я только оденусь. Проходите, — сказал он, жестом указывая в сторону гостиной.

— Не возражаете, если я немного осмотрюсь? — спросил Гарднер.

Саймон пожал плечами.

— Ради бога, — бросил он и пошел наверх одеваться.

Перед тем как последовать за ним, Гарднер осмотрел прихожую. На каждой из стен висело по десятку фотографий в рамках. Интересно, это его работы или кого-то еще? Наверху лестницы висел снимок, изображение улицы в Венеции, который он узнал, — точно такой же был когда-то в спальне его бывшей подруги. Неужели Эббот — автор оригинала?

Первая дверь привела его в ванную комнату, где не было никаких следов того, что здесь когда-то был маленький ребенок; здесь вообще было мало следов посещения. Гарднер понятия не имел, сколько разных вещей необходимо для ухода за ребенком, но догадывался, что, должно быть, немало. Отсюда он двинулся в заднюю спальню, которая служила хозяину студией. Несметное число фотографий украшало здесь стены, а также стояло повсюду, на любой свободной поверхности.

Гарднер уже собрался уходить, когда на глаза ему попался снимок в красивой рамке, с которого улыбалась Эбби с Бет на руках. Девочке на вид было месяца два — впрочем, он слабо разбирался в возрасте детей. Эбби здесь выглядела счастливой и была абсолютно не похожа на Эбби Хеншоу, которую он знал. Говорят, что женщины во время беременности расцветают… Инспектору было трудно об этом судить, но, глядя на фото, можно предположить, что после рождения ребенка они продолжают цвести. Гарднер услышал, что Саймон чем-то шуршит у него за спиной, и, поставив снимок на место, вышел из комнаты.