Порочные боссы - Жасмин Майер

Он специально использовал жесткие фразы, чтобы заставить бежать от него. Но ее имя, впервые сказанное таким мягким нежным голосом, свело на "нет" все другие желания, оставив только одно. Осознание, что они оба не хотят терять ее. Просто Джонатану было проще признаться в чувствах брата, а не собственных.

Если бы вас волновала только работа, Джонатан, вы бы не решились сделать то, что сделали со мной в архиве. Кристофер солгал мне не только поэтому.

Джонатан помолчал, подбирая слова.

— Вспомни свои чувства, когда в воскресенье Кристофер поцеловал тебя, а ты даже не ответила ему. А представь, если бы в таком состоянии, мы затащили тебя в постель. Ты совсем не знала нас. Мы пытались показать тебе, что такое секс, когда ты доверяешь и не боишься партнера. Пытались сделать так, чтобы ты тоже хотела этого. А это совсем другие ощущения, Рори. Не только для мужчин, прежде всего для женщины.

Глаза Джонатана стали квадратными, когда она опустилась на колени между его разведенных ног и сказала:

— Что ж... Вам это удалось.

Если бы он мог, он бы тоже сбежал. Но теперь, стоя так близко к нему, Аврора видела член, готовый вот-вот разорвать ширинку, и в этом противостоянии он точно был на ее стороне, а не Джонатана.

— Например, в кинотеатре, когда Кристофер развел мои ноги и... ласкал меня языком, знаешь, о чем я думала?

Аврора выпрямилась, прижавшись низом живота к его паху, и мягко прошептала, касаясь его губ:

— Мне не хватало тебя, Джонатан.

В ту же секунду он опрокинул ее на спину, прижав к полу, как разъяренный тигр поверженную антилопу.

— Думаешь, я поверю в это? — процедил он, нависая над ней. — Ты ничем не лучше Кристофера, Аврора, если собираешься лгать мне! Я думаю, что ты делаешь это сейчас просто потому, что хочешь как можно скорее избавиться от нас с братом, а совесть не позволяет тебе снова умчаться в закат так же, как и два года назад.

— Это не так!

— Конечно! По-твоему, я должен поверить в то, что вчерашняя пай-девочка сегодня прямо-таки жаждет группового секса?

— А ты поверь, — с вызовом процедила она. — А лучше проверь, Джонатан, так ли я хочу тебя или просто вру!

Она приподнялась, обхватив бедрами его талию и скрестив лодыжки на спине. Обтягивающая юбка задралась до самых ягодиц, обнажая телесные чулки.

На чулки Джонатан и уставился с таким удивлением, как если бы перед ним монахиня задрала свою рясу.

— А ты подготовилась, — сказал он. — Я буду скучать по значку с Микки Маусом.

— Я уже давно готова, — выдохнула она.

Джонатан перехватил одной рукой обе ее кисти и вжал над головой в пол.

— Не играй со мной, Рори.

— Как я могу? Ты ведь у нас кремень, Джо! Можешь не отвечать, я и так чувствую...

Как раз между своих ног, какой ты твердый и несгибаемый.

— Чертовы двусмысленности! — Прорычал Джонатан. — Знаешь, Рори, ты слишком много общалась с Кристофером.

— Да... — она шевельнула бедрами, сильнее задирая платье. — И теперь хочу тебя.

Он рассеянно гладил бедра, задевая пальцами чулки. От линии кружева и чуть ниже, а потом обратно. Ниже и обратно, ниже и снова обратно, доводя Аврору до исступления.

— О боже, пожалуйста! — выдохнула она, чувствуя его пальцы на своих бедрах. — Просто сделай это, а потом тоже уедешь в какую-нибудь Миннесоту, замаливать грехи, как Кристофер...

Она хотела бы впиться в его шею зубами, целовать его губы или царапать ногтями плечи, но Джонатан крепко зафиксировал над головой ее запястья, а гранитным телом вдавливал в ковер.

Все, что она могла, это извиваться под ним, задевая влажными трусиками его член. Она терлась об него, растворяясь в кофейном аромате, который был для Джонатана, как вторая одежда. Эти мужчины с самого начала были безраздельно связаны с кофе.

А Аврора всегда любила кофе.

Когда Джонатан наконец-то опять провел подушечками пальцев между ее ног, Аврора совсем потеряла контроль над эмоциями. Она извернулась и впилась зубами в его руку, пытаясь хоть как-то сдержать рвущиеся наружу стоны.

Он медленно водил по ткани, доводя ее до исступления.

Джонатан по-прежнему сдерживал себя, а она знала, каким он может быть. И сейчас он действовал, как Кристофер: ласкал ее слишком аккуратно, чем ей хотелось бы.

— Хочу тебя настоящего... — простонала она. — Отпусти себя, Джо...

Несколько секунд он смотрел на нее, словно не веря своим ушам. А потом нагнулся и больно впился зубами в ее нижнюю губу, заставляя вскрикнуть от неожиданной боли.

Его язык тут же ворвался в ее приоткрытый рот. Он почти сразу стал буквально трахать ее рот, сминая и не щадя. Она целиком оказалась во власти торнадо по имени Джонатан Харди.

Он отпустил ее руки, и Аврора впилась ногтями, как и мечтала, в его плечи, но рубашка раздражала. Мешала. Ей хотелось ощутить жар его тела под своими руками.

Кое-как она справилась с несколькими пуговицами, а оставшиеся Джо сорвал сам одной рукой, не прерывая страстного глубокого поцелуя.

Аврора запустила руки под его одежду, очертила бицепсы, плечи, пробежалась пальцами по напряженным мышцам спины. И задрожала мелкой дрожью, когда почувствовала, как он отвел в сторону ее трусики и провел пальцами сверху вниз, смачивая ее влагой.

— Сильнее, — всхлипнула она.

— Будет больно, — прошептал он, целуя ее лицо.

— Хочу, чтобы больно. Хочу с тобой.

Тогда же она ойкнула и вздрогнула всем телом, когда острая боль опалила бедра и живот. Треск ткани подтвердил догадку — не особо церемонясь, Джо просто сорвал с нее трусики.

И не давая опомниться, ввел сразу два пальца, накрывая губы и поцелуем заглушая громкий протяжный стон.

Вот теперь он был самим собой.

Жар разливался по венам подобно густой вулканической лаве, копил силы, сосредотачиваясь внизу живота, где ни на миг не останавливались пальцы Джонатана. Он задевал какие-то одному ему ведомые точки, отчего Аврору каждый раз потряхивало, словно от удара током.

Лишь на мгновение он убрал руку, чтобы, видимо, поправить одежду, но не отпускал ее губ, целуя ее с такой же жадностью, как и в самом начале.

Он вернул свои мокрые пальцы выше, надавил сильнее, даже ущипнул, мельком при этом улыбнувшись. Он пробовал, проверял на ней все, что умел и знал, пытаясь найти то, что понравится именно ей.

Запредельно острые ощущения ослепили и оглушили Аврору, когда она ощутила, что он водит между ее разведенных ног теперь не только пальцами. Член скользил медленнее, тяжелее, задевая, поглаживая влажные части ее тела.

Было слишком много всего, чтобы выдержать это.