Книжная Москва первой половины XIX века - Раиса Николаевна Клейменова

class="p1">Был целый ряд литографий, которые не ограничивались печатанием какого-либо одного вида изданий. Обращает на себя внимание то, что в гравировальных мастерских печатались пособия для учебного процесса: прописи, азбуки, учебники музыки, рисования. Владелец литографии Ф. Наливкин издал «Всеобщую географию в прописях, или Легчайший и новейший способ научиться писать и вместе с тем получить достаточное понятие географии» (0,5 листа, 1834), «Учебную карту Российской империи» (1849), «Карту Турецкой и Персидской империи» (1500 экз., 1828). Встречались издания с таблицами по истории, с изображениями животных, воинский устав и т. п.

Из литографии Бартольди, «жительствовавшего в Покровке, дом Козырев»{256}, выходили картины и поты. Здесь был напечатан в 1828 г. портрет Е. А. Баратынского. В цензурный комитет по этому вопросу обращался поручик Александр Тернберг с просьбой «издать портрет Баратынского в числе 250 экземпляров способом литографирования». К своему ходатайству он приложил копию письма Баратынского, в котором тот давал согласие: «Охотно даю согласие, требуемое цензурою»{257}.

В литографии Линдрота, имевшей два стана, печатались ноты, картины, прописи на русском, французском, немецком и английском языках, например «Русские прописи, заключающие в себе философические и нравственные истины» (1828). В 1837 г. содержательницей литографии стала А. Ф. Линдрот, вдова учителя немецкого языка Московского кадетского корпуса.

С размахом было поставлено дело у В. В. Логинова, действовавшего самостоятельно и совместно с другими. В его литографии, организованной в 1832 г., было пять скоропечатных машин и шесть печатных станов. Здесь печаталась литература на русском, немецком и французском языках на все вкусы: «Новый самоучитель для гуслей» (1834), «Картины, изображающие разные характеры» (1828), «Галерея портретов ныне царствующих особ на земном шаре» (1840), портреты священников, жанровые картинки — «Кавказский пленник», «Взятие Казани царем Иоанном Васильевичем Грозным в 1552 г.», «Единоборство Ермака», а также листы молитвы «Отче наш, Иже еси на небесех» (1833). Большое место занимали прописи русские и латинские. Для детей выходили такие издания, как «Искусства и ремесла, или Первоначальные познания, приспособленные к понятиям детского возраста в 24 картинках» (1840), «Детский базар, или Разные забавные и нравоучительные изображения для детей: смесь всякой всячины для ума и сердца» (1835), «Азбука не бука, забава и наука, или Собрание затей для маленьких детей» (1840). Для взрослых была издана игра «Выбор невесты. Новоизобретенная забавная игра, которую можно употреблять в фантах и разыгрывать фишами» с 13 литографированными картинками (1841).

Издавались также солидные, основательные учебники для художников и архитекторов, например «Учебный курс рисования по новой и легкой методе, составленный с объяснительным текстом К. Брюнаром» (18 тетрадей, 72 чертежа, при каждом чертеже объяснительный текст, 1844).

Логинов сам был не гравером, а только владельцем литографии и издателем, причем литографией он владел не один. Совладельцем был, вероятно, Иван Логинов, содержатель картинной лавки, живший на Смоленской{258}.

В литографии В. В. Логинова работал гравер Иван Александрович Богданов. В 1831 г. он литографировал «Прописи российские», вышедшие из литографии Логинова, а в 1841 г. Богданов сам становится владельцем металлографии, из которой вышла «Школа чистописания». В изданиях, вышедших из литографии Логинова, упоминается также литограф А. И. Самохин. Пример В. В. Логинова показывает, что литографии стали приобретать в собственность не только граверы, но и купцы, не занимавшиеся сами литографированием.

Типографское искусство книги

Внешний вид книги складывался из многих элементов: обложки, иллюстраций, шрифтов, манеры располагать текст и иллюстрации, формата. Во внешнем виде отразились все литературные стили времени — классицизм, сентиментализм, романтизм, зарождающийся реализм. Облик книги менялся в зависимости от того, для какого читателя предназначалась книга. Появление демократического читателя требовало удешевления издания, а значит, и упрощения оформления.

Книга видоизменялась до бесконечности. И в то же время каждая эпоха создавала свой излюбленный тип книги. Для конца XVIII и начала XIX в. характерны тонкие брошюрки в четверку, в 4–8 страниц, с одним или несколькими стихотворениями; в 1820-е годы — альманахи, брошюрки в восьмую долю листа, от 20 до. 60 страниц, с поэмами и повестями в стихах; в 1840-е годы — литературные сборники.

Для начала века была характерна серая, лишенная текста обложка, являвшаяся лишь временной оберткой, которую должен был сменить изящный переплет с корешком, часто с золотым тиснением. Постепенно серую обложку заменила обложка из цветной бумаги с наборным текстом титульных элементов. Выработался определенный стиль обложки, в основе его — рамка, сначала очень простая, потом усложняющаяся. «Вестник Европы» в 1802 г. имел розовую обложку с простой надписью: «Вестник Европы, издаваемый Николаем Карамзиным», затем указание номера, месяца. В 1820-е годы пустые цветные обложки окончательно вытесняются печатными. «Вестник Европы» в это время имел уже обложку из бумаги более плотной, цвет приближался к малиновому, с заглавием наверху, с густой, ровной и изящной рамкой. Журнал «Друг просвещения» имел простую, но довольно оригинальную обложку — заглавие, вписанное в ромб. Характерной была обложка с рамкой, не слишком узкой, по и не слишком широкой, с рисунком. Эффект создавался с помощью линий, звездочек и точек.

В 1830-е годы наблюдались два направления: к упрощению и к вычурности. Упрощенная обложка была совсем без украшений: на цветной обложке — серой, синей или желтой, на самой середине листа — заглавие, имя автора и больше ничего. Вычурная обложка — литографированная, с «росчерками и штрихами».

Типичная ампирная обложка — с наборной рамкой, с двумя политипажами у сборников «Для немногих» (№ 1–6, 1818, тип. А. И. Семена). В них помещались сочинения немецких авторов с переводом на русский Жуковского.

В начале XIX в. книги выходили в бумажной обложке и потом владельцем переплетались по своему вкусу. (Твердый переплёт появился в 1820—1830-е годы.) К книге проявляется постоянный интерес, она становится товаром, вызывавшим к себе уважение. Выпуклая гравюра, позволявшая печатать как на бумаге, так и на ткани, способствовала появлению матерчатого переплета. Для альманахов стали делать атласные и шелковые переплеты.

А. А. Сидоров писал: «Титульный лист — некий автопортрет всей книги, но в противоположность обложке, интимный»{259}. В начале века титул обычно перегружался широковещательным заглавием. Постепенно заглавие становится короче, и освободившееся пространство заполняется виньеткой.

В первой половине XIX в. заметно менялись рисунок шрифтов, манера печатания. Буквы «ѣ» и «Ѣ» опускаются до высоты соседних букв, в результате чего выдерживалась прямизна строки. К 1820-1830-м годам шрифты стали насыщеннее краской, определеннее, более округлыми. Исчезла буква «т» на трех ножках.

Самая ранняя книга с новой «т» появилась в Петербурге в 1827 г. В Москве новая литера стала применяться в 1840-е годы.

В 1820-е годы Москва была центром словолитного дела. Здесь вышли образцы шрифтов типографий Московского университета, А. И. Семена, С. И. Селивановского. А. А. Сидоров выделял типографию А. И. Семена, в которой количество матриц превышало 4 тыс. В его типографии имелось