Не горюй! - Мэриан Кайз

— Ох, мам, — вздохнула я. — Ты меня совсем запутала.

— Извини, милая, — сказала она. — Возможно, я ошибаюсь. И ты ему совсем не понравилась.

Полагаю, вас не удивит, если я скажу, что ее последние слова меня расстроили.

— Пойду-ка я спать, — заявила я, решив, что с меня достаточно.

— Приятных сновидений, — сказала мама, сжимая мою руку. — Я приду поцеловать Кейт и пожелать ей спокойной ночи.

Когда я наконец улеглась, я вдруг поняла, что ни разу не вспомнила о Джеймсе за последние три часа. Это было настоящим чудом!

Так или иначе, день выдался необычным.

На следующий день с раннего утра было ясно и очень холодно. Я знаю точно, потому что проснулась на заре. Типичный мартовский денек! Дождь наконец прекратился. Но в этом факте не было абсолютно ничего символичного — ведь когда-то этот проклятый дождь должен был кончиться.

Накормив Кейт, я положила ее на кровать, чтобы она немного проветрилась. Мне вдруг стало ясно, что, хотя мне и удалось вырваться из цепких лап депрессии, вновь обретенная свобода несет с собой определенные обязанности.

Вчера все было очень мило. Я действительно получила удовольствие.

Но маленький человечек в моей голове, который обычно подсказывал мне: «Этот край ты подняла слишком высоко», сегодня заявил: «Жизнь не состоит из одних удовольствий».

Он работает в отделе моего мозга под названием «совесть» — и я его ненавижу. Несчастный ублюдок! Он всегда появляется некстати и все портит. К примеру, если я иду в магазин, он многозначительно заявляет: «У тебя уже есть сапоги» или «Разве стоит тратить двенадцать фунтов на помаду?» В результате я не покупаю приглянувшуюся вещь.

— Простите, — бормочу я продавцу, укладывающему пару обуви обратно в коробку и награждающему меня убийственным взглядом. — Я передумала.

Или я все-таки покупаю, а потом мучаюсь угрызениями совести и, таким образом, не испытываю никакой радости от покупки.

Вот и сегодня этот убивец радости напомнил мне, что в моей жизни должно быть нечто большее, чем шляться по супермаркету, или готовить ужин для всей семьи, или влюбляться в приятеля собственной сестры.

Я взяла Кейт на руки и подошла к окну. Мы стояли и смотрели на сад, так любовно не ухоженный Майклом.

Мои чувства слегка напоминали ощущения человека перед расстрелом.

Пора мне посмотреть фактам в лицо. Пора повзрослеть и взять на себя ответственность.

А это у меня всегда неважно получалось.

При первом же намеке на какую-нибудь проблему чувство ответственности удалялось в ванную комнату моего мозга и запиралось там, отказываясь выйти. Выманить его оттуда было невозможно. Так оно там и сидело, пока все не улаживалось само собой.

Мне надо было решить много вопросов. Ужасных вопросов. Включая деньги, опеку над ребенком и квартиру.

Видит бог, мне было больно! Мой мозг съеживался, когда я пыталась их решить.

Впервые после того, как я смотрела на выходящего из палаты Джеймса, я пыталась подступиться к вопросам, касающимся нашего развода. Например, должны ли мы с Джеймсом встретиться, чтобы обсудить продажу квартиры? Должны ли мы разделить все имеющиеся у нас вещи поровну? Это, кстати, будет довольно забавно. Что делать, к примеру, с нашим гостиным гарнитуром, состоящим из трех предметов? Пилить диван на две части? И забирать половину вместе с вываливающейся начинкой плюс одно кресло?

Ну, вы понимаете, о чем я.

Я, честно, не представляла, как мы будем делить большую часть наших вещей. Они ведь не принадлежали лично мне или лично Джеймсу. Они принадлежали ускользающей третьей стороне — «нам».

Как же мне хотелось найти это исчезнувшее «мы»!

Если бы я могла заманить эту третью сторону назад, предложив свои самые ценные вещи. Как в третьеразрядном телевизионном шоу.

Это тебе. Теперь ты останешься?

Красиво, верно? Будет твоим, если ты вернешься.

Хотя скорее всего в третьеразрядном телешоу не разыгрывают встроенную кухню.

А как бы было здорово, если бы можно было вернуть это «мы», состоящее из меня, Кейт и Джеймса, таким простым способом!

Но выходило, что это «мы» не просто затерялось. Оно умерло. Его убил Джеймс.

По идее, все наше имущество после смерти «мы» должно было бы отойти государству. Но на деле ничего подобного никогда не происходит.

Так что давайте сюда пилу.

Видите ли, я всегда точно знала, что есть только один способ справиться с неприятной ситуацией. А ситуацию, в которую я попала, можно с полным основанием назвать неприятной. Нужно глубоко вздохнуть и встретить ее, эту ситуацию, лицом к лицу, посмотреть ей в глаза и показать, кто хозяин.

Обжечься, если надо, о крапиву.

Проглотить, при необходимости, горькое лекарство.

Если кто-нибудь спросит моего совета, как справиться с чем-то, что вызывает ужас, именно такой совет я ему и дам. Кто знает, возможно, придет день, когда я даже воспользуюсь собственным советом…

Понимаете, хотя я честно верила, что именно так и надо поступать в скверной ситуации, у меня самой никогда не хватало на это смелости.

Я была великим специалистом в том, как можно увильнуть от неприятного дела. Моим девизом всегда было: «Отложи на завтра то, что должна была сделать сегодня. И если можно протянуть целую неделю, тем лучше».

Очень удобный девиз — во всяком случае, я так считала.

Чтобы вам насчет меня все стало совершенно ясно, позвольте вам сообщить, что ни разу в жизни я не вымыла посуду сразу после ухода гостей. Я только постоянно обещала себе, что не буду оставлять посуду на утро. Потом, просыпаясь с больной головой от похмелья, я обнаруживала на кухне груду немытой посуды, к которой и подступиться было страшно.

Ну, вы, наверное, сами знаете, как это бывает.

К концу вечера весь стол оказывался заставлен полупустыми тарелками.

В свое оправдание должна сказать, что до этого момента я бываю идеальной хозяйкой, ухаживаю за гостями, таскаю тарелки и приборы с кухни и обратно — прямо как конвейер. Однако моя гостеприимность тает в прямой пропорции к количеству выпитого вина. Поэтому к десерту и кофе я уже расслабляюсь настолько (ладно, если хотите называть вещи своими именами, напиваюсь настолько), что уже не испытываю потребности убирать со стола. Если бы стол развалился на моих глазах под весом грязной посуды, я бы только рассмеялась. А если моим гостям был нужен чистый стол, им приходилось потрудиться самим. В конце концов, они прекрасно знали, где у нас кухня.

И, короче говоря, к концу вечеринки общий вид стола всегда несколько портили грязные тарелки и бокалы, причем некоторые из них были опрокинуты вместе с содержимым — белым и красным вином, джином с тоником, кофейным ликером или виски. Пятна расползались и перемешивались, образовывая небольшие лужицы вокруг островков соли, которую кто-нибудь из более совестливых (обычно Джеймс) рассыпал по пятну, чтобы уменьшить урон, который могло нанести красное вино.