Нежно - Ава Рид

«Спасибо, Мэйс».

Сделано. Одной проблемой меньше. Переключаюсь на другой чат и уже собираюсь написать маме адрес Джун и Мэйсона, как вдруг у меня возникает нехорошее предчувствие. О том, что идея была дурацкая. Это не адрес кампуса или его территории, а мама далеко не глупа. Она удивится, начнет задавать вопросы и не станет просто так пересылать мои вещи на странный адрес. Черт.

Потираю лоб и думаю.

Мел! Разве она не говорила, что живет на кампусе? Но спрашивать ее, не примет ли она мои посылки, довольно дерзко. Мы почти друг друга не знаем, провели вместе всего два дня в университете, и… тем не менее она мой лучший вариант. Поэтому я пока не отвечаю маме и решаю пересилить себя и спросить Мел. Самое страшно, что может случиться, – она просто скажет «нет». И на крайний случай все еще останется Мэйс…

Признаю, это немного спустило меня с небес на землю, однако мысль о том, что скоро мои книжки и беспроводная колонка будут со мной, заставляет забыть об этом и довольно замурлыкать себе под нос.

Наверно, сейчас как раз подходящий момент заказать новые стеллажи, чтобы было куда убрать книги.

Скрестив ноги, я сажусь с ноутбуком на кровать и исследую разные сайты в поисках чего-то подходящего, что мне понравится и не сильно меня разорит. Счета уже давно присылают сюда, и все оплачивается с моей личной кредитной карты, которую я покрываю деньгами со своего сберегательного счета, чтобы родители случайно не наткнулись на адрес. Хотелось бы мне иметь от них меньше секретов…

Тем временем в моей корзине оказывается еще несколько элементов декора, которые я вообще не планировала покупать – но которые великолепно смотрелись бы в этой комнате.

Помимо земли для пересадки растений и горшков покрупнее, в корзину отправляются перчатки и удобрения.

Два часа спустя я заканчиваю, уже сбившись со счета в своих заказах. Сначала меня охватывают угрызения совести, но затем я вспоминаю, сколько лет мне потребовалось, чтобы накопить эти деньги, и что именно для этого они и предназначались. Для университета. Для моей первой собственной квартиры или первой собственной комнаты. Работа на каникулах, отказ от многого – все ради этого.

Конечно, навечно их не хватит. Рано или поздно, вероятно, на третьем семестре, придется искать подработку, но как минимум первый я хотела проучиться без проблем.

Я благодарна, что родители помогают мне оплачивать обучение. И Мэйс, к счастью, практически не берет денег за проживание. Да, я благодарна…

Закрыв ноутбук, я отодвигаю его в сторону, когда вдруг звонит телефон.

– Алло?

– Привет, Зоуи, это Мел.

– О, привет! – Я совсем забыла сохранить номер Мел.

– Ты, случайно, не на кампусе?

– Нет, прости. Я дома. В среду у меня свободный день.

– Блин. У меня есть час между занятиями, и я подумала, что мы могли бы опять поесть вместе.

– Мне так жаль. Можем сделать это завтра? После вводного семинара в двенадцать? – Тогда и спрошу ее, можно ли указать ее адрес для почты от моих родителей, как бы неудобно мне ни было.

– Звучит идеально.

– У тебя все так же… нервно?

– Немного. Но все придет в норму, я уверена. Сейчас у меня на три курса больше, чем нужно, потому что я не могла определиться. На следующей неделе, наверно, откажусь от них. Вводных тоже больше нет, но мне было любопытно. Зоуи, извини, мне пора класть трубку, иначе капкейков не останется. До завтра.

– До завтра, – говорю я, но Мел меня уже не слышит. Она чем-то напоминает мне Джун. Только в «облегченной» версии.

Глубоко вздохнув, я задумываюсь, как с максимальной пользой использовать сегодняшний день, и в то же время коварный внутренний голос шепчет, что это не обязательно. Что можно и отдохнуть, потому что это третий день первого семестра.

– Да, думаю, сегодня я устрою себе выходной.

– Хорошая идея, – доносится до меня от двери голос Дилана. – Я не собирался заходить просто так, дверь оказалась открыта, и я… должен был постучать. – Его рука пробегает по коротким волосам, а рот виновато кривится.

– Все нормально.

– Я только хотел спросить, не хочешь ли ты тоже что-нибудь заказать. Энди увидела, что открылся новый киоск, всего через четыре улицы отсюда, и очень хочет сегодня попробовать. Он мексиканский. Я возьму кесадилью[7].

– Сотню лет не ела хорошую мексиканскую еду. У вас есть меню?

– Подожди минутку. – Дилан выходит, и я слышу, как отдаляются его шаги по паркету. Пару секунд спустя он возвращается и протягивает мне ярко-красное картонное меню. – Энди распечатала.

– И не заламинировала? Я разочарована, – шучу я, а Дилан ухмыляется одним уголком рта. Он стоит прямо рядом со мной у кровати и из-за того, что я сижу, кажется еще огромней. Я беру меню, но, когда он так близко, трудно сосредоточиться на разных видах тако[8] и энчилады[9]. Хм, вегетарианское или нет? А может, смесь? И в любом случае дополнительную порцию гуакамоле[10].

Я чувствую его запах, когда он двигается.

– Вот это будут пробовать Куп и Энди. – Его палец указывает на блюдо, однако единственное, что я замечаю, – как его рука касается моего плеча и почти дотрагивается до щеки. Дилан наклонился ко мне, и, когда я слегка поворачиваю голову налево, его лицо оказывается прямо около моего.

Ему идут татуировки, мелькает у меня в голове. Некоторые я вижу у него на шее, но большинство находятся на руках и тянутся от запястий до закатанных рукавов – и возможно, еще выше. Это хорошая, филигранная работа, а не плохие кричащие татуировки. Интересно, ими покрыто все его тело и…

Боже, почему я смотрю на него, а не на чертово меню?

В горле пересохло, кровь шумит в ушах, приливает к щекам, а изнутри поднимается жар. Его взгляд падает на меня, как и мой на него, и я хотела бы быть достаточно сильной, чтобы отвернуться. Но это ощущение так же чуждо, как и знакомо. Я скучала по нему, отмечаю я в этот момент. Да, я скучаю по близости, этой честной близости.