Эта горькая сладкая месть - Дарья Донцова

– Сережка Комаров спер. Сначала милициявсе опечатала, ну наши и ушли по домам. Как работать, когда документы подзамком? А Сережка не растерялся, выкрал картотеку, потом свое агентство открыл– “Новый двор”. Теперь процветает ворюга. А я без работы сижу. Ходила к нему,думала, возьмет к себе. Он губы надул и говорит: “Извини, Любаня, но это аксиома– не работать с секретаршей прежнего хозяина”. Сволочь, всех Славиных клиентовприкарманил. Может, еще наше агентство и без Демьянова на ноги бы встало. Нобез картотеки нам сразу конец пришел.

Застарелая обида засветилась в ее глазах, идевушка покраснела от злости.

Пообещав созвониться с ней за несколько днейдо передачи, я пошла к машине. Пейджер молчал, зато звонил телефон.

– Зачем мобильник покупать, если с собойне носить, – выговорил капитан Евдокимов. – Завтра подъезжай ксудебно-медицинскому моргу, забирай Виноградову, не нужна больше.

В десять утра я стояла на улице Обуха возлевхода в грязноватый подвал. Вечером забрала на квартире у Катюши телефоннуюкнижку и попыталась разыскать каких-нибудь ее знакомых, чтобы сообщить о похоронах.В дешевеньком клеенчатом блокнотике набралось от силы двадцать фамилий.Половина из них оказалась клиентами, шившими у Кати юбки и блузки, другиеномера принадлежали врачам. Удалось отыскать только одну близкую подругу –Натэллу Саркисян, но та сидела с годовалым внуком на даче. Выданное телосовершенно не походило на милую, довольно молодую женщину. В

Гробу лежала иссохшая старушка с желтоватымлицом.

– Это не она, – запротестовала я.

Санитар деловито отогнул покрывало, глянул наклеенчатую бирку и уточнил:

– Виноградова Екатерина Максимовна, 1959года?

– Да.

– Забирай, твой клиент.

– Как-то она не так выглядит. Санитархохотнул.

– А ты чего хотела, после всех экспертизМэрилин Монро получить? Давай бери, некогда лясы точить.

В Митинском крематории полная дама в черномкостюме покосилась на меня и спросила:

– Последнее слово говорить будем?

– Не надо. Дама согласно кивнула, нажалакнопку, и под звуки Моцарта гроб уплыл за плюшевую шторку. “Прости меня,Катюша, – подумала я, – не будет у тебя поминок, но точно обещаю, что найдутвоего убийцу и освобожу Рому”.

Неожиданно пошел довольно сильный дождь. И безтого гадкое настроение стало еще гаже. Из трубы крематория вился прозрачныйдымок, и неожиданно мне представилось, как легкая Катина душа поднимается нанебо, оглядывая ясными глазами оставленную землю. И нет на ней никого, кто могбы помочь Роману, никого, кроме меня.

В задумчивости я побрела к “Вольво”. В машинеразрывался мобильный.

– Дашута, – сказал Александр Михайлович,– ты куда пропала? Звоню домой – Ирка сообщает, что никого нет, а мобильный всевремя вещает:

"Абонент временно недоступен”. Чтопроисходит” Хотел подъехать к обеду.

Я глянула на часы – половина первого.

– Давай к трем заруливай.

Полковник человек точный. Сказано к трем,значит, ровно к 15.00 машина с мигалкой влетела во двор.

– Ты на работе? – удивилась я. – Вредесуббота…

Приятель хмыкнул.

– Объясни преступникам, что мент тожечеловек и отдохнуть хочет.

Мы сели к столу. Обрадованные собаки теснилисьвозле Александра Михайловича, отталкивая друг друга гладкими боками. Каждойхотелось получить свою долю ласки. Полковник принялся запихивать в их пастикуски сыра и тут заметил, что Жюли гуляет по дому в своеобразном виде.

– Слушай! – изумился приятель. – Зачемнадели на терьериху памперсы? Я ухмыльнулась.

– Все Хучик, проказник. Хочешь опятьмопсотерьерами торговать?

Было у нас недавно чудное занятие. ФедорИванович трепетно любит Жюли. Оказалось, что мопс способен на настоящие чувства.Если в его мисочку кладут обожаемую печенку, он не кидается пожирать ужин, аподзывает Жюли и ждет, пока подруга насытится. Спит он возле дамы сердца итрогательно бросается защищать женушку от парикмахера и ветеринара. Но, каквсякий мужчина, Хучик нуждается в материальном подтверждении взаимности.Поэтому два раза в год он необычайно оживляется и от платонических ухаживанийпереходит к плотским утехам. Сначала мы не поняли, чем грозит нам страстьФедора Ивановича, и оказались наказаны. Жюли родила восемь очаровательныхщенят. Толстенькие тела мопсов, шерсть – йоркширов. Ни до, ни после никто изнас не встречал подобной смеси.

Сначала домашние умилялись, глядя, каккрохотные комочки сосредоточенно сосут мать. Но через месяц радость поутихла.Восемь резвых щенят носились по двум этажам, оставляя всюду бесконечные лужи икучки. В особенности доставалось питу и ротвейлеру. Малолетние бандиты плотнойстайкой нападали на мальчишек и принимались кусать их за ноги и хвосты.Предусмотрительные кошки заняли позицию на книжных шкафах и поглядывали сверхуна беснующуюся молодежь. Пудель окопался в чулане и не рисковал высунутьсянаружу, отец и мать просто не справлялись с оравой детей.

Кульминация наступила Восьмого марта. Аркадийкупил гигантский торт, положил на блюдо и решил подать дамам к чаю. Зайка, я иМанюня торжественно сели за стол. Наш единственный мужчина что-то медлил, потомраздался жуткий звон, звук упавшего тела и три слова, которые сын обычно непроизносит. Женская половина семьи выглянула в холл и обнаружила мужа, сына ибрата на полу. Рядом валялось разбитое блюдо, перемазанные жирным сливочнымкремом щенки яростно облизывались. Праздничный торт пришелся бандитам по душе.

– Они сделали самый классическийхоккейный подкат, – жаловался Аркадий, прикладывая серебряную поварешку квздувшейся на затылке шишке. – Просто толпой налетели и запинали.

Вечером этого же дня Маня обнаружила, чтодетки сожрали “Энциклопедию ветеринара”, а Ольга не досчиталась сумочки скосметикой.

Было решено раздать щенков. Сказать легко,сделать оказалось намного труднее. Сначала звонили по знакомым и сослуживцам,Маруся повесила в лицее объявление, а Ирка отпечатала на компьютере красивыеоткрытки и заклеила ими весь район. Ноль эмоций, не позвонила ни одна живаядуша.

Время шло, бандиты росли и разбойничалипо-черному. В голову им приходили какие-то совершенно не собачьи забавы:кататься на занавесках и скатертях, воровать на кухне мясо и драть в клочьяподушки.

– Господи, – сокрушалась Зайка, – как уфлегматичного Хучика и интеллигентной Жюли могли получиться такие монстры?Просто малолетние собачьи преступники.