Опасный босс моей подруги - Ксения Черногорская

Платон поднимает голову и смотрит мне в глаза. Тёмные глаза прищурены, взгляд внимательный, изучающий и будто немного насмешливый.

- Ты же голодная до секса, - говорит он.

А я зачарованно смотрю на его чётко очернённые губы. Чувствую себя игрушкой в его властных руках.

- Ты же так хочешь трахаться, - не отрывая взгляда, произносит он, - что едва на ногах стоишь.

- Да... - облизнув губы, тихо отвечаю я.

Он вдруг легонько сжимает пальцами мои соски, и я невольно запрокинув голову, захлёбываюсь в хрипловатом стоне, потому что меня пронизывает такой кайф, что едва крышу не сносит и буквально темнеет в глазах.

Он вдруг обхватывает меня за бёдра, поднимает вверх, отчего я вцепляюсь руками в его сильные, твёрдые плечи, и, толкнув ногой дверь, выносит меня из ванной.

- Куда ты меня несёшь?

Он ничего не отвечает. Вцепившись в него, я испуганно озираюсь по сторонам, но от переполняющего возбуждения, у меня перед глазами всё будто плывёт.

Внезапно я ощущаю воздух под спиной, а затем падаю на огромную упругую кровать. Меня даже немного подбрасывает. Распахнув глаза, в ужасе смотрю, как Платон, глядя мне в глаза, принимается неторопливо расстёгивать рубашку, а затем брючный ремень.

- Всю эту ночь ты будешь кончать, - произносит он. - Всю. Эту. Ночь.

Сглатываю. Даже если бы я хотела возразить, я бы не решилась. Его взгляд - взгляд хищника. Его поза - поза мужчины, осознающего свою власть.

Он снимает рубашку и я вижу, как под матовой загорелой до бронзы кожей играют литые, рельефные мышцы. Его накачанный торс ввергает меня в ужас. Это просто какая-то машина, а не человек...

Но дальше я и вовсе, быстро усевшись на кровати, пячусь назад, к зашторенному окну.

Потому что когда он вышагивает из спущенных брюк и быстрым движением снимает тёмно-синие спортивные трусы-боксёры, моему взору предстаёт зрелище не для слабонервных.

В жизни не видела такой огромный и толстый член. Это дубина какая-то, а не пенис... Он собирается меня трахать этим?! ЭТИМ?!

Я едва не захлёбываюсь собственным ужасом. Конечно, я понимала, что он у него большой... Но настолько?!

Наклонившись, Платон, быстро снимает носок, другой и отшвыривает их в сторону. Он стоит передо мной, сверкая глазами, до безумия широкоплечий и узкобёдрый, с накачанной грудью, мощными руками и мускулистыми ногами, как какой-то титан из фантастического кино.

И под его взглядом я боюсь даже пошевелиться. Смотрю то в глаза ему, то на эту дубину с крупной круглой головкой гранатового цвета. Она торчит впереди вверх.

- Платон, я... - я мямлю от страха, мне трудно сейчас говорить - страх уже сильнее моего возбуждения. - Я...

- Сними эти штаны, - произносит он, не двигаясь с места.

- Платон, я боюсь...

-Тебе нечего бояться, кроме собственных оргазмов. Я тебя не обижу,

- Платон, он очень большой... Я не уверена, что в меня... это поместится...

- Поместится, - усмехается он.

Прячу лицо в ладонях, выныриваю из них и снова смотрю на этот огромный член с крупными, тяжёлыми яйцами. Тёмные волосы на лобке короткие, будто подстрижены, и немного вьются, уходя прямой дорожкой к пупку.

Поднимаю взгляд на мощную грудь, на горизонтально расставленные к плечам мощные ключицы, на округлые рельефные плечи, размером едва ли не с мою голову каждое, на шею со вздувшимися венами, а затем, скользнув по губам, окружённым щетиной, снова встречаюсь с Платоном глазами.

Он ждёт. Я понимаю это. Всем своим существом чувствую.

-Ты обещал не насиловать меня...

- Я не собираюсь тебя насиловать.

- Я не думала, что у тебя такой... такой огромный... член...

- Какой есть.

- Платон, я...

- Просто сними штаны и раздвинь ноги. Уверен, я и отсюда увижу, как блестит соком твоя перевозбуждённая киска. Уверен, она сочится желанием.

Он говорит правду. Из меня просто льёт. Можно даже не снимать пижамные штаны. Достаточно просто развинуть ноги в стороны и он увидит тёмное пятно между ними. Но я сижу, поджав ноги и, обняв собственные колени.

- Снимай. Я тебя не трону, пока ты сама меня не попросишь

Нервно облизнув пересохшие губы, делаю, как он сказал, и остаюсь совсем обнажённой. В квартире тепло, но меня бросает то в жар, то в холод. И сердце колотится так, что кажется, что оно сейчас просто вылетит из груди.

- Умничка. Теперь медленно раздвинь ноги.

На мгновение прикрыв глаза, выполняю его приказание. Слышу предательское хлюпание.

- Охренеть, - качнув головой, произносит он. - Просто охренеть. И ты это терпишь?

Перевожу взгляд на собственную киску. Она будто припухла, половые губы увеличились и покраснели. Но самое ужасное то, что я уже намочила хлопковое покрывало. Из меня реально выплёскивается влага... Пытаюсь осознать происходящее и не могу. Это вообще как?

- Прости.,, - быстро взглянув на него, тихо говорю я, - Я намочила кровать.,.

- За что ты извиняешься, глупышка? - усмехнувшись, отвечает Платон, - За собственную чувственность? Да я балдею от одной только этой картины. Мало того, что она у тебя охренеть какая красивая, так еще и такая сочная, что кончить можно только от её вида, Раздвинь ноги шире,

Расставляю согнутые в коленях ноги ещё больше и стыдливо жмурюсь из-за нового хлюпания.

Платон делает пару шагов к кровати, Заворожено смотрю на покачивающийся торчащий член, Я не знаю, сколько сантиметров он в длину, но толщиной он с моё запястье...

Смотрю Платону в глаза,

- Будь со мной нежен, ладно? - тихо прошу я,

- Буду, - совершенно серьёзно отвечает он. - Ничего не бойся, Мне не плевать на тебя.

И я ему верю, По взгляду вижу, что можно, Что он будет бережно обращаться со мной.

-Платон...

-Да?

Его низкий голос будоражит меня, заставляет обнажённую кожу вновь волностью покрыться мурашками.

- Я - кусаю губу, - должна тебе... кое в чём признаться,..

Он замирает. Легонько склонив голову набок, внимательно на меня смотрит, Чуть щурит глаза, Будто ждёт подвоха.

- Говори.

Нервно сглатываю.

- Говори, - в его голосе появляется нажим,

-Я,,, - даже не знаю, как сказать ему об этом. - Я...

-Что?

- Я не кончаю, - выпаливаю я, и на секунду зажмуриваюсь,

В комнате на мгновение повисает тишина,