Роковое пророчество Распутина - Екатерина Барсова

Варя задумалась: а что здесь было от нее? Женщина в зеркале хотя бы отчасти напоминала ее саму? Но не хотелось заходить настолько далеко, чтобы потерять собственную индивидуальность, это было опасным. Варвара одевалась, посматривая на себя в зеркало. Она поворачивалась то одним, то другим боком, примеряла не только облик, но и манеры, движения. Вживание в другого человека должно быть полным, а ее, Варварина, личность — неузнаваемой. Эта женщина одна из множества ее масок. Но если подумать, то у каждого человека много масок, которые он может надевать по своему усмотрению.

Для довершения облика не мешало бы надеть парик, но на ее роскошную косу вряд ли он налезет, поэтому пришлось натянуть черную шапочку и надвинуть ее почти на глаза. А если еще сверху капюшон и очки: тогда ее точно никто не узнает, даже коллеги и близкие знакомые.

Варвара посмотрела на часы. Сборы заняли ровно двадцать пять минут.

Розовая церковь была видна издалека, Варвара направилась к ней, но через несколько шагов остановилась и осмотрелась. Ничего подозрительного в этом умиротворяющем пейзаже не было. Но задание есть задание, и нужно было быть начеку.

Она поздравила себя с тем, что буквально в последний момент догадалась взять на антресолях теплые шерстяные перчатки, и теперь руки не так мерзли. Капюшон куртки хорошо спасал от ветра, но сколько она так выдержит? От холодного воздуха слезились глаза и першило во рту.

На работе отца Николая не оказалось, и Варвара заняла удобную диспозицию напротив церкви и принялась ждать. Время от времени она обходила церквушку вокруг, протаптывала дорожку перед ней, прислонялась к дереву, сутулилась и начинала что-то бормотать про себя, играя роль богомолки немного не от «мира сего».

Когда она присела на скамью под раскидистой липой, к ней сразу подбежала дворняга с печальными глазами. Собака бы невероятно худой, с впавшими боками и выдранным клоком шерсти с подозрительно темным пятном, похожим на засохшую кровь. Издалека ее можно было принять за породистую борзую — тонкая, элегантная…

Варвара вытянула вперед руки.

— Ничего нет, к сожалению, — проговорила она. — Я бы тебя покормила, но видишь, пусто.

Варвара обвела глазами улочку, магазина продуктов поблизости не наблюдалось.

— Я не имею права отлучаться. Понимаешь? — тихо сказала она собаке.

Та слушала внимательно, напряженно и даже в знак согласия повела ушами.

— Но ты очень голодна, да? И как быть? Может, все-таки сбегать?

Сделав марш-бросок в ближайший продуктовый магазин, Варвара вернулась оттуда с пакетом сосисок. Собака сопровождала ее туда и обратно. Но сейчас остановилась поодаль, словно ей было стыдно подходить и выклянчивать еду.

— Гордая и независимая. Понимаю. Сама такая. Но поесть нужно, иначе ты совсем отощаешь.

Она бросила сосиску, и собака медленно, словно нехотя, съела ее. Она ела, косясь на Варвару, как будто бы ей было неудобно и за свой голод, и за аппетит, и за ввалившиеся бока.

Худая, с длинными лапами и добрыми глазами, собака почему-то напомнила Гошу.

«Тьфу ты! — выругалась Варвара. — Только об этом думать сейчас не хватало!»

Но мысли все-таки просачивались… Она не могла отделаться от воспоминаний: Гошины слова, взгляды, прикосновения. Все было ярко, мимолетно, неожиданно и не стиралось из памяти, не проходило.

— Дура я, — с тоской сказала Варвара, — натуральная дурочка.

Собака оторвалась от еды и с укоризной посмотрела на нее, с этой точкой зрения она была не согласна…

— Спасибо на этом, — усмехнулась Варвара. — Приятно, конечно, осознавать, что ты не полное чмо.

Доев сосиски, собака отошла в сторону.

— Ладно. Мне пора вставать на свой пост снова. А то пропущу что-нибудь важное и нужное.

Варвара крутилась возле церкви, то выходила из нее, то входила снова… Она понимала, что уже привлекла к себе внимание, и поэтому, подойдя к женщине, продававшей церковные товары, с ходу сочинила историю, что она разыскивает одного батюшку, который, как ей сказали, служил тут раньше. Амвросий. В ответ она услышала, что такого не знают. Здесь полгода как служит батюшка Николай и уже заслужил уважение паствы. Добрый, смиренный, внимательный. А до него отец Кирилл был. Тоже хороший. Но Николай — душевней.

— Хотя это грех говорить о людях осуждающе, — и молодая женщина перекрестила рот.

— Ничего, — успокоила ее Варвара, — вы не осуждаете, а просто рассказываете. Похвалить тоже нужно.

— И это грех, — возразила ей женщина. — Каждый должен делать свое дело смиренно и кротко.

— Может быть, я что-то напутала, и отец Амвросий в другой церкви служит, — изобразив растерянность, проговорила Варвара. — Или был здесь несколько лет назад, вдруг кто-нибудь знает…

— Поспрошайте, — согласилась ее собеседница, — может, кто вам и подскажет…

Варвара расспрашивала прихожан, не забывая при этом осматриваться по сторонам и наблюдать за вновь входившими. Она старалась каждого прощупать. Все вроде бы были обычными, нормальными, но Варвара знала, что эта видимость иногда очень даже обманчива…

Началась служба, но, как она узнала у одной из прихожанок, — вел ее не отец Николай, а отец Феодосий. Священник из другой церкви, сельской, неподалеку. А на вопрос, где отец Николай, прихожанка пожала плечами:

— Не знаю. Может быть, заболел? Его вчера уже не было.

Домой Варвара не поехала, слишком была разбита, тащиться на электричку не было сил. Решила заночевать в городе. Она включила навигатор, посмотреть, как дойти до гостиницы, и тут увидела дворняжку, сопровождавшую ее днем.

— Ты чего, бедолага? Не спится? — Она нагнулась и погладила собаку между ушами.

Ей показалось, что собака издала протяжный вздох.

Дворняга села и уставилась на Варвару, в темноте ее глаза блестели.

— Надо найти гостиницу, хочу здесь заночевать, — сказала Варвара. — Если бы ты умела говорить, то отвела бы меня туда. Но придется обойтись подсказкой гаджета.

Гостиница находилась в ста метрах от церкви. Варвара взяла курс туда. Псина бодро семенила рядом.

В гостинице ей дали номер на первом этаже — по ее требованию. Дело в том, что у Варвары был определенный план.

Собака стояла под окном, Варвара открыла окно и втащила псину в номер.

Узкие две кровати, стол, тумбочка, шкаф с рассохшимися дверцами. В принципе ничего другого от провинциальной гостиницы она и не ожидала.

— Будешь спать здесь, — указала Варвара на коврик перед кроватью. — И чтобы ни звука, не говоря уж о лае.

Собака посмотрела на нее укоризненно.

«Думаешь, я такая глупая? — казалось, вопрошал ее взгляд. — Да я умнее многих людей, не волнуйся, буду как мышка…»