Ночь с лучшим другом - Любовь Попова

— Ты говорил у него рак, — вспоминаю я этого придурка. — Разве не шутил?

— Я по-твоему совсем урод, чтобы с такими вещами шутить? – рявкает он. – Действительно думаешь, что смертельная болезнь может быть поводом для шутки?

— Ладно, ладно! – стыдливо защищаюсь я. — Не бесись. Откуда мне было знать?

Мирон вдруг тормозит на остановке, и я в недоумении смотрю на людей, что ждут своей транспорт. Не люблю автобусы. В них меня укачивает.

— Ты просила высадить тебя, — напоминает Мирон и сует мне денег на проезд. – Закажи такси. Там тебе точно никто нотаций читать не будет.

И, наверное, это лучший выход. Прямо сейчас выйти, сесть в автобус. Или взять машину. Поехать домой и дождаться, когда Мирон будет в лучшем расположении духа. Только вот у него такое лицо, словно помощь нужна ему, а не этому парню с раком. Бледный, уставший. Даже, кажется похудевший. Я могу оставить его одного. Мне даже кажется так будет правильно. Только вот не тянет меня туда, тело даже не рвется спастись от нотаций.

— Я поеду с тобой, — убираю я деньги в бардачок.

— Зачем? — все еще злится он и даже мой ремень отстегивает. Но я спокойно возвращаю его на место.

— Потому что друзья для того и нужны, — тяну руку и накрываю ту, что с силой сжимает руль, — чтобы быть рядом в тяжёлые минуты.

И все замирает. Время замедляет ход, а в салоне наступает густая тишина, хоть ножом режь. И когда я уже думаю, что совершила ошибку, а рука начинает дрожать, слышу язвительное и наглое:

— Это ты так оправдала свои редкие звонки. ? — поворачивает он лицо и теперь бешусь я. То есть я опять шаг к нему делаю, а он отталкивает. Не хочешь, я навязываться не буду, патлатый придурок!

Вслух это не произношу, но думаю, по моему взгляду Мирон все понимает. Хочу отнять пальцы, но он раздвигает свои и не дает дернуться, а потом вдруг добивает:

— Я тебя прощаю...

И вместо злости меня разбирает дикий смех.

— За то что сам не звонил?

— Вот видишь, — тянет он наши руки и вдруг целует тыльную сторону моей ладони, от чего тело как будто теплой энергией обдает, а в голове пустота образуется. Смех в горле застревает.

— Мы квиты?

— Квиты.

Мирон продолжает смотреть мне в глаза и держать губы у ладони.

И я отчего-то теряюсь, чувствую себя неловко, словно мы с ним случайно голые встретились и нужно срочно прикрыться. Не выдерживаю и первая отвожу взгляд.

— Ты вроде спешил?

* * *

В больнице мы долго ждем, когда другу Мирона — Мише проведут очередную процедуру и видим в меленькое окошко его лысую голову. Кошмар, я ведь помню его кудрявую шевелюру. Через час выходит врач, и пока я сижу в коридоре в компании других ребят, долго о чем разговаривает с Мироном и матерью Миши. Она вдруг начинает рыдать, а Мирон проводит рукой по волосам. В этот момент меня накрывает желание расплакаться, но взгляд Мирона отрезвляет, и я встаю. Просто нахожусь рядом, пока мать Миши, обыкновенная женщина благодарит всех и даже целует меня в щеку.

Потом Мирон, попрощавшись со всеми, тянет меня на выход и пока везет домой, молчит. А я смотрю за пробегавшие фонари за окном и чувствую невольную зависть к этому парню. У него мама есть. У него друзья есть и они навещают его, помогают перенести трудности. А что есть у меня? Мирон и Алекс. Эти два имени, таких разных людей меня всегда успокаивают. Наверное потому что я знаю, что не один так другой меня поддержат. Всегда. И самое интересное, что если Алексу я особо и не нужна, кроме ясных вещей. То Мирон во мне нуждается. Он не скажет об этом, но мне и не нужно ничего объяснять. И это знание… То, что я нужна ему, придает мне внутренней радости и силы.

Поворачиваюсь к нему и долго смотрю на профиль, освещенным цветом ночного города.

— Что?

— Расскажешь? О Мише.

— А тебе интересно?

— Как бы я к нему не относилась, он твой друг. Значит, не может быть плохим.

— Это полная чушь, ты же понимаешь, — усмехаясь. — Учитывая мой образ жизни.

— Зачем ты опять все портишь? Я может, хочу лучше к нему относиться..

Мирон на светофоре бросает на меня взгляд, на следующем снова и вот, когда я уже думаю, что поездка, а значит разговор окончены, начинает снова. Но уже без усмешек и иронии. Говорит так, как умеет только он, рассказывая о чем-то.

— Я все все-равно должен быть в приоритете, — тормозит он возле моего дома и ведает историю про парня с матерью одиночкой, которая всю жизнь пахала на двух работах, чтобы у сына было все. А он, гад такой, постоянно был один и связался не с той компанией. Вскоре начал творить дичь и даже играть на бабки. Но при этом Миша никогда не причинил никому вреда. И чаще всего часть сворованных или выигранных денег отдавал матери.

Уже дома я долго брожу по пустой студии, потом сижу в интернете, читая про этот самый рак ротовой полости и стоимости операции, которая позволит его вылечить. А потом не выдерживаю и звоню Мирону.

— А сколько не хватает?

— Второй раз за неделю звонишь и снова разговор не обо мне. – Начинается. — Пара тысяч баксов. Собираемся дело одно провернуть, расслабься.

Расслабиться? Он это серьезно? Он бы еще сказал: «Саш, я тут президента убить решил, ты не волнуйся, из тюрьмы созвонимся».

— Стой! Опять воровство? Мирон! А если тебя посадят! – лучше бы он эту Стеллу не бросал.

— Тогда я, наконец, дождусь нашего секса, хотя бы из-за жалости... А то знаешь, тюрьма дело долгое…

— Это не смешно! – кричу и в панике осматриваю свою квартиру. Пока вдруг не замечаю торчащую пару недавно купленных лабутенов.

— А если я найду деньги!?

— Решила ещё пару клиентов завести?

Я пропускаю это оскорбление и спрашиваю:

— Скажи мне. Когда это ваше дело?

— В среду вечером, а что? Что ты там придумала? Если устроить аукцион на девственность, я первый в очереди. Хоть трахну тебя перед смертью.

Про аукцион это он хорошо сказал. Только вот продавать я собираюсь не честь.

— Поговорим в среду днем, — отключаю я телефон и иду к своему шкафу.

*** Алекс ***

Стоило отъехать от торгового центра, как раздается звонок от Саши. Разумеется, она бы не стала звонить просто так, но сейчас времени нет ей помогать. Нужно ехать за Дашей. Нужно все объяснить и предъявить недавно полученные тесты ДНК.

Она должна понять, что обидеть я ее хотел в последнюю очередь. Еще никогда я не встречал столь эрудированную девушку. Да, Саша тоже довольна образована, даже очень, но ее знания ограничены школьной программой.