Десять тысяч стилей. Книга девятая - Илья Головань

– Ты сказал «почти».

– А вдруг еще что-то найдется? Каждый раз что-то попадается. Золото, артефакты, алхимия, книги. Мелочи на фоне снаряжения Искандера, и все же добыча есть. Но это не главное. Главное – наследие Искандера. По легенде в Гробнице Тысячи Ночей Сказочник оставил завет Искандера – его все и ищут. Но так никто и не нашел. Или нашел и скрыл.

– Понятно, – кивнул Ливий и глубоко задумался.

Искандер был личностью незаурядной. Хотелось бы заглянуть и самому…

– Если так печешься о скрытности, то Гробницу Тысячи Ночей нужно объехать по широкой дуге, не думаешь? – спросил Октай с хитрым прищуром.

«Ну, старик!», – подумал Ливий…и ничего не сказал. Октай был прав. Полезешь в Гробницу Тысячи Ночей – и столкнешься с десятками, если не сотнями идущих Запада. Скрытное приключение по степям превратится чуть ли не в парад, где тебя все рассмотрят и запомнят.

Но Ливия тянуло в Гробницу Тысячи Ночей. Нутро идущего требовало пойти туда, чтобы попытать удачу, в то время как голова упорно твердила даже не думать приближаться к гробнице.

– Если хочешь попасть внутрь без лишнего внимания – едь через час. Народ все равно будет толпиться рядом, зато все желающие зайти будут в гробнице.

Ливий удивленно посмотрел на Октая.

– А ты неплохо разбираешься, старик. Спасибо, конечно, за совет.

– Я бывал внутри, – сказал Октай. – Ничего не нашел, честно говоря, так что считаю поход в Гробницу Тысячи Ночей тратой времени. Но здесь, на Западе, так принято. Традиция. Хотя бы раз в жизни ты обязан заглянуть туда. Вдруг окажешься тем самым человеком, который умудряется вернуться не с пустыми руками? Или вообще несказанно повезет и найдешь завет Искандера.

«Натяну капюшон и сделаю все быстро. Лезу, куда не просят, вместо того, чтобы спокойно ехать в Тапинак-Шэхир. Такой уж я человек», – подумал Ливий и посмотрел на Октая.

– Подожду тебя здесь, – сказал старик.

Спрыгнув с лошади, Ливий взял с собой только рюкзак. «Не слишком ли он заметный?», – подумал Волк, но от западных рюкзаков его рюкзак почти не отличался. Единственное, что могло выделить Ливия – так это то, что он путешествует пешком, а не верхом. Всаднику рюкзак не нужен, у него есть седельные сумки.

«С другой стороны, идущие Запада должны плохо разбираться в рюкзаках, потому что почти никогда их не носят. Тоже неплохо», – подумал Ливий. И, кивнув Октаю, направился в сторону Гробницы Тысячи Ночей.

Старик мог уехать, прихватив лошадь Ливия. «Не думаю, что он сбежит. А если уедет, то не велика потеря. Самое ценное – со мной. Без лошади разве что останусь, ну и без запаса еды от пикиров», – подумал Волк, медленным шагом приближаясь к гробнице.

У него был в запасе целый час. И когда Ливий дошел до гробницы, час почти истек. Неспешная прогулка даже понравилась Волку – когда твоя жизнь проходит на огромных скоростях, такое замедление позволяет подумает о себе и о других. Особенно интересно оказалось разглядывать траву, выглядывающих грызунов и всевозможных насекомых. Ливий замечал их даже тогда, когда бежал Шагами Предков. Но в своей неспешной прогулке Волк мог разглядеть природу куда детальнее.

Появление входа в гробницу даже немного расстроило Ливия. Хотелось прогуляться чуть подольше.

«Все желающие уже зайдут? Ага, как же», – подумал Волк.

У входа собралась приличная толпа. Одни люди стояли немного поодаль, явно дожидаясь тех, кто уже зашел. Другие же собрались прямо у входа и сейчас активно спорили.

– А ну пустите нас!

– Мы никого не пустим, пока ученики нашей школы не выйдут.

– Вы совсем охренели, Ладонь Ветра?! А если мы на вас нападем?

– Попробуйте.

Вход – который, к слову, был каменной аркой из черного камня – блокировали десять человек. Все они были одеты в одну форму – зеленые халаты с синими узорами и поясами.

– Это что, Школа Ладони Ветра? – спросил Ливий у кочевника, отошедшего от входа в гробницу.

– Да! Высокомерные ублюдки не пускают никого, кроме своих и знати. Боятся, что кому-то из нас достанутся богатства гробницы, – сплюнул на землю кочевник.

«Хорошая у тебя школа, старик», – подумал Ливий, подходя ко входу.

Войти в гробницу с другого места было невозможно: сразу за аркой начинался спуск под землю. В ширину вход в гробницу достигал пяти метров. В высоту – метров десять. И сама арка, и ступени были сделаны из угольно-черного камня. При этом вход в гробницу совсем не выглядел древний. Обычно на таких старых каменных сооружениях можно найти немало сколов. По ступеням спускались тысячи, если не десятки тысяч человек – а значит, камень должны были протереть ногами. Но ничего из этого Ливий не видел. Казалось, будто вход в гробницу сложили лишь вчера.

«Магия, не иначе. Или магомеханика», – подумал Ливий.

– Меня пустите? – спросил он у главного из Ладони Ветра, крепкого на вид скуластого мужчины с ухоженной бородкой.

– Кто таков? Чьих будешь?

– Да ничьих, – пожал плечами Ливий. – Путешественник, хочу зайти в Гробницу Тысячи Ночей.

– Только тогда, когда все члены нашей школы покинут гробницу, – ответил мужчина, отводя от Волка взгляд. Старшему в группе Ладони Ветра даже не хотелось смотреть на того, кто добрался до Гробницы Тысячи Ночей пешком.

«Не пускают», – подумал Ливий и прислушался к тому, что говорят другие идущие.

– К тому моменту гробница может закрыться! Войти можно только в первые четыре часа! А нам нужно дожидаться, когда выйдет последний из Ладони Ветра?!

– Не войдем сейчас – придется ждать еще три года! Слышал, три года назад все было так же!

– Да, было. Я не смог зайти в прошлый раз, гробница закрылась.

Назревал серьезный конфликт. Идущие не набросились на бойцов Ладони Ветра лишь по одной причине – из-за влияния школы. Не хотелось ссориться с Ладонью Ветра, самой крупной школой боевых искусств на Западе. Но и уходить ни с чем гордые идущие не собирались.

«Не хотите пускать – зайду сам», – подумал Ливий.

Он и не думал драться с бойцами Ладони Ветра. Среди них были сильные идущие. Но зачем драться, если можно проникнуть внутрь без боя?

Теневой мир, техника сокрытия, скрыла Ливия от глаз людей. Для этого он заблаговременно отошел в сторону. Пройти мимо бойцов Ладони Ветра в Теневом мире Ливий не мог. Поэтому,