Мечты сбываются - Барбара Делински

Не желая мешать мальчику, она немного понаблюдала за ним, а потом снова закрыла глаза и, тихо пожелав ему доброй ночи, заснула.

В одиннадцать она проснулась и увидела Джона, сидящего на стуле и читающего книгу. Он помог ей дойти до ванной и обратно, напоил пенистым молочным коктейлем, в который, без сомнения, вбил одно или пару яиц. Это было вкусное прохладное питье. Оно ей понравилось. Чувствуя приятную сытость, Нина снова предалась занятию, ставшему в последние дни для нее самым любимым, — сну.

Когда она проснулась на следующее утро, Джи-Джи снова сидел на полу, на этот раз на корточках, и самостоятельно читал книгу. Нина видела, что картинок в ней гораздо больше, чем слов, но он последовательно переворачивал страницы и, кажется, был поглощен тем, что видел.

Она перевернулась и потянулась, но он не слышал шуршания простыней. Она взъерошила его волосы. Вот тут он поднял глаза. Увидев, что она проснулась, он вскочил и, оставив книгу на полу, побежал за Джоном.

Тот, войдя в комнату, застал ее сидящей на краю постели.

Вы оставили его караулить меня? — пошутила Нина.

В ответ Джон лишь пожал плечами. Он пристально вглядывался в ее лицо.

Как вы спали?

Бесподобно! Здесь так тихо и уютно!

Придирчиво вглядевшись в ее лицо, Джон заключил:

Сегодня вы выглядите лучше!

Давно пора!

Хотите позавтракать?

Впервые с момента заболевания Нина согласилась:

Только немного!

Это «только немного» в интерпретации Джона обернулось обильным завтраком, сравнимым разве что с фирменным блюдом Ронни из «Изи Овер».

Вы что, решили откормить меня? — спросила Нина. — При таком питании скоро я не влезу не только в свою, но и в вашу одежду!

Сейчас на вас все висит! Вы очень похудели.

Нина согласилась с Джоном, думая о том, что опухоль вокруг разреза на животе еще не прошла.

Может быть, сегодня я оденусь и тогда посмотрю?

Но Джон отрицательно махнул головой:

Завтра!

Предположив, что Джон посоветовался с доктором, она не стала настаивать. Но о чем-то поторговаться с Джоном ей очень хотелось.

Тогда как насчет газетки? Уже неделю, как я не видела ни одной!

Джон с минуту подумал, потом мачтой игрушечного катера мягко подтолкнул Джи-Джи к брошенной книге. Поданный отцом знак — и Джи-Джи моментально улетучился.

Нина попробовала сделать знак, изображающий газету. Она сложила вместе концы ладоней и растопырила пальцы.

Газета?

Правильно.

Информация была дана.

Как сказать «спасибо»?

Джон сказал словом.

Нет, как показать знаком? — сухо спросила она и повторила знак, который показал ей Джон, когда гордый собой Джи-Джи предъявил газету.

К сожалению, как ни гордилась собой Нина, едва получив газету, она упала на подушку и уснула.

Всю среду она тренировалась, заставляя себя бодрствовать и не спать так много. Но это давало отрицательный результат. Ее тело требовало покоя.

А это действительно нормально? — спросила она Джона вечером после душа. Ей казалось, что она пробежала марафон, а не постояла под душем.

Совершенно нормально, — ответил он, укладывая ее в постель.

Но почему же в больнице я так не уставала?

Вы уставали точно так же, но не думали об этом. Здесь же вы продолжаете думать о себе и о том, что делается вокруг.

Я ведь живой человек!

Джон медленно покачал головой, что было ей ответом.

Я должна думать! — настаивала она. — Когда я перестаю думать о работе, меня нет...

Вас сейчас заменяет Ли.

Я знаю, но ведь это моя работа!

Джон немного отступил, и взгляд его помрачнел.

Этот аргумент чуть не убил вас. Если бы вы не принуждали себя работать на износ, то обратились бы к врачу раньше и вам просто вырезали бы аппендикс. Вы же довели дело до перитонита, вытерпели в десять раз больше боли и подвергли себя опасности. Засуньте ваши неудобства перед фирмой и сотрудниками куда подальше! Вы пропускаете работу только из-за собственной ошибки!

Но что будет с Кросслин-Райз? — кротко спросила Нина. Она всегда смущалась, когда Джон повышал голос или начинал действовать быстрее, чем обычно. — Мы же зашли так далеко. Если начать маркетинговую программу со дня открытых дверей четвертого...

На это едва ли понадобится две недели, — прервал он ее более спокойным, но твердым тоном. — Вы этим не сможете заниматься еще месяц.

Месяц?

Джон медленно поклонился.

Картер с Джессикой не видят в этом никакой проблемы.

Вы говорили с ними о моей работе? — стараясь не раздражаться, спросила она.

В голосе ее слышалось лишь беспокойство, но Джон, по-видимому, разгадал ее мысли и твердо ответил:

Это и моя работа, Нина! Конечно, я разговаривал с Картером и Джессикой. Они очень волнуются за вас! Вы — член команды.

Правильно. Я — член команды и не имею никакого намерения подвести всех в конце проекта. Я могу организовать день открытых дверей, Джон, и работать даже лежа в кровати! Мой секретарь Кристин сделает из этой комнаты образцовый кабинет, привезя сюда все необходимое оборудование. Мы отпечатаем на бумаге несколько объявлений, разошлем приглашения, позвоним кому нужно по телефону! Словом, обратим на себя внимание покупателей!

Джон посмотрел на нее в упор.

А вы подумали, как вы будете вынуждены многие часы стоять на ногах, разговаривая с желающими посмотреть на предстоящую покупку? Как вы сможете водить их, чтобы все осмотреть?

Это вместо меня могут сделать другие люди.

Подождите месяц!

Но четвертого праздничный уик-энд!

Четвертого люди разъедутся. Подождите месяц!

В августе люди уезжают в отпуск!

Так подождите до Дня труда![3]

Не могу!

Тогда до последней недели июля.

А как насчет уик-энда после четвертого?

Последняя неделя.

Предпоследняя. — Обхватив руками живот, она глубже зарылась в простыни. — Больше я уступить не могу.

Он молча смотрел куда-то вдаль, а она пристально разглядывала его профиль, пытаясь угадать его настроение. Она знала, что иногда раздражает его, особенно когда речь заходит о работе, ей не хотелось, чтобы он сердился.