Обманутая - Кира Касс

Я засмеялась:

– Да! Потому что, если я вернусь в Короа, меня ждет нечто похуже смерти.

– О чем ты?

Я вздохнула. И предположила, что он теперь должен знать обо всем.

– Мне тогда придется вернуться в замок. Джеймсон вызовет меня, и я не смогу отказаться. Это трудно объяснить, потому что я любою Короа, и я люблю Керескен, но если я вернусь… Боюсь, он тогда просто бросит Делию Грейс. После всех тех слухов, что мы узнали на границе, я не могу отбросить такую возможность. А если он поступит с ней так, хотя я искренне надеюсь, что он этого не сделает… тогда это будет просто ужасно. А я не хочу быть предательницей… но не хочу быть и его невестой. Не хочу. Вот только оказаться в замке значит принадлежать ему, а я не могу… не могу…

Слезы хлынули снова. Это походило на состязание в скорости. Если бы он просто поторопился и женился на Делии Грейс, то, возможно, со мной все было бы в порядке. Но я не желала его внимания или его короны, вообще чего-то от него.

– Холлис, все будет хорошо!

– Не будет, – возразила я. – Я понимаю, ты мне не веришь, но я не желаю Джеймсона! Совершенно!

Этан нахмурился:

– Почему ты сама можешь дурно отзываться о Джеймсоне или Короа, но, когда это делаю я, ты огорчаешься?

Я вскинула руки, но тут же опустила их:

– Потому что Короа мой! Он мой, так что я вправе говорить о том, как ужасны его законы или король. А когда так говоришь ты, меня это ранит, ты ведь говоришь о моем доме, а он часть меня, и ты словно говоришь, что и я тоже ужасна.

– Это не так… – Он сердито хмыкнул, пока я утирала слезы. – Ты не ужасна.

– Ты только что насмехался над моей одеждой, – напомнила ему я.

– Да… Извини.

– Как будто ты сам одет чудо как хорошо.

– Эй!

– И почему вам здесь так нравится? Сейчас лето, а все равно холодно!

– Холлис!

– Тебе бы перестать так со мной обращаться. Я не могу…

Но больше я ничего не успела сказать, потому что губы Этана вдруг прильнули к моим губам.

От неожиданного поцелуя по моему телу разлилось тепло, и я ощутила нечто вроде покалывания.

Все мое напряжение внезапно растаяло под нежными поцелуями Этана Норткотта. До сих пор я ни разу не оказывалась достаточно близко к нему, чтобы ощутить его запах, но запах у него был особенный… что-то в нем напомнило мне о свежем воздухе. Он удерживал мои руки, но очень мягко. И это было настоящим чудом, потому что я увидела, на что он способен… Это действительно было настоящим чудом.

Наконец Этан оторвался от меня, но продолжал крепко прижимать к себе. По его губам скользнула кривая улыбка и тут же исчезла. Что-то мелькнуло в его глазах, как будто он сам не мог поверить тому, что только что сделал.

– Прости, – тихо произнес он. – Я просто не знал, как еще заставить тебя замолчать.

Он отпустил меня и выглядел при этом очень смущенным.

А я могла думать лишь о том, что он своего добился – я утратила дар речи.

Но он не попытался уйти, он словно ждал, что я что-то скажу, что угодно. Поэтому я постаралась избавиться от мыслей о его запахе и вернуться к делу.

– Я… Мне нужно возвратиться в зал. Я должна проверить, не пришла ли Валентина.

Его глаза слегка расширились, как будто он просто забыл, в чем главная цель этого вечера.

– Да. Да, конечно. – Он поправил на себе рубашку, выпрямился. – Ты иди вперед, я приду через минуту.

Поскольку он выглядел совершенно сбитым с толку, я не сказала ему, что почувствовала при его поцелуе. Не сказала, что продолжаю его ощущать или что он привел меня в восхитительное замешательство. Не сказала, что ничего не имею против головокружительного чувства, рожденного вниманием Этана Норткотта.

Я просто нервно сглотнула и прогнала все эти мысли. Я не могла думать о том, что я чувствовала, или о том, что говорила, или даже о том, что все это могло означать, если это хоть что-то означало. Потому что, когда я вернулась в Парадный зал, настало время работы.

«Пожалуйста, пожалуйста, появись, – шептала я. – Я не могу сейчас снова выйти наружу, так что, пожалуйста, появись…»

Я окинула взглядом зал и за толпой веселых людей наконец-то, наконец-то увидела Валентину, сидевшую за главным столом.

Вечер тянулся медленно, и мы с Валентиной уже несколько раз обменялись взглядами. Она едва заметно покачивала головой, так легко, что никто бы этого и не заметил. Я нашла своих родных, пока ждала Валентину, и ходила вместе с ними по залу, слегка тревожась. И в то время как их положение в зале менялось, кое-что оставалось неизменным.

Во-первых, Джулиен таскался за Скарлет, как тень, пока она разговаривала с разными людьми, и казалось, что он набирается храбрости еще раз поприветствовать ее, но никак не может решиться. А во-вторых, Этана окружила толпа леди, и он выглядел так, словно наступил его звездный час, и он наслаждался их вниманием, не давая никому никаких обещаний.

Наверное, предположила я, он и в самом деле просто хотел заставить меня замолчать.

Я медленно обхватила себя за талию; меня и саму удивила болезненная пустота разочарования в желудке.

Наконец, когда в центр зала вышли танцоры, чтобы начать представление, Валентина встала и направилась к окну.

Она стояла сбоку от него, наблюдая за танцем, который еще месяц назад я сочла бы слишком быстрым, а я смотрела наружу, как бы любуясь луной.

– Я так по тебе скучала, – сказала Валентина, держа перед губами кубок.

Этот трюк она уже применяла до этого.

– Я тоже по тебе скучала. И тревожилась, потому что ты не пришла раньше. Кто-нибудь нас раскусил?

– Нет, – ответила она. – Мне пришлось кое-что подлить в питье моей фрейлине. Она теперь не отходит от меня ни на шаг, а при ней я не смогла бы поговорить с тобой. Но она заснула не так быстро, как я рассчитывала.

Я едва заметно хихикнула, чувствуя безумие всего этого, и с удовольствием увидела слабую улыбку на лице Валентины.

– Мне так жаль твоего малыша, – сказала я.

Улыбка исчезла.

– Это было ужасно. Это всегда ужасно. Мне снова и снова хотелось, чтобы ты оказалась здесь. Мне так нужна подруга, Холлис!

– А ты совершенно одна? – (Она едва заметно кивнула.) – У меня хотя бы есть родные. Ужасно, что у тебя никого нет.

– Ох, я не хотела показаться эгоистичной… Я так сочувствую тебе, думая о Сайласе… – Она вздохнула. – Это печальный результат моих желаний, того, к чему я стремилась.

– Не говори глупостей. Ты прошла через многое. А если бы и нет, я бы все равно тебя поняла. Не знаю, имеет ли это значение, но я тоже думаю о тебе. Постоянно.