Крепость «Авалон» - Михаил Кисличкин

«Дерзкий» появился у причала рядом с «Бойким» рано утром, после того как мы согласовали с треянами детали проекта и с моего счета списали сорок семь тысяч кандел. Столько пришлось заплатить за судно со всеми нашими хотелками, включая вооружение и два дополнительных кубрика для десантников. Меня изрядно удивило, что треяне попросили целых двое суток, чтобы воплотить этот проект в жизнь. Видимо, не настолько уж они и всемогущие, а корабли не создаются по мановению волшебной палочки. Может, они их на гигантских 3D принтерах печатают, хрен знает… Так или иначе, заказ был выполнен в срок. В оговоренный час перед рассветом, в море у самого причаланеожиданно возник огромный, высотой с девятиэтажный дом, переливающийся всеми красками радуги эллипсоид, который пульсировал с полминуты, освещая причудливым светом наш поселок с гаванью, а затем беззвучно лопнул и на его месте появился пришвартованный к пристани корабль. С непривычки, он показался мне прямо-таки огромным, «Бойкий» рядом с ним выглядел сущим малышом. Не прошло и пятнадцати минут, как вокруг столпился народ, оживленно переговаривающийся у ведущих на корму сходен, которые сразу же взяли под охрану десантники с «Бойкого». Еще бы, такое событие для поселка! Мы с Юлей и Матвей успели к новому пароходу одними из первых, следом, чуть замешкавшись, появился Макарыч с немного окрепшей за последнее время Твайной, затем показался Олег, Алексей и Олаф. Матросы во главе с Сергеем тоже подтягивались с «Бойкого», во все глаза глядя на это чудо.

— Ну, что командир, пойдем? Посмотрим пароходик? — спросил Матвей, когда все были в сборе. В честь знакомства с новым судном моряк оделся в парадную офицерскую форму гражданского флота, только без погон и выглядел как на параде: в щегольских лаковых ботинках, при белой рубашке и кителе, в галстуке с крохотным серебряным якорем и темных брюках со стрелочками. Мне даже стало как-то неудобно за свой затрапезный вид: практичная камуфляжная куртка и штаны, да пистолет в кобуре на поясе — итальянская беретта -92, подарок Макарыча с окончанием рейда. Впрочем, остальной экипаж тоже не особо заморачивался с одеждой, это Матвей у нас эстет.

— Пойдем, — кивнул я, вступая на трап и чувствуя приятное волнение в груди. Впервые взойти на борт собственного корабля, это вам не в купленный по случаю подержанный УАЗик сесть, понимать надо!

Мостик «Дерзкого» мне понравился сразу. Мне и на китобойце он не казался тесным, во всяком случае, относительно других помещений. Но здесь — просто бальный зал какой-то, после командирского вагона бронепоезда! Места полно, косые окна с бронестеклами большие, обзорность отличная, причем все видно и впереди, и сзади, и по сторонам. Полно компьютерных экранов, впереди, у центральной приборной панели, стоят два удобных кожаных кресла, везде какая-то современного вида аппаратура, ничуть не напоминающая советские массивные блоки с аналоговыми циферблатами в металлических тумбах. Пока все это богатство таинственно светилось в предрассветной темноте красными и зелеными огоньками спящего режима и аварийного освещения, но «механоиды» уже пошли осваивать свои владения. Треяне обещали новенький пароходик, в состоянии «только после ходовых испытаний с полной заправкой», и я им верил. Скоро все заработает!

Вскоре, после недолгих переговоров и команд, заработала машина, и включилось штатное электроснабжение. А я, не став мешать сосредоточенным и немного взволнованным Матвею с Юлей, спустился из рубки вниз, отправившись осматривать остальные «отсеки» вместе с Макарычем. Нда… как говориться, это совсем другое дело, господа, тут вам не китобоец.

Кают-компания на «Дерзком» оказалась просторная, с телевизором, длинным столом красного дерева и мягкими диванчиками у стен. Камбуз большой, с обилием шкафов с посудой, блестящей тут и там под ярким светом нержавейкой поверхностей и встроенной кухонной техникой. Девчонкам понравится, толкаться не придется. Каюты были в основном на один и два человека, редко на четыре, с нормальной мебелью, розетками, широкими койками с бортиком от качки, санузлами и душевыми кабинками. А две штуки, видимо для главного начальства, так и вовсе шикарные, с кожаным диваном и собственным баром-холодильником в одном из шкафов в углу.

Погуляв с майором по пароходу, мы нашли и лазарет, и столовую для рядового экипажа, и небольшую комнату отдыха помимо кают-компании. А когда я выбрался на палубу и осмотрел носовую артустановку, торпедные аппараты, зенитки и орудие на приподнятой вертолетной площадке, то окончательно понял, что не промахнулся с выбором. Дорого, конечно, но оно того стоит. Так я и сказал майору.

— Так-то оно так, — закурив, задумчиво ответил Макарыч. — Пароход хороший. Меня другое волнует, Саша. В береговую оборону мы слабо вложились, вот что. А ты еще дома экипажу собираешься за общественные канделы ставить и электростанцию покупать. А если завтра на нас нападут?

— Кто? Квайра? Тайр-шер?

— Да мало ли, — нахмурился майор.

— Разве не отобьемся? Мы же еще три гаубицы купили, у нас теперь целая береговая батарея. И ручного огнестрела полно, роту до зубов вооружить можно.

— Хрен знает… Ты все о комфорте думаешь, а у меня как у вояки сердце неспокойно. Танк бы нам…

— И где на нем ездить? По пляжу? С нашим-то гористо-лесным ландшафтом?

— Все равно… Не оставят нас в покое.

— Это да, — не стал я спорить. — Слушай, Макарыч, проверь-ка нашего Петю потихоньку, а? — высказал я опасение, что занозой сидело у меня в голове. — Что-то он много с ваэрия тусуется. Проводит с магичками больше времени, чем с людьми.

— Не страшно. Я наших ваэрия через Твайну контролирую, — затянулся сигаретой майор.

— А ты уверен, что она сама их всех контролирует? Или ты ее? Странно мне, что Квайра с нами на связь так и не вышла, а ведь времени полно прошло. Может быть, конечно, союзница до сих пор раны зализывает, только что-то в это слабо верится. Квайрочка мне показалась особой хитрой и деятельной, а тут вдруг сидит как мышь в норе, ни слуху от нее, ни духу.

— Думаешь, тут что-то есть? — задумчиво спросил майор. — Ладно, Саш, принял к сведению…

Несмотря на явное недовольство майора, на следующей неделе я уговорил «лордов» сделать еще несколько дорогих покупок, объявив о начале новой жилищной политики на острове. Честно говоря, необходимость в ней давно назрела и перезрела, благо народа на Авалоне становилось все больше, а в артелях стали складываться постоянные «семейные» пары. Да и хозяйством мы изрядно успели обрасти. На небольшом, стиснутом скалами участке ровной земли у самой гавани свободного места для строительства почти не осталось. За доставшимся нам изначально бараком, объединенным с мастерской, стояла построенная артельщиками баня, неказистая летняя кухня и еще парочка самодельных хозпостроек из добытого здесь же дикого камня. Эти дома были еще более-менее прочными и надежными, с добротными стенами и крышей. Рядом с ними — кабак «Морской Волк», плац для построений, гараж для техники и подземный топливный бак с оборудованием для перекачки топлива и дизельным генератором. На этом, собственно, вся «цивилизация» на Авалоне и заканчивалась. За кабаком начинался самострой артельщиков из дерева, веток, травы и листьев, проекта «кто во что горазд». Постройки самого разнообразного и причудливого вида тянулись до самых скал, благо до них и было-то рукой подать. Некоторые домики выглядели по-своему симпатичными, вроде пляжных бунгало, но основная часть — что-то вроде шалашей или навесов из бревен и палок, порою вовсе без стен и с крышами из купленного у треян дешевого брезента. Почему бы и нет? Погода позволяла жить и работать в таких времянках — ни холодов, ни сильных дождей мы пока не видели. Даже комаров и клещей — и тех нет.