Поцелуй тьмы - Джена Шоуолтер

«Люциен! Твоя женщина…» она поняла, что говорил Парис. В его голосе слышалось напряжение, еще более сильное, чем ранее. Не выбирался отсюда, не так ли? Бедолага. Без секса Парис терял силы. Если б он мог привести с собой женщину для удовлетворения своих потребностей, то все было бы замечательно в его мирке. Но он не мог дважды переспать с одной женщиной. Разврат, распутный демон, не позволял ему.

Знакомая с неудобствами секс-проклятий Анья сочувствовала ему. Хотя ее проклятие было прямой противоположностью и не давало ей ни разу дойти до конца, оба проклятья диктовали их поступки и ограничивали свободу выбора. Это попахивало протухшими яйцами.

«Ничто кроме этого проклятия не может меня связать», мрачно подумалось ей. Чары были наложены на нее до того, как она получила возможность избегать заточения, потому проклятье стало частью нее. От него некуда было деваться.

Вернулась взором к Люциену и пожала плечами. Нет, как бы ей не хотелось обратного, его нельзя было избежать.

«Просто оставайся на месте» крикнул Парису Люциен. «Она на моей ответственности»

Его ответственности? Она не знала радоваться ей или обижаться.

«Почему бы твоим друзьям не прийти сюда и не поиграть с нами?»

Он быстро глянул на нее сквозь узкие щелочки век. Когда его взор ударил ее, влага растеклась у нее меж ног. В животе появились покалывания, а кожа возжаждала его прикосновений. Он обладал чистейшей сексуальной притягательностью: весь потный и грязный и мужественный. Ням-ням.

«Что это на тебе?» прокаркал он.

«Форма горничной. Знаешь ли, чтобы помочь тебе смахнуть пыль веков»

Он чертыхнулся.

«Как и раньше мои друзья за камнями» сказал он, «и там они останутся работать. Их не надо отвлекать»

Сколько еще раз он будет говорить ей, что она помеха? Она увидела крохкий камень в его руках и нахмурилась. Может быть, если она докажет свою полезность, он увидит в ней нечто большее.

«Я помню это место в его лучшие годы. До того как его переместили на землю, здесь обучали нас – меня и других божеств. Как управлять своими силами, как вести себя, тра-та-та-та-та»

Люциену не удалось спрятать заинтересованность, осветившую его лицо.

«Мне никогда не было позволено войти сюда» признался он. «Мы только следовали за Зевсом, а он не проводил здесь своего времени»

Фу. Быть привязанным к этому темпераментному говнюку – мучительно.

«Жаль, что храм так поврежден. Тебе бы он понравился»

«Как он выглядел?» спросил он, бросая обломки и просеивая новую пригоршню. Каждую найденную гальку он рассматривал на свету, ища отметки, а затем выкидывал через плечо.

«Статуи возвышались по всему храму. Плющ сбегал по некоторым из стен, а бриллианты, изумруды, сапфиры и рубины блестели в полу. Я уверена, что старый тщеславный Крон изукрасит храм заново, когда он и его козлы-собратья окончательно возьмут верх»

Люциен фыркнул. Хоть она и ненавидела себя за это, девушка обрадовалась этому звуку. Его веселье было чем-то вроде афродизиака для нее, к тому же она стала тому причиной.

«Что еще?»

«Посмотрим» Она постучала по подбородку окрашенным в снежно-синий цвет ноготком. «Каждая дверь обрамлялась двумя белыми колоннами. Пилоны силы, так их называли»

«А сколько было всего комнат?»

Она позволила своим мыслям вернуться к проведенным здесь дням. Хотя она любила красоту храма, существа внутри были ей ненавистны. Сколько раз обучаемые богини жаловались наставнику:

«Зачем ей учиться здесь? Она не одна из нас. От нее только одни проблемы»

Сколько раз молодые боги хихикали:

«Не знаю, зачем она беспокоится и носит одежду. Всем известно, что она проводит большую часть времени без нее»

Девушка отбросила в сторону болезненные воспоминания.

«Там, где ты сейчас пригнулся, была главная алтарная комната. Еще был зал, где поклоняющиеся омывались и собирались перед жертвоприношениями. Затем внутренняя палата и жилища священников»

Он кивал, будто бы впитывая каждое слово.

«Расскажи мне побольше про алтарную комнату»

С радостью выполняя просьбу, она сказала:

«Если мы отправимся назад во времени, то перед тобою окажется белый мраморный стол. На стенах – фрески. Боги, а они были ничего так. Надо мне восстановить одну у себя в квартире…»

«Фрески? Что было изображено на фресках?» перебивая, спросил Люциен. Он встал и пригвоздил ее жестким взглядом, лучащимся нуждой.

Ух ты. Знай она, что ей надо только заговорить о скучном храме, чтоб привлечь его полное внимание, она бы сделала это давным-давно.

«Ну? » Настаивал он.

Она пожала плечами, изображая обыденность.

«Божественные подвиги, демонстрация силы, победы. Даже несколько поражений врагов»

Его глаза сверкнули.

«А ларец был здесь, Анья?»

«Нет, прости» Ей не нравилось разочаровывать его.

Он потер лицо рукой. Девушка приблизилась к нему, желая притронуться, но остановилась на полпути, не уверенная в его реакции. Вблизи она рассмотрела, что он еще более испачкал грязью грудь и руки, чем ей казалось, а пульс его дико барабанит. От зрелища у нее потекли слюнки. Его бабочка вибрировала от… прочувствованности? Она живая?

«Что за мысли бродят в твоей голове?» поинтересовался мужчина.

«Непристойные»

Его карий глаз потемнел, а голубой завертелся. Оба вперились в ее куцую, черно-белую кружевную униформу, зрачки светились.

«Тебя нравиться терзать меня, не так ли?»

Она сжала пальцы и сказала:

«Совсем чуть-чуть. Но не беспокойся. Это просто моя маленькая причуда – терзать мужчину, желающего меня убить»

Сверкающий луч солнца пробился сквозь облако – облако? В такой жаркий день? Это она случайно его призвала? Девушка не посмотрела вверх. Не смогла. Этот луч ударил ему в лицо, освещая шрамы и бросая тени под глазами. В этот миг она выглядел столь злым и пагубным, насколько только мог мужчина. Он казался потусторонним. Порочным.

Прекрасным.

Ее сердце ускорило ритм, а соски превратились в тугие маленькие бусинки. Приди ко мне. Пожалуйста.

Он не шевельнулся.

Ей пришлось оторвать от него взгляд. Хотеть его подобным образом было глупо. Не только из-за ее проклятия, но и потому что он не собирался ничего делать. Однако ничего плохого в поддразнивании не было.

Разве что она влюбится в него в процессе. Это может стать проблемой. Большущей. Уже сама сила ее желания к нему была головокружительной. Еще немного…

«Анья» отвлекая ее от раздумий, позвал он.