Мастер ужасок - Вальтер Моэрс

Мастер ужасок был полностью погружен в эксперимент с ляйденским человечком, которого он прикрепил к деревянной пластине. Он ввел шприцем в маленькое тельце какую-то зеленую жидкость и с восторгом наблюдал, как алхимическое создание сотрясают конвульсии.

– Гм? – произнес он. – Что ты хочешь этим сказать?

– То, что ты не выполняешь свои контрактные обязательства, – пожаловался Эхо. – Раз мне скучно, это означает, что ты недостаточно прилагаешь усилий, чтобы меня развлечь. Давай развлекай меня!

Но уже в следующий момент он сожалел о своем дерзком требовании, так как физиономия мастера ужасок помрачнела, его глаза пугающе расширились, уголки рта и брови опустились, а нижняя губа задрожала. Он, вероятно, собрался обрушить на Эхо град ругательств. Царапка втянул голову и приготовился к самому худшему. Но Айспин неожиданно остановился и расслабился. Грозная гримаса исчезла, и на его лице появилась мягкая улыбка.

– Ты абсолютно прав! – сказал он, к большому облегчению Эхо. – Я был невнимателен. Работа постепенно сжирает меня. Извини! Твой досуг – важная составляющая нашего контракта, и каждая его статья должна строго соблюдаться. Какого рода занятие тебя интересует?

В довершение всего мастер ужасок изобразил верноподданнический поклон.

– О, – воскликнул Эхо ошарашенно. – Я… н-да, я не знаю… может быть, можно во что-то поиграть?

– Поиграть? Гм… – Айспин что-то напряженно обдумывал. – Честно говоря, я знаю не очень много игр.

– Ничего, – сказал Эхо, – я хотел только…

– Стоп! – крикнул Айспин. – Я знаю одну игру! Я в нее хорошо играю.

– Правда? А что это за игра? – спросил Эхо испуганно.

– Пусть это будет для тебя сюрпризом! – ответил мастер. Он отложил шприц в сторону и бросил последний скептический взгляд на дергающегося человечка. Затем быстро зашагал к двери. – Пошли со мной! – крикнул он. – Нам для этой игры нужна совершенно темная комната без окон.

Эхо робко последовал за ним. Что это может быть за игра, в которую мастер ужасок «хорошо играет»? Он сомневался, что эта игра ему понравится, и проклинал свое высокомерие. Он мог провести спокойный вечер на крыше, полакомиться селедочным салатом, медовым молоком за умной беседой с Фёдором Ф. Фёдором. Но нет, ему зачем-то понадобилось непременно спровоцировать мастера ужасок, и теперь придется играть с ним в какую-то мистическую игру. В «совершенно темной комнате без окон». Грандиозно!

Айспин, стуча каблуками, в развевающейся мантии прошел по коридору к полуоткрытой двери неосвещенной комнаты, в которой Эхо до этого еще ни разу не был. В тусклом свете, который падал в комнату из коридора, Эхо разглядел пару ящиков с хламом, большой неразожженный камин и стоящий у стены веник. Больше в комнате не было ничего.

– Со временем это будет кладовка, но я ее до конца еще не отремонтировал, – сказал мастер ужасок. – Для нашей игры она подходит идеально, так как здесь белые стены и нет окон. Подожди здесь, мне нужно еще кое-что взять. Я сейчас вернусь.

Когда Айспин вышел, Эхо в подавленном состоянии вошел в кажущееся загадочным помещение. В какие игры можно играть в пустой комнате? Если дверь в комнату закрыть, то из этой тюрьмы без окон уже не выбраться. Эхо все меньше нравилось, как развивался сегодняшний вечер, и он стал размышлять, не сослаться ли ему на недомогание, чтобы увернуться от этой аферы.

Но тут вернулся Айспин, волоча за собой стул. Он поставил его посередине комнаты, достал из-под мантии болевую свечу и спички, поставил свечу на стул и зажег ее. И она тут же начала издавать свои сдержанные жалобные стоны.

– Нам нужно обеспечить живой свет болевых свечей, – объяснил Айспин. – Об остальном позаботятся теневые чернила.

Он снова что-то поискал в своей мантии и достал из нее какой-то предмет, напоминающий маленькую бочку под масло, который поставил на стул.

Эхо обошел стул и недоверчиво посмотрел на странный предмет.

– Так, – сказал мастер ужасок, уперевшись кулаками в бока. – Теперь мы имеем все необходимое, чтобы инсценировать игру теней.

Игра теней! У Эхо упал камень с сердца. Безобидное детское развлечение. Порхающие птицы на стене. Кролик, который шевелил ушами. Собака, превращающаяся в лебедя, и прочее. И пустая комната сразу же стала казаться ему более приятной.

Айспин сунул руки в маленький бочонок и начал натирать кисти какой-то темной пастой, которая в нем была. В одно мгновение его руки стали черными как уголь.

– Я называю это вещество теневыми чернилами, – объяснил он. – Я получил их из камней подвальных стен. Ты должен знать, что эти камни начинают плавиться при аномально низкой температуре, которая достигается только в алхимической печи. И, расплавившись, они остаются в жидком состоянии. Так получаются теневые чернила. Я советую тебе никогда к ним не прикасаться! Они холодные, как космос. Мне потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к боли.

«Да, все понятно», – подумал Эхо. Печь, в которой все замерзает, камни, которые плавятся от холода. Самые безумные вещи, звучавшие из уст Айспина, казались совершенно нормальными. Вероятно, это совершенно обычные чернила для письма. Или крем для обуви.

Айспин стал рассматривать свои руки.

– Это совершенно особая боль, не от мира сего. Как будто мои руки потеряли рассудок. Поверь мне, я больше всего хотел бы сейчас их отрезать. – Его лицо не выдавало ни капли волнения. – Но я научился игнорировать эту боль.

Айспин повернул руки в свете свечи, и Эхо увидел, что это черное вещество в самом деле было чем-то особенным. Это не был ординарный крем для обуви. Эхо еще никогда не видел такого абсолютно черного цвета.

– Ты должен знать, что эти камни были добыты из самого сердца Мрачных гор, и говорят, что эти горы простирались на самом краю вселенной. Так что, возможно, эти минералы с другой планеты. Или они вообще из другого измерения.

Айспин наклонился к болевой свече и в ее колеблющемся свете начал изображать руками причудливые фигуры. На противоположной стене появилась большая бесформенная тень.

– Посмотрим, – пробормотал Айспин. – Что нам сделать? Что-то большое? Может быть, носорога? Мидгардского червя? Или слона?

Айспин покачал руками, вытянул указательный палец, и из тени выполз хобот и огромные уши.

– Ах нет! – вздохнул он потом. – Слишком громоздкий и слишком толстый. Лучше что-нибудь легкое. Что-то невесомое.

Он скрестил свои руки и переплел большие пальцы. На стене появился силуэт бабочки. Айспин потряс руками, и бабочка начала порхать.

– Или для тебя это слишком примитивно? Гм? Может быть, тогда что-то более габаритное? Или кого-то из пернатых?

Айспин чуть растопырил пальцы и поднес руки поближе к пламени. Тень увеличилась и превратилась в птицу.