Голубка в Вороньем логе - Елена Соловьева

Мне захотелось рассмеяться в голос. Эк его разобрало! Признаться, на такой эффект я и не надеялась. После недель, проведенных в Вороньем логе в образе Габи, моя женственность словно очнулась после зимней спячки. Вот уж не думала, что настолько соскучилась по мужскому вниманию.

Или все дело в Райнере и Корбле? Братья, но два совершенно разных человека. Как солнце и луна, каждый из них занимал определенное место в жизни замка. А сегодня вдруг решили посоперничать. И именно я стала причиной раздора.

Интересно, кто капитулирует первым?

Корбл вывел меня на улицу. За нами последовали остальные празднующие. Райнер шел рядом, хоть и выдерживал небольшую дистанцию.

Во дворе расставили стулья и лавки, укрытые коврами. Мне досталось место в первом ряду. Насколько помню, это кресло с высокой спинкой предназначалось хозяину. Выходит, меня сочли особенной гостьей?

— Все лучшее для прекрасной госпожи незнакомки, — ответил Корбл на мой вопросительный взгляд.

Снял плащ и укутал им мои плечи. При этом брошь в виде ветки боярышника переколол себе на одежду. Я невольно залюбовалась его фигурой. В камизе, длинной белой тунике с ритуальной вышивкой, облегающих брюках из темной ткани, подпоясанный ремнем с серебряной пряжкой, он смотрелся настоящим рыцарем.

— Что за украшение вы носите? — спросила я, указывая на брошь. — Такое необычное…

Корбл усмехнулся краешком губ и привычным жестом коснулся ветки боярышника, навеки застывшей в серебре.

— Это оберег от греховных страстей, — отозвался без намека на иронию.

— И как, помогает? — я не сдержала ехидного замечания.

На секунду он утратил бдительность. Маска холодного, жесткого правителя Вороньего лога спала, и под ней оказался просто мужчина. Со своими тайными желаниями и порывами. В тот миг он хотел меня. Я могла бы в этом поклясться. Обжигающий взгляд, полный призыва, прошелся по моему лицу. Спустился к груди. Поднялся обратно. Черные зрачки расширились, сделав глаза настоящими омутами неприкрытого желания.

Боясь утонуть, я отвернулась.

— От женщины, подобной вам, не спасет ни одна клятва, ни один оберег. — Заверил Корбл. — Только один раз со мной было такое…

Стало до того любопытно, что я позабыла о конспирации.

— Вы говорите о погибшей жене? — спросила, подавив горестный вздох. — К ней вы испытывали сильные чувства?

Корбл присел рядом. Уставился вдаль, точно среди редких облаков мечтал рассмотреть чей-то далекий образ

— Увы, но нет, — ответил, спустя минуту. — Та женщина не была моей женой. И никогда ею не станет. Я в этом поклялся. Если вы прибыли сюда, то должны знать, как нелегко жить среди проклятых.

Опять загадки. Как же мучительно находиться рядом с человеком, о котором так мало знаешь.

— Стоит ли говорить о грустном в такой прекрасный день? — вмешался в разговор Райнер. — Да еще и пугать нашу гостью.

К нам подошел Джереон с подносом, нагруженным горкой биноклей с солнечными фильтрами. Райнер взял один и протянул мне:

— Вам лучше взять это, не хотелось бы, чтобы такая прелестная девушка ослепла.

— С другой стороны, это было бы выходом, — невесело пошутила Фреджа. — Тогда она охотнее согласилась бы остаться. Или выйти замуж за одного из вас.

Она подошла так неожиданно, что я вздрогнула. Еще и села позади меня, отказавшись от места в первом ряду. Похоже, Хозяйка лога заприметила новую соперницу и решила присмотреть лично. В буквальном смысле дышала мне в затылок.

— Можете не волноваться, — заверила я, не оборачиваясь. — Покину Вороний лог сразу после праздника. Выходить замуж за одного из ваших сыновей не планирую. Здесь я только гостья.

— Я тоже так думала когда-то, — хмыкнула Фреджа. — Из любопытства прибыла на праздник, а после сбежала, чтобы никогда не возвращаться. Но Дитмар, прежний магистр ордена, отыскал меня. Заставил влюбиться и увез сюда, накормив обещаниями и сказками. Поверьте, если бы у меня был второй шанс, я бежала от Дитмара как от чумы.

— Достаточно, мама! — оборвал ее Корбл. — Начинается…

С выбранного места хорошо просматривался горизонт. Яркий диск рассветного светила завис над верхушками сосен, оплавляя их жидким золотом. Постепенно его стал заслонять лунный диск. Зрители восхищенно ахнули.

Потемнело, как ночью. На небосводе проявились звезды — необычайно яркие и четкие. Полное затмение. Вокруг солнечного диска, прикрытого спутником, образовалась яркая корона.

— Великий Ворон пожрал карающее светило, — заунывно протянула Фреджа. — Как жаль, что силы его слабы. И скоро все вновь вернется на круги своя. Нам не победить ни проклятие, ни время…

Затмение продлилось лишь несколько минут, но стало одним из самых запоминающихся событий в моей жизни. Торжественность обстановки, восхищение людей — все это не могло оставить равнодушной. Я словно приобщилась к их великому таинству. Стала одной из проклятых, ждущих освобождения.

В момент, когда луна стала откатывать, освобождая светило, я отчего-то вздрогнула. Мне, как и всем остальным, не хотелось, чтобы меркла яркая корона солнца, таяли звезды, и полумрак уступал место новому дню.

— Все прекрасное когда-то заканчивается, — сообщил Корбл, беря за руку. — И на смену радостной надежде приходит раскаяние.

— Так не должно быть, — прошептала я, крепче сжимая его пальцы. — Так неправильно. Раскаяние не принесет ничего, кроме мук.

Торжественный миг завершился. Стало светло и тихо. Очнувшееся от недолгого оцепенения воронье поднялось в небо и закружило, точно надеясь продлить затмение.

Корбл освободил мою руку и виновато улыбнулся:

— Простите мне вольность. Обычно я не позволяю себе прикасаться к женщине, не спросив прежде разрешения.

Мне и самой стало совестно. Всего лишь затмение, ничего страшного или необычного. Разве стоило цепляться за Корбла? Или это лишь повод прикоснуться к нему?

— Странности природы оказали на нас большее влияние, чем бы мы хотели, — уклончиво отозвалась я и поднялась. — Что дальше по расписанию?

Посмотрела на Райнера в надежде, что он первым предложит руку. С ним я чувствовала себя спокойно, могла оставаться с собой. В присутствии же Корбла словно сходила с ума. Жадно ловила взгляды, обмирала, случайно прикоснувшись. В обличии Габи скрываться было легче. Гораздо легче.

— Помоги мне встать, — захныкала Фреджа, обращаясь к старшему сыну. — Слишком долго сидела в неудобной позе. Шея затекла, и перед глазами пляшут разноцветные точки.

Корбл вздохнул, но не отказал матери. Райнер улыбнулся и заметил:

— Никогда не думал, что скажу это, но — спасибо, матушка.

— Магистр отказался от браков, так что стоит ли упускать такую возможность, — строго проговорила Фреджа. — Вдруг эта девушка ― наш последний шанс.