Нет, нет и ещё раз... да! - Ольга Обская

такая манера говорить нагоняла жуть.

— Какую?

— Родовой артефакт Дак'Кастеров.

Вот теперь Совье по-настоящему стало страшно. Откуда колдун знает об артефакте?

— Мой господин, — заискивающе произнёс ростовщик, — милостиво прошу простить, но у этой вещицы время залога ещё не истекло. Я не могу вам её продать, когда за ней ещё может прийти хозяйка.

— Хозяйка? — переспросил колдун безэмоционально, и Совье понял, что проболтался.

Долг ростовщика велит сохранять инкогнито того, кто оставил вещь под залог. А он выдал, что это была женщина.

Теперь он уже жалел, что связался с ней. Он ведь чувствовал, что с юной красоткой что-то не так. Кем она приходится Торбьону? Почему у неё его артефакт? Разве не должны были эти вопросы его остановить? Ростовщиков считают скользкими и не щепетильными, Совье таким и был — мог принять даже краденые вещи, но когда чутьё подсказывает: не связывайся, себе дороже выйдет — к нему нужно прислушиваться. Однако Совье погубила жадность. Он знал, что сможет очень хорошо заработать на кулоне, если красотка не выкупит его в срок. Вот и соблазнился.

— Сколько ты за него хочешь? — спросил колдун, будто не слышал, что кулон пока не продается.

— Господин, мне жаль, но…

Совье было трудно сформулировать отказ. Долг ростовщика велит не продавать вещь раньше срока, оговорённого в закладной. Обманешь клиента — о тебе пойдёт дурная слава и твоему делу — конец. Однако, как перечить северянину, от которого холодом сковывало грудь?

Колдун дотронулся до одного из своих амулетов, и Совье сделалось совсем нехорошо. Под взглядом ледяных белёсых глаз он попятился к стене. В голове роились панические мысли, что колдун может сделать с ним всё, что пожелает.

— Хорошо, хорошо, я продам его вам, — прошептал Совье обескровленными от страха губами.

Всё равно юная красотка вряд ли придёт за кулоном в срок. Однажды она ведь уже оставляла ему под залог одну любопытную вещицу и опоздала с выкупом.

Совье развернулся, чтобы направиться в потайную комнату с сейфом, где хранился артефакт, и вдруг услышал, как звякнул дверной колокольчик, сообщая о ещё одном посетителе.

Глава 35. Как же так?

Карина добиралась до ломбарда в экипаже. Извозчик оказался любителем поговорить и всю дорогу не умолкал. Она вполуха слушала его рассуждения о визите гранд-канцлера и предстоящем турнире городов и между делом разглядывала прохожих. Ей было приятно видеть на некоторых из них платки собственного пошива.

Однако основное внимание она концентрировала не на платках. Карина хотела проверить, не увидит ли она на мгновение в каком-нибудь пожилом прохожем молодого мужчину или юношу. Её взгляд выхватывал из толпы людей разных сословий, но никаких чудес не происходило. Все они выглядели на свой возраст, и сколько бы Карина на них не смотрела, ничего в их образе не менялось.

Почему же некоторые пожилые мужчины являются ей на долю секунды молодыми, а остальные нет? Чтобы разгадать загадку, она придумала простой способ. Сегодня, когда вернётся домой, попробует деликатно поговорить с Корнелиусом. Осторожными вопросами и намёками Карина прощупает почву. Может быть, его ответы натолкнут её на разгадку.

Она заходила в ломбард довольная, что придумала такой замечательный план. Теперь бы ещё для полного счастья быстро и беспроблемно выкупить кулон.

Карина не сразу заметила ростовщика. За конторкой его не было. Оказалось, что хозяин ломбарда беседует с посетителем в самом дальнем углу холла.

— Добрый вечер, — кивнула она ему, чтобы обозначить своё присутствие, и принялась рассматривать фарфоровые статуэтки на одном из стеллажей.

Ответное приветствие ростовщика прозвучало немного вымученно, будто уж вот кого-кого, а её он точно не ждал.

— Добрый вечер, госпожа. Не сочтите за труд немного обождать.

Карина расслышала в его голосе дрожь, и это обстоятельство сильно удивило. Почему ростовщик так напряжён? Складывалось впечатление, что между ним и посетителем назрел какой-то конфликт. В общем-то, Карину это никак не касалось и не должно было волновать, но, тем не менее, вместо того чтобы продолжать изучать содержимое стеллажа, она направилась поближе к беседующим. Остановилась в паре метров и замерла, изображая интерес к старой лампе, которая пылилась на одной из полок.

— Я настаиваю, — тихо произнёс посетитель. — Поторопитесь.

Его голос звучал ровно и безэмоционально, поэтому версию с назревающим конфликтом пришлось отбросить.

— Мой господин, но… но… вы же понимаете… — ростовщик покосился на Карину.

Его лицо было бледным, глаза лихорадочно блестели. Ей вспомнилось, что таким же взволнованным хозяин ломбарда сделался, когда она показала ему кулон и сказала, что хочет заложить украшение. Наверное, ростовщик сильно нервничает каждый раз, когда речь идёт о чём-то ценном.

Интерес Карины переместился с него на посетителя. Что такого ценного собрался тот отдать под залог? Надо сказать, человек это был колоритный. Высокий мужчина лет сорока, с обветренным лицом, не лишённым суровой красоты. Сразу видно, не местный. Его одежды были оторочены мехом — немного не по погоде, а с шеи свисали нанизанные на кожаный шнурок экзотические украшения. Если он собрался заложить одно из них, то волнение ростовщика можно понять. Украшения явно были непростыми и немного жутковатыми — чем-то напоминали клыки диких животных.

Карина исподволь рассматривала их, пока не ощутила, что незнакомец перевёл на неё взгляд. Ей сразу стало не по себе. Таких холодных глаз Карине ещё не доводилось видеть. Многовековая вечная мерзлота застыла в их блёклой пустоте. Она непроизвольно поёжилась. Захотелось немедленно выйти из ломбарда — погреться в лучах заходящего солнца. Может, действительно сбежать пока отсюда? Пусть ростовщик закончит свои дела с посетителем, и тогда Карина вернётся.

— Нравится? — ледяной красавец коснулся самого крупного из своих экзотических украшений.

— Мило, — ответила Карина из вежливости.

Ничего милого в клыках диких животных она не находила, но зачем-то же незнакомец надел их на шею.

Он продолжал гипнотизировать холодным взглядом. Пока Карина боролось с внезапно охватившим её ознобом, она и не заметила, как ростовщик исчез за одной из внутренних дверей.

Вернулся он с замшевым мешочком в трясущихся руках. С благоговейным ужасом из мешочка была извлечена вещица, которую Карина немедленно узнала — её кулон. Ох, ну, слава богу, хозяин ломбарда догадался, зачем она пришла, и решил обслужить её первой. Карине хотелось поскорее выкупить украшение и исчезнуть отсюда подальше от незнакомца, нагонявшего на неё ужас. Она радостно полезла в суму за закладной и деньгами, но дальше произошло то, чего она