Сделка на ложь - Катрин Гертье

было не до рассуждений и догадок. Валить надо было самому и Нику вытаскивать как-то отсюда. Эти ублюдки четко сказали, что готовы нас пустить в расход.

— Никусь, ты встать можешь? — поинтересовался я.

— Наверное, — отозвалась моя супруга. — Только голова сильно кружится и пить хочу так, словно бы месяц по пустыне шагала.

— Так, посиди тогда пока, — сориентировался я. — Лучше попробуй-ка развязать мне руки.

Подполз еще ближе, повернулся спиной, ерзая жопой по грязному бетонному полу, как заправская шлюха по коленкам богатого клиента, а затем наклонился вперед, поднимая связанные руки повыше, чтобы Вероника могла дотянуться и распутать узлы.

Вышло у нее на удивление споро, хоть я и почувствовал, что тонкие пальчики подрагивали. Скинул веревки и потер онемевшие запястья. Огляделся. Каждая тень, каждое темное пятно действовали на нервы так, будто бы в нем может таиться опасность.

Крадучись подошел к массивной металлической двери, на которой проступали следы облупившейся противно-зеленой краски. Прислушался. Тихо, будто никого за ней и нет, будто никто нас и стеречь не остался. Дернул ручку вниз. Заперто, ска. Все-таки наши похитители не полные долбое… Профаны. Кинулся обратно, рванул к огромным закрашенным тоже местами облезшей черной краской окнам. Рамы сплошные, ни форточек, ни фрамуг. Можно было бы, конечно, разбить, но это точно услышат, а нам внимание было не нужно.

— Саш, ты что ищешь? — подала голос Ника.

Интересуется — это хорошо. Значит в себя приходит, значит мозг начинает работать. Ответить я ей не успел. За дверью послышались шаги, надрывный кашель заядлого курильщика, а потом смачный харчок. Рванул обратно к тому месту, на котором прежде лежал, упал, свернулся, закинул руки за спину, делая вид, что в себя и не приходил.

— Затаись, сделай вид, что все еще в безсознанке, — успел тихо бросить Нике.

Вовремя. Послышался скрежет засова и скрип открывающейся ржавой двери. Кто-то, громко дыша, вошел в помещение. А меня пробил холодный пот. Веревки! Те, что сняла с меня Вероника… они же остались валяться прямо у ее ног. Заметит ли их вошедший? А если да, то?..

Проверять не стал. Вскочил на ноги и бросился на фигуру, четко выделяющуюся в пятне рвущегося через дверной проем света…

Глава 15

Мозг еще с трудом соображал; я не успевала ориентироваться и осознавать, что Сашка делает, но на его подсказки реагировать старалась быстро.

Стоило мне глаза закрыть, как он велел сделать; мир завертелся, но я быстро взяла себя в руки, чтобы не выдать, что в сознание пришла.

Мужик какой-то в помещение вошел, наверняка нас с Устиновым проверить решил. У меня от страха дыхание перехватило, и тошнота подступила. Веревки! Он наверняка их заметит! Под моими ногами лежат. На виду. Просчитались…

Сашка первым среагировал и на ноги вскочил. Совершенно безрассудно на бандита этого бросился. А вдруг у него с собой оружие?! Кажется, Алекса это сейчас мало волновало. Ну да, все верно — мы и так были в большой опасности. Действовать решил незамедлительно, чтобы нас спасти. Голову подняла, посмотреть, что он делать собирается и начала носком подгребать веревку под кресло инвалидное. Пригодится еще.

Сашка на мужика кинулся, а у того в руках ведро. Наверное, нас и правда тут собирались держать долго, решили организовать туалет таким образом. Слабыми руками как можно быстрее отстегнула ремень, что в коляске меня удерживал, не давая упасть, и встала. Пока Сашка кулаком бандита по морде бил, я ведро вырвала у мужика из рук. А когда тот от Устинова отскочил и нож достал, чтоб Сашку им пырнуть, прям по морде ему этим ведром зарядила. Хорошее оно такое было, эмалированное, советское. Тяжелое… Раздался такой странный звук, смесь далекого набата и хруста.

Сил много ушло и на то, чтобы ведро отобрать и еще больше на то, чтобы замахнуться как следует. Слабость накатила мгновенно. В пот холодный бросило, заштормило, и голова закружилась. Оседать стала, совершенно не обращая внимание на то, что дальше происходит: кто побеждает и есть ли у нас вообще шанс сбежать отсюда. Ноги затряслись от бессилия, обмякла и на пол рухнула.

В сознание пришла от дикой жажды и в туалет хотелось. А еще холодно было, меня аж потряхивало немного. Попыталась губы облизать пересохшие, но язык, как наждачка оказался.

— Пить, — жалобно прохрипела я.

— Ника? — совсем рядом послышался хрипловатый голос Алекса. — В сознание пришла, отлично.

Непривычно было слышать в его голосе столько заботы и тревоги. Глаза попыталась открыть, чтобы убедиться в том, что мне не мерещится, что он рядом, настоящий. Веки тяжелые были до безумия.

— Ты как? — вновь спросил он, внимательно разглядывая меня своими шоколадного цвета глазами. — Что-нибудь болит?

— Пить, — вновь повторила я.

Просьбу мою в этот раз исполнили. Металлическая кружка с живительной влагой коснулась губ. Жадно, торопясь и давясь, осушила ее до самого дна. Даже мало показалось, но тут уже и вторая потребность о себе напомнила.

Приподнялась, облокачиваясь на здоровую руку и осмотрелась. В комнатке темновато было, но точно не то просторное помещение с бетонным полом передо мной оказалось. Тут все из дерева: стены, пол, свеча на столике горела и окошко маленькое имелось.

— Где мы? — шокировано поинтересовалась у Устинова. Как локации-то быстро меняются. Сколько их за день было? Или не за день?

— Не знаю где, но тут точно безопасней, — успокаивающе пояснил он.

— Но… как? — я категорически не понимала… ничего.

— Сбежать удалось, — похвастался Сашка и, ухмыльнувшись, добавил: — Чудом. И вот, на даче чьей-то отдыхаем.

— Сейчас вернусь, — оповестила я и к двери пошла, на выход из домика. Ни слова, ни происходящее не воспринималось. Сотрясение сказывалось, не иначе.

— А ты куда? — растерянно Сашка спросил. — Еще и в таком состоянии?

— Эм… в туалет, — обернулась я и уставилась на Устинова недоуменно.

На краткий миг тишина повисла. Смотрели друг на друга потеряно. Все таким неправильным казалось, неестественным. Будто я не я и он — совсем другой какой-то. Тут Сашка внезапно наклонился и из-под койки узкой, на которой я лежала только что, ведро достал, такое же эмалированное.

В памяти последний эпизод всплыл, перед потерей сознания в заточении.

— Трофей что ли с собой прихватил? — изумленно протянула, глядя на это странное явление.

Устинов не понял сначала, нахмурился, соображая, о чем я его спрашиваю, а потом его взгляд прояснился. Губы растянулись в широкой улыбке, я тоже не сдержалась и захихикала. По комнатке хохот наш с ним разнесся, и атмосфера напряженная как-то мгновенно разрядилась. Легче стало немного.

— Спасибо за заботу,