Охоться на меня, дорогая - Мари Роуз

паутина зла, которая, кажется, была прикрыта и стерта, но кем? Это должен был быть кто-то изнутри. И как убийцы получили файлы, если я их так и не нашла?

По мере осознания этого меня захлестывает волна беспокойства. Сам фундамент доверия в ФБР, организации, которую я поклялась поддерживать, внезапно кажется шатким. Если эти сообщения о преступлениях были намеренно удалены из баз данных, это свидетельствует о высоком уровне коррупции и опасном сокрытии.

Вопросы кружатся в моей голове, и сомнения закрадываются, как щупальца тьмы. Кому я могу доверять в Бюро? Кому я могу доверять в той самой команде, с которой я работаю? Могут ли быть кроты или двойные агенты, работающие против нас? Неопределенность гложет меня, угрожая подорвать каждый мой шаг.

Я пользуюсь моментом, чтобы поразмыслить о встречах, которые у меня были, подозрительных действиях и загадочных сообщениях, которыми я обменивалась. Лица и имена проносятся у меня в голове, и я ловлю себя на том, что задаюсь вопросом о мотивах и лояльности тех, кого я когда-то считала союзниками. Могу ли я положиться на своих коллег-агентов, или они являются частью сети обмана, которая опутала всех нас? И какое место в этом занимают убийцы?

Мои инстинкты кричат мне быть осторожной, держать свои открытия при себе. Мне нужно поддерживать определенный уровень секретности, потому что враг может быть ближе, чем я когда-либо представляла. Доверие нужно заслужить, и в этот момент я ловлю себя на том, что подвергаю сомнению всех, даже тех, кого я когда-то высоко ценила.

Действительно ли сами убийцы — единственные, кому я могу доверять?

С этой тревожной мыслью я закрываю ноутбук. Мне нужно было бы потратить больше времени, просматривая все файлы, соединяя точки и прослеживая нити, которые связывают жертв вместе, и в конечном итоге разоблачить тьму, которая привела к их судьбам.

Среди сомнений и подозрений во мне вновь вспыхивает искра решимости. Я не позволю себе быть парализованной страхом или поглощенной недоверием. Я рассмотрю каждую улику, прослежу за каждой зацепкой и раскрою правду, чего бы это ни стоило.

Откладывая ноутбук в сторону, я встаю, решив заняться своим днем, как будто это знание не разъедает меня изнутри. Солнце уже начинает просачиваться сквозь жалюзи, и я знаю, что мне нужно начинать свой день.

Быстро приняв душ, я одеваюсь и направляюсь в офис, попутно прихватив свой обычный кофе и рогалик. В отличие от моего последнего визита на работу, на этот раз мне кажется, что я вижу всех, с кем я познакомилась, в другом свете, и все, что это вызывает у меня подозрения.

Я вижу, как Тристан слоняется вдоль фасада офисного здания с кофейной чашкой в руках, когда я направляюсь к парковке. Агенты Декер и Трэвис увлечены обсуждением у машины, когда я выхожу из своей. Когда лифт ненадолго открывается на первом этаже, чтобы впустить людей, я даже вижу, как Марк и Джеймс смеются вместе возле тележки с кофе. А потом, когда я выхожу из лифта, чтобы пройти в наш офис, Майкл и Эмма проходят мимо меня, заходя в лифт, с утренним приветствием.

Каждый из них выглядит так, будто проводит свой день как обычно, но для меня каждое взаимодействие, каждый взгляд, каждое слово могут скрывать что-то зловещее под маской нормальности.

Я еще даже не в самом офисе, а мои нервы уже на пределе, и фасад приятного неведения истончается.

Дерек уже в офисе за столом, делает заметки и просматривает отчеты. Он поднимает взгляд только тогда, когда я раздраженно плюхаюсь в кресло, затем хмурится.

— Доброе утро, Алекс, ты в порядке?

Я заставляю себя улыбнуться, пытаясь скрыть волнение, назревающее под поверхностью.

— Доброе утро. Да, просто тяжелая ночь. Не выспалась, ты же знаешь, как это бывает. — Мой голос выдает мою усталость.

Брови Дерека озабоченно хмурятся, его глаза ищут мои в поисках любого признака того, что могло бы меня беспокоить. Он был надежным партнером на протяжении всего этого расследования, но сомнения, закручивающиеся в моей голове, теперь бросают тень и на наши отношения. Я сомневаюсь, могу ли я довериться ему или его лояльность тоже поставлена под угрозу.

— Тебя беспокоит что-то конкретное? — Спрашивает Дерек мягким, но настойчивым тоном. — Ты можешь доверять мне.

Я пользуюсь моментом, чтобы обдумать вопрос Дерека, взвешивая риски и неопределенности, которые в настоящее время терзают мой разум. Хотя я ценю его партнерство, масштаб ситуации требует осторожности и осмотрительности. Дело больше не просто в доверии; речь идет о защите правды и обеспечении того, чтобы виновные были привлечены к ответственности.

Но я не могу поделиться своими сомнениями с Дереком, пока нет. Паутина коррупции простирается глубоко, и пока у меня не будет веских доказательств и более четкого понимания того, кому я могу по-настоящему доверять, лучше держать все в секрете.

— Спасибо, Дерек, — отвечаю я с усталой улыбкой. — Я ценю твою заботу, но нет ничего такого, с чем я не могла бы справиться. Просто кое-какие личные дела не дают мне покоя.

Выражение лица Дерека смягчается, и он понимающе кивает.

— Хорошо, помни, я здесь, если я тебе понадоблюсь.

— Спасибо, — говорю я, благодарная за его поддержку. — Я буду иметь это в виду.

Незаметным изменением темы разговора я возвращаю нас к текущей задаче.

— Говоря об этом, нам еще предстоит провести сегодня много опросов. Я думаю, будет лучше, если мы начнем с нуля. Мы сможем обсудить любые обновления или проблемы по ходу дела.

Внимание Дерека возвращается к расследованию, и мы погружаемся в планирование дневных допросов, просматривая список потенциальных свидетелей и подозреваемых. Знакомая рутина приносит временное чувство стабильности среди неопределенности, которая терзает мои мысли.

Когда мы выходим из офиса, я остаюсь настороже, наблюдая за каждым взаимодействием и разговором более критичным взглядом. Я внимательно прислушиваюсь к словам, которыми обмениваются, выискивая любой скрытый смысл или признаки обмана. Сомнения сохраняются, но сейчас я должна разделить их по частям, направив свою энергию на раскрытие истины.

На протяжении всех опросов я сохраняю профессиональное поведение, скрывая сомнения и подозрительность, которые гложут меня изнутри. Я задаю наводящие вопросы, стремясь выявить любые скрытые связи, закономерности или несоответствия. Я