Возвращенная любовь - Элизабет Бикон

В ней проснулись материнские чувства к крохотному созданию, которое еще не подавало признаков жизни в чреве. Это обстоятельство все время удивляло ее.

Фрея вздрогнула, вспомнив, какой заносчивой аристократкой она была, и подивилась тому, что ей так хотелось носить корону герцогини. Позорным показалось то обстоятельство, что она согласилась бы стать женой Джека Сиборна, даже если бы тот оказался на несколько десятков лет старше и ужасно скучным мужчиной. Стоило только ему предложить ей руку и сердце. Она покраснела, вспомнив, что смотрела на этого мужчину с такой жадностью, будто тот уже принадлежал ей, и опустилась на заставленную подушками скамью у окна, угрюмо глядя в створчатое окно.

Лучи полуденного солнца проникали в уютную спальню, будто приглашая ее выйти на улицу поиграть.

Фрея не осмеливалась выйти из дома и осмотреть собор, опасаясь, что ее могут узнать. Придется коротать дни в своей комнате и гостиной бабушки Каролины. Мысли Фреи все время возвращались к Орландо и к тому дню, когда она дождется рождения ребенка, зачатого во время их страстных встреч в глубине леса, вне времени и мирской суеты.

Она вела себя глупо во многих отношениях. Доверилась Орландо, отдала сердце мужчине, который любил жену уже после того, как та сошла в могилу. Больше всего она рисковала, зачав от него ребенка. Фрея отчаянно упивалась каждым его поцелуем, ласками и недолгими любовными утехами. Теперь она сможет вспоминать об этом все оставшиеся пустые дни своей жизни. Кто бы мог подумать, что ветреная леди, думающая только о себе, могла так страдать от безнадежной любви? Сейчас у нее начнется новая жизнь с ребенком от якобы умершего мужа.

Фрея нежно погладила живот, как бы говоря будущему малышу, что он желанный. Мальчик или девочка, ребенок, скорее всего, не узнает, кто был его отцом, но она все равно будет любить свое дитя. Она знала Орландо лишь две недели, а его сын и дочь научили ее многому, что важно в этой жизни. Еще больше она научилась за неделю отчаянной любви, которую им подарила настоящая жизнь.

Фрея любила Орландо Крейвена, но убеждала себя, что, когда родит, это со временем пройдет. Она надеялась на это, иначе не избежать неугасающей тоски по нему. Как бы то ни было, вместо нее появилась миссис Розалинд Оукс. Фрея могла бы попасть в анналы забытых и неоплаканных старых дев. Интересно, как Боуленд объяснит ее исчезновение. Наверное, ее визит у ирландских родственников растянется на месяцы и годы, пока все не забудут о ней.

Жалея недружелюбную и нелюбимую прежнюю Фрею, она стала перечислять выгоды своего нынешнего положения. У нее честная и необычная бабушка, скоро появится чудесный ребенок, и тогда она уже не будет любить никого другого. Вдруг ленивый взгляд Фреи уловил едва заметное движение на улице. Это отвлекло от мыслей о переменах в жизни.

Она прищурилась, затем широко раскрыла глаза, чтобы убедиться, не померещилось ли ей. Орландо никогда не оставил бы своих детей бродить по незнакомому месту, пусть даже вблизи относительно мирного и безопасного собора. Сильно тоскуя по нему, она могла бы обвинить его во многом, но он никогда бы не стал пренебрегать детьми. Однако мальчик и девочка, сильно напоминавшие мастера Генри и властную Сэлли Крейвен, только что побежали в сторону громадного старого кафедрального собора совершенно одни. У Фреи дрогнуло сердце, но не от радости, что их отец может оказаться рядом. Теперь придется позаботиться об этих детях.

Не беспокоясь о том, что ее могут узнать, Фрея тут же взяла с кровати шаль, сбежала вниз и оказалась на улице. Она спешила, рискуя привлечь внимание толпы, пересекла дорогу и последовала за детьми, твердя, что в сторону старого храма не могли бежать маленькие Крейвены. Тяжело дыша, она наконец-то оказалась у крыльца, остановилась. Нет-нет, Хэл и Сэлли в лесу, им ничего не угрожает. Они уж никак не могут играть в прятки в городе далеко от дома, ведь с ними могут произойти страшные неприятности.

Боковая дверь оказалась полуоткрытой, внутри находился строгого вида церковный служитель и внимательно вглядывался в безмолвные глубины собора. Фрея тихо откашлялась и, напустив привычный когда-то высокомерный вид, строго оглядела этого человека с ног до головы. Наконец тот повернулся и поймал взгляд еще одного непрошеного гостя.

– Извините, миссис, я не могу впустить вас, пока мы не схватим сорванцов, которые ворвались сюда так, будто имели на это право, – сказал тот тоном, сулившим страшное наказание любому ребенку, который проник в его обширные владения.

Фрея решила, что не имеет значения, были ли Хэл и Сэлли этими озорниками. Она не собиралась оставлять маленьких детей на милость служителя церкви.

– Как вы сказали? – спросила она, будто не поверила тому, что услышала.

– Их двое. Они только что ворвались сюда, будто имели полное право вторгаться. Уверяю вас, миссис, они поймут, какую ошибку совершили, когда помощник дьячка схватит их.

– Я готова признаться, они смелы и импульсивны, но мои дети никак не могут быть сорванцами. Разве вы не помните, что говорил Иисус по этому поводу?

– Почитай своего отца и свою мать? – надменно наобум ответил он, собираясь покуражиться, но заметил, что перед ним не обычная женщина, за которую он принял ее по скромному дорожному костюму, а знатная леди, которая сердито глядит на него.

Служитель храма мог бы запугать простую женщину, упрекнуть за поведение ее детей, но он вряд ли мог приказать, чтобы жена важного человека молча убралась прочь. Фрея решила, что перед ней задира и лицемер. Она наблюдала за ним с отвращением, тот начал смущенно переминаться с ноги на ногу.

– Позволяй маленьким детям приходить ко мне и не ущемляй их, – спокойно процитировала она.

– Мне они не показались респектабельными малышами, – возразил церковный служитель; Фрея не понимала, как ему достался сан без сострадания в душе.

– Утром они вышли из дома аккуратными и чинными, но это не ваше дело, – холодно заметила она. – Мой муж будет весьма недоволен тем, что вы считаете, будто наши дети не имеют права осмотреть собор. Сэр Фердинанд души не чает в малютках, какими бы они ни были.

Фрея обрадовалась тому, что бабушка Каролина настояла, чтобы она надела обручальное кольцо покойной миссис Бредсток, на долю которой в первом браке выпала недолгая и безрадостная жизнь. Давая ясно понять, что леди ее положения может обойтись без перчаток в прекрасный летний день, если того желает, она поймала его взгляд на своем массивном золотом кольце. Он поджал губы, будто решал трудную задачу.

– Я не позволю ни вам, ни какому-то несмышленому мальчишке напугать моих детей, вы же ответите перед сэром Фердинандом, если хоть пальцем тронете одного из них. А теперь будьте любезны пропустить меня, – строго приказала Фрея и вошла в огромный храм. Серебристые могучие каменные стены поднимались вверх, все здесь впечатляло красотой. Затаив дыхание, она мгновение благоговейно смотрела на все это.

Почтительно склонила голову, отдавая дань зодчим, возведшим это великое сооружение во славу Богу. Мгновение она думала, что дети выбежали из какой-то боковой двери, затем вздохнула, услышав приглушенный шум в одной из боковых часовен, и быстро направилась в сторону, откуда доносились звуки, недостойные этого места.