Гроссмейстеры Зазеркалья - Алексей Пушков

28. 12. 2002

В чем наш шанс?

В обществе продолжаются острые дискуссии о том, правильно ли мы строим наши отношения с США. У нас есть большие энтузиасты нашего бега навстречу американцам. Те же пока предпочитают бежать на месте. При этом нам все время говорят о каком-то историческом шансе. Как будто до 11 сентября у нас не было шанса бежать в сторону Америки, а теперь вдруг появился. Газета «Ведомости» накануне саммита в Шанхае сообщила, что у нас есть шанхайский шанс вступить в мировую цивилизацию. Теперь Шанхай позади. Объясните — мы в Шанхае уже вступили в мировую цивилизацию или нет? Или теперь у нас будет техасский шанс, и мы вступим в мировую цивилизацию прямо на техасском ранчо Джорджа Буша-младшего?

И чем измеряется участие в мировой цивилизации — степенью поддержки Соединенных Штатов, или чем-то другим? Вот Пакистан поддерживает Америку, но что-то не похоже, чтобы он был готов вступить в мировую цивилизацию, не похоже.

Впрочем, вот в чем наш шанс: если раньше нам просто разрешали поддерживать Америку, то теперь нам разрешают ее поддерживать самым горячим образом. А за это Америка нам обещает некие «новые стратегические рамки», которые, как радостно сообщает газета «Вашингтон пост», позволят США продвигаться вперед в создании системы противоракетной обороны. Америке-то позволят, а нам-то что с этих рамок? Ответа не слышно.

Пока США исповедуют тактику осьминога. Как только представителям Буша-младшего задают вопрос о том, какие выгоды новые отношения с Америкой дают не Америке, а России, они выпускают облако черной жидкости и скрываются за ближайшей скалой. Осьминоги так делают, когда им угрожает опасность, а администрация Буша — когда не знает, что конкретно ответить.

А на днях г-н Бжезинский в «Независимой газете» дал нам ответы, которые не хочет давать администрация. Он объяснил, что Россия напрасно надеется получить свободу рук в Чечне и отсрочку в расширении НАТО. Вот такие «новые стратегические рамки».

Впрочем, по некоторым сообщениям, в минувший четверг госсекретарь Колин Пауэлл в телефонном разговоре с Игорем Ивановым якобы сказал, что администрация Буша может помочь нам добиться списания части нашего внешнего долга. А за счет списанных средств Россия сможет финансировать усиление безопасности своих ядерных объектов.

2002 г.

Браво, НАТО!

Слухи о смерти НАТО, которые появились после операции США в Афганистане, оказались сильно преувеличенными. «Нет, мы не мертвы», — с уверенностью заявляет в интервью журналу «Ньюсуик» генеральный секретарь Джордж Робертсон.

Робертсон, знает, что говорит. Разве стал бы Владимир Путин подписывать соглашение с умирающей организацией? Нет, альянс жив, альянс жил, альянс будет жить. «Мы к расширению сотрудничества с НАТО готовы, — говорил полгода назад Владимир Путин. — Готовы идти настолько далеко, насколько готов идти сам Североатлантический блок».

К середине мая в НАТО окончательно определились, насколько далеко альянс готов идти навстречу России. Выяснилось — не слишком далеко. От первых предложений, изложенных в известном письме британского премьера Тони Блэра в ноябре 2001 года, осталась разве что идея создания нового Совета Россия — НАТО. Идея допустить Россию к реальному принятию хоть каких-нибудь решений НАТО, скажем, в области миротворчества за пределами зоны действия альянса, не устроила дружественный нам Вашингтон.

В итоге мы получили так называемую «двадцатку» — что-то среднее между тем, что у нас с НАТО уже было, и тем, о чем мечталось нашим дипломатам…

В мае 1997 года в Париже был создан Совместный консультативный совет Россия — НАТО. В подписанном тогда Основополагающем акте были записаны очень хорошие слова о том, как стороны будут замечательно консультироваться и согласовывать свои позиции по вопросам безопасности. Совет прожил менее двух лет — он погиб при первом же серьезном кризисе, когда НАТО решила бомбить Югославию, а Москва позволила себе с этим не согласиться. Сразу стал ясен смысл Совета — прикрыть одностороннюю политику альянса.

Смысл нового Совета во многом тот же: в механизм уже «двадцатки» заложена схема, которая прекращает работу двадцатки, как только Москва с чем-нибудь не согласится. Это первое сходство прежнего Совета с нынешним: альянс оставляет себе полную свободу рук.

Второе сходство: и прежний Совет, и нынешний были созданы во многом для того, чтобы чем-то компенсировать России расширение альянса на Восток. В 1997 году соглашение с Россией было подписано за несколько месяцев до того, как было принято официальное решение о приеме в НАТО Польши, Чехии и Венгрии. И сейчас альянс подписывает соглашение с Москвой за пять месяцев до саммита НАТО в Праге, где будет принято решение о расширении альянса как минимум на целых семь стран — Литву, Латвию, Эстонию, Хорватию, Словению, Румынию, Словакию и Болгарию.

Все это не ускользнуло от западной печати. Как пишет немецкая «газета «Тагестцайтунг», несмотря на все разговоры о новом качестве отношений, «на Западе сейчас думают в основном над тем, как бы снова обеспечить себе, в конечном счете, право единолично принимать решения».

А финальный аккорд партии Россия — НАТО прозвучал не из Москвы, а из Киева: как заявил на днях Леонид Кучма, принято решение о необходимости вступления Украины в НАТО. Остается лишь поздравить Россию с таким возвращением в семью цивилизованных народов, когда вся семья будет внутри, а Россия — вне НАТО, а альянс — с реальной политической победой.

Браво, НАТО! До смерти альянса действительно еще очень далеко.

2. 06. 2002

«Оси» не будет

У нас в привычке делать скоропалительные выводы. Не успели французы, впервые за долгие годы, и немцы, впервые за послевоенную историю, серьезно разойтись с США, как некоторые наши политики уже бросились строить ось Москва — Берлин — Париж.

Между тем, в Берлине во всяком случае, слово «ось» вызывает судороги: даже те, кто очень критичен к Америке, не хочет такой оси с Москвой. Взаимодействие в вопросе о войне в Ираке — да. Но никак не ось. Примерно те же настроения в Париже. Да, глубинный сдвиг в сознании старой Европы налицо — глубинный сдвиг, который выразили Ширак и Шредер. Но это не значит, что старая Европа готова с нами идти слишком далеко.

Более того. С началом войны жесткие заявления в адрес администрации Буша из Парижа и Берлина слышны все реже и реже. Ширак и Шредер наблюдают за ходом событий, чтобы решить, как им быть дальше. Накануне войны обе страны сделали примирительные жесты в адрес Вашингтона: Берлин дал согласие на использование своего воздушного пространства и военных баз США на своей территории, Париж послал в Ирак батальон химзащиты. Немного, но символично.

Пока эти страны не хотят вызвать своей позицией глубокого кризиса с Америкой и раскола в НАТО. И нам не надо слишком рассчитывать на них в конкретной борьбе вокруг Ирака. Другое дело — новые кризисы. Если Джордж Буш пойдет дальше, пойдет на острый кризис вокруг Ирана, то франко-германо-русское согласие может возродиться на новой, более устойчивой основе. Если ограничится войной в Ираке, то нынешний антиамериканский дух уйдет в подполье — до поры до времени.