Женские лики Столетней войны - Елена Майорова

Эта обыкновенная на вид женщина в нужную минуту проявила настоящее мужество и даже определенный военный талант. Когда ее супруг воевал во Франции, а Шотландия, выполняя союзнический долг, ударила с севера, Филиппа во главе 12 тысяч солдат не только предотвратила вторжение, но и сумела захватить в плен шотландского короля Давида Брюса.

Конечно, Эдуард был мужчиной и время от времени впадал в грех, но такт и доброта супруги помогали преодолевать искушения. Королева с вынужденной снисходительностью принимала его измены, никогда, впрочем, не длившиеся долго и не переходящие определенных границ; она знала, что этот великолепный царственный мужчина принадлежит ей не только по всем законам, божеским и человеческим, но и по сердечной склонности. Он возвращался, ценя жену еще больше, чем раньше.

Однако память об одном из увлечений короля сохранилась до наших дней.

По легенде, графиня Солсбери, пока ее муж томился во французском плену, жила в Йорке на севере Англии. Шотландский король Давид осадил ее замок и потребовал сдачи. Отважная графиня приняла решение держать оборону. На помощь сопротивляющейся крепости пришел король Эдуард и освободил прекрасную воительницу. На балу в Виндзоре она потеряла свою расшитую голубую подвязку. Король так долго смотрел на этот интимный предмет дамского туалета, что вокруг стали раздаваться приглушенные смешки. Тогда он надел ее себе под колено, сказав, что поднимет подвязку до таких высот, что все почтут за честь ее носить. Крылатая фраза «Позор тому, кто плохо думает об этом – Honi soit qui mal y pense» стала девизом учрежденного Эдуардом III в 1348 г. ордена Подвязки, самого благородного ордена Англии.

Так что увлечение графиней Солсбери никто не отрицает – только даже ее имя неизвестно. Скорее всего, это была Джоанна Кентская (см. далее), но, может быть, имеется в виду ее свекровь Кэтрин.

Как уже говорилось, Филиппа привезла из Геннегау художников и ученых, а также несколько паладинов, молодых дворян, ставших преданными соратниками Эдуарда, а потом получивших за заслуги высшие английские титулы и, по существу, образовавших новую английскую аристократию. Позднее в ее окружении появился поэт и придворный историк Жан Фруассар, известный главным творением своей жизни – «Хрониками Франции, Англии, Шотландии, Бретани, Гаскони, Фландрии и соседних стран». Хроника охватывает период с 1328 по 1400 г. Благодаря его трудам потомкам стали известны многие подробности политической и повседневной жизни этой насыщенной событиями эпохи.

Правда, Ж. Фавье был убежден, что Фруассар весьма вольно обращался с исторической правдой.

Филипп VI, прозванный Счастливым, был старше своего двоюродного племянника Эдуарда Английского на двадцать лет. Спортсмен, атлет, прославленный турнирный боец, он весьма импонировал французам и в силу личных качеств, и как сын Карла Валуа, блистательного младшего брата Железного короля. Несмотря на излишнюю шумливость, откровенность и широту души, Филипп вовсе не был простаком. Он никогда не упускал собственной выгоды, хотя ради нее никогда не жертвовал принципами. В нем было заложено глубокое уважение к королевской власти и к королевским обязанностям.

В двадцать лет отец женил Филиппа на его ровеснице Жанне, младшей сестре Маргариты Бургундской, предназначенной стать супругой наследника престола Людовика X. Жена, выбранная из династических амбиций, оказалась с изъяном; сейчас бы сказали, что у нее был врожденный вывих бедра; ее называли Хромоногой. Но Филипп был ей предан, и многие даже считали, что излишне.

Как непостижимо распорядилась судьба! Та, кому предназначался трон Франции, уже больше десяти лет спала вечным сном, убитая то ли угрызениями совести, то ли людьми, которым она мешала; а ее сестра, лукавством врученная кузену короля, у которого практически не было шансов воцариться, надела корону.

Филипп с детства впитал культ Людовика Святого, царивший в королевской семье. Искренняя религиозность сделала из него благочестивого и добродетельного человека. Свой долг он видел в воплощении мечты отца – организации Крестового похода для отвоевания Гроба Господня.

Теперь вместо благочестивых трудов требовалось защитить французскую корону.

Силы двух государств были внешне несопоставимы; население Франции едва ли не десятикратно превосходило численность англичан; столь же разительный перевес наблюдался в экономике и финансах. Зато английская армия представляла собой грозную и эффективную силу, отборное войско из оплачиваемых солдат. Новацией стали мобильные лучники со своими длинными луками. Французы же продолжали использовать в качестве ударных отрядов многочисленное и славное рыцарство, не дисциплинированное и фантастически неорганизованное.

О приготовлениях англичан к войне хорошо знали на континенте. Но Филипп надеялся на море. На протяжении многих лет там шла каперская война, и приморское население обеих стран было проникнуто чувством обоюдной жгучей ненависти. Но и Эдуарда нельзя было упрекнуть в невнимании к флоту. Еще в начале правления парламент даровал ему титул «Король моря», отдавая должное интересу монарха в этой области.

Прежде чем переправлять через пролив английскую армию, следовало разбить флот французов, охраняющий свои берега. Летом 1340 г. враждующие стороны сошлись при Слёйсе в устье реки Шельды. «Это сражение, – говорит Фруассар, – было по-настоящему жестоким и страшным, потому что морские битвы более опасны; ведь на море некуда отступать и бежать, и нет другого средства, как только вверять себя судьбе».

Обе стороны дрались отважно, но французский флот понес поражение, и контроль над проливом перешел к Англии. Теперь, когда морской путь был открыт, армия переправилась во Францию. Но успехи англичан на этом и закончились. Осажденный огромной английской армией город Турне отчаянно защищался. Каменные стены не покорились ни таранам, ни лучникам, так что первая кампания этой великой европейской войны завершилась долгим перемирием.

Причина перемирия была банальна: у обоих королей кончились деньги.

Но отдельные боевые действия продолжались.

Не только Англия и Франция вели затяжную, но от этого не менее кровавую войну, основанную на династических притязаниях. По обеим сторонам пролива феодальные семьи с непреходящей яростью сражались за владения и титулы.

Все средневековая юстиция целиком основывалось на праве первородства. Только законный наследник имел право стать королем, герцогом, графом – владетелем. Право рождения – вот та ось, на которой единственно держалась юстиция настолько, насколько она вообще существовала. Внебрачные дети оказывались практически без прав. Исключения были единичны и требовали сверхчеловеческих талантов и воли.

Филипп VI был рыцарем больше, чем королем. Рыцарство он в полной мере проявлял в процессе правления. Особенно ярко это выразилось в Бретани.

В стародавние времена в области между реками Сена и Луара, называемой Арморика, поселились континентальные кельты. После слияния с бриттами, бежавшими на материк от нашествия германцев, они образовали на западе Франкского государства графство Малая Британия, или Бретань. Считалось, что оно населено жестоким и воинственным народом; говорили, что у них по десять жен и по пятьдесят детей.