Мы - верим! Переход - Иар Эльтеррус

– Вот и у меня он возникает, – скривил губы Мерхалак и снова смочил их в коньяке. – Ран Сав мне действительно надоела, господин Кранер. Вы, в отличие от нее, здравомыслящий человек, и видите, сколько ошибок совершено за последний год. Одно то, что творят наши «коллеги» с населением несчастного Даргона, уже слишком. Зачем нужна такая жестокость? Они не понимают, что однажды их сметут?

– К сожалению, только его светлость был способен держать этих господ в кулаке. Чего вы хотите от эгоистов? Если их не контролировать, они такого из стремления к выгоде наворотят, что вовек не разгребешь.

– А вами что руководит?

– Я уже не знаю, – как-то странно усмехнулся Ренни и залпом допил коньяк. – По крайней мере, не выгода, в этом я уверен. Но вернемся к обсуждаемому вопросу. Скорее всего, сразу после войны я уйду, а может, не стану дожидаться и этого.

– Я бы тоже ушел прямо сейчас, – понурился Мерхалак. – Но на меня надеются люди, которые мне доверяют. Офицеры. Кто, кроме меня, подумает об их жизнях? Любители устоявшихся схем, столкнувшись с Фарлизи или Т’а Паншем, обделаются и погубят флот. Но после войны я тоже уйду. Сил больше нет терпеть выходки ран Сав. Один случай с дочерью адмирала Отайни чего стоит! Мои люди спрашивают меня, как такое стало возможным, а я не знаю, что им ответить!

Собеседники погрузились в собственные размышления, и были эти размышления, судя по всему, невеселыми. Они довольно долго молчали, готовясь принять важное решение. Возможно, самое важное в жизни. От размышлений их отвлек неожиданно загоревшийся сам собой стенной экран, с которого смотрел очень хорошо знакомый человек.

– Ваша светлость, – Ренни с радостной улыбкой вскочил, прижимая кулаки к груди. – Вы вернулись?!

– Здравствуй, Лоех, – тоже улыбнулся в ответ Дарв ис Тормен. – Рад тебя видеть. И вы здравствуйте, гросс-адмирал! Вернулся ли? Нет, я не могу вернуться. Я просто хочу поговорить с вами обоими, прежде, чем вы примете решение, о котором потом можете пожалеть.

– И как же вы нас нашли? – угрюмо поинтересовался Мерхалак.

– Есть способы, – с иронией посмотрел на него граф.

– Я так и думал, что вы в любой момент способны снова перехватить власть над организацией, – рассмеялся Ренни.

– Могу, но не хочу. Не вижу смысла. Я слишком многое понял, чтобы возвращаться к старому. А вот вас двоих я хотел бы попросить остаться до момента, пока СПД не ослабнет. Представьте, что вы ушли и оставили всю силу организации, а она еще немалая, в руках нашего чудовища. Вы можете предсказать, что она натворит? Я не могу. Некоторые ее действия изумляют до зубной боли, а некоторые восхищают. Если понадобиться моя помощь, всегда помогу. Я дам вам секретный номер для связи со мной.

– Почему бы вам самому не разобраться со своим чудовищем? – хмуро поинтересовался Мерхалак. – Вы ее создали, вам и отвечать.

– Если понадобится, разберусь. У нее, несмотря ни на что, огромный потенциал. Сумеет понять кое-какие вещи – далеко пойдет.

– Вряд ли она сумеет, ваша светлость, – досадливо скривился Ренни. – Умница уже кое-что поняла, но ее все реже допускают к управлению телом. Чаще всего на поверхности либо Ведьма, либо Хитрюга – обе те еще истерички.

– Знаю, – вздохнул граф. – Видимо, придется мне и с ней поговорить. Вне зависимости от результата, все равно попрошу тебя остаться. Вас, гросс-адмирал, тоже прошу задержаться хотя бы на несколько лет, но пойму, если вы откажетесь.

– Посмотрим, – буркнул Мерхалак. – Но кто такие Умница, Ведьма и Хитрюга?

– Расскажи, Лоех, – попросил Дарв ис Тормен. – Адмиралу нужно это знать.

Ренни пожал плечами и коротко поведал о шести независимых личностях Мары ран Сав.

– Ну ни х…я себе! – ошалело выдохнул Мерхалак, когда он закончил. – О многом мог подумать, но не о таком… Теперь мне ясно, почему она так по-разному себя ведет.

– Если бы наверху всегда была Умница, то лучше и не придумать, – вздохнул граф. – Но, к сожалению, остальные этого не допускают. Вдвоем вы сумеете сдержать самые безумные порывы Мары. Без вас она быстро пойдет вразнос.

– Я повторяю еще раз, – поджав губы, сказал гросс-адмирал. – Ничего обещать не могу. Я подумаю.

– А я останусь, ваша светлость, раз вы просите, – стеснительно улыбнулся Ренни. – Простите, что на том совещании выступил против вас…

– Это в прошлом, – отмахнулся граф. – Не проголосуй вы за это, Командор добился бы своей казни другим способом. Он сделал то, что хотел. После «смерти» он, например, посетил меня…

– Ммда… – Лицо Ренни вытянулось. – Что ж, этого следовало ожидать…

– Значит, Командор жив, – сделал вывод Мерхалак. – Мы в который раз сели в лужу.

– И да, и нет, – хитро усмехнулся граф. – Я точно знаю, что лет тридцать-сорок он здесь не появится, а может и дольше.

– И то хорошо…

– Буду прощаться. Запишите номер для связи.

И Ренни, и Мерхалак поспешили занести в наручные биокомпы появившийся внизу экрана шестнадцатизначный номер, явно принадлежащий одному из немногих личных инфоров со встроенной гиперсистемой. Владельцу такого инфора можно было дозвониться, в какой бы точке галактики он ни находился. Зато и стоил инфор с гиперсистемой не один миллион кредитов. После этого граф отключился. Его бывший секретарь и гросс-адмирал молча посмотрели друг на друга и застыли в своих креслах – им было о чем подумать.

* * *

Полностью включившись в следящие энергоконтуры, Белое Перо наблюдал за окружающим пространством на пять световых лет вокруг. Ничего необычного он пока не замечал, разве что слишком много для одной базы эскадр охраны рассредоточилось на подходе к докам, в которых ремонтировались мета-корабли. Гурон покивал своим мыслям: да, эспедешники – враги, но уважения они достойны. Лишились Матки, однако не растерялись и очень быстро выстроили заводы, вполне успешно восстанавливающие поврежденные мета-корабли. Не все и не всегда, конечно, технологии не позволяли, но очень многие. И это нужно пресечь.

Еще месяц назад Белое Перо был бы счастлив от назначения его командиром эскадры, но не теперь, теперь в его мыслях чаще всего звучало только одно имя – Эния. Любимая девушка погибла, глупо погибла, сорвавшись со скалы во время восхождения на пик Альмейда. Индеец никому не показывал своего горя, внешне оставаясь как всегда невозмутимым, зато внутри поселилась боль. Единственными, кто понял, что с ним происходит, были Володя и Эртен – они давно научились определять состояние друга по выражению глаз. Осознав, что Белое Перо на грани срыва, молодые офицеры несколько дней поили его до бесчувственного состояния. Народное средство, как ни странно, помогло, и индеец несколько пришел в себя, только стал мрачнее, что, впрочем, никак не отразилось на его профессиональных качествах. Он безразлично ознакомился с приказом и столь же безразлично подготовился к опасному рейду, предусмотрев, по возможности, каждую мелочь. В экипажах подчиненных ему «Призраков» хватало офицеров постарше, но никто не оспаривал приказов командира – репутация молодого гурона говорила сама за себя, на флоте его уважали.